Легион Грома

— По-моему, дорогая, на тебя опять нашла одна из твоих странных фантазий.

— Это ведь другая, правильно? У тебя есть другая звезда!

— Да я представления не имею, о чем ты…

— Ты, лживая сука! Ты припрятала ее у себя и ничего мне не говорила!

— Я не соглашаюсь и не отрицаю.

— Когда дело касается тебя, это равносильно признанию.

— Послушай, Дженнеста, возможно, у меня действительно было нечто похожее на то, что ты разыскиваешь. Но теперь это стало историей. Предмет украли.

— Так же, как и мой. Очень вовремя. Ты ведь не рассчитываешь, что я поверю твоим сказкам?

— Мне плевать, поверишь ты или нет! Чем приставать ко мне, лучше бы занялась поисками воров. Если кто-то и играет с огнем, так это они!

— Значит, тебе известно, насколько эти предметы важны?! Насколько все они важны?!

— Мне ясно одно: если ты так ради них расшибаешься, то, наверное, тут и в самом деле замешано что-то чрезвычайно важное!

Темно-красная свернувшаяся поверхность взорвалась изнутри. На пленке сформировался еще один образ. В разговор вступил новый голос:

— Она права, Дженнеста.

Адпар и Дженнеста в унисон издали стон.

— Убирайся отсюда, зануда! — прошипела Адпар.

— Почему нам никогда нельзя поговорить без того, чтобы ты не влезла, Санара? — скривилась Дженнеста.

— Ты знаешь почему, сестра. Между нами слишком тесная связь.

— Очень жаль, — буркнула Адпар.

— Сейчас нет времени для обычных свар, — предупредила Санара. — Реальная ситуация такова, что группа орков захватила по крайней мере один из инструментов. Разве орки способны понять скрытую в них необыкновенную силу?

— Это в каком смысле «по крайней мере один»? — не поняла Дженнеста.

— А ты можешь с уверенностью утверждать, что это не так? События наступают друг другу на пятки. Мы вступаем в период, когда все возможно.

— Я держу события под контролем.

— Неужели? — скептически заметила Санара.

— Не обращайте на меня внимания, — фыркнула Адпар. — Я, в отличие от вас, занимаюсь только своими делами. Так что могу сколько угодно сидеть тут и слушать, как вы говорите загадками.

— Ты, Адпар, может быть, и не знаешь, о чем я говорю, но Дженнеста знает. И ей следует понять, что силу эту надо обратить на добро, а не во зло, иначе всех нас ждет окончательная погибель.

— О, пожалуйста, — саркастически прошипела Дженнеста, — не начинай опять разыгрывать из себя мученицу.

— Можешь думать обо мне как хочешь, я к этому привыкла. Только не надо недооценивать те силы, что вот-вот вырвутся на свободу.

— Пошли к черту, вы обе! — воскликнула Дженнеста и в раздражении ударила рукой по слою покрывшейся коркой крови.

Образы распались.

Некоторое время королева сидела, прокручивая в уме разговор. И очень показательно было то, что она, даже мысленно, не воздала должное Санаре за то, что та высказала ценную мысль, или Адпар — за то, что она помогла усомниться в правильности избранной линии поведения.

Вместо этого Дженнеста решила, что пора разобраться по крайней мере с одной из докучливых сестриц.

Однако больше всего она тряслась от ярости при мысли о бедствиях, которые навлекли на нее Росомахи. И смаковала наказание, которое она наложит на них.

Хаскер по-прежнему не был уверен, в правильном ли направлении он движется. Он не вполне отдавал себе отчет в том, что его окружает, и на заметное похолодание тоже не обращал внимания.

Единственной реальностью для него была мелодия, которая звучала и звучала в его голове. Она безжалостно гнала Хаскера вперед, заставляя все быстрее двигаться туда, где находится Кейнбэрроу.

Тропа, по которой он следовал, нырнула в заросшую деревьями лощину. Глядя прямо перед собой, он поскакал вниз.

Примерно на полпути, в самой нижней точке лощины, застоявшаяся вода образовала огромную грязную лужу. Тропа, зажимаемая с обеих сторон довольно густым кустарником, тоже сузилась. К большому своему раздражению, Хаскер вынужден был перейти на легкий галоп.

Пробираясь по трясине, он услышал справа от себя шелест. Потом звук шуршащей травы и скрип. Повернувшись, он успел заметить, как на него что-то быстро надвигается. Времени на реакцию не осталось. Предмет с оглушительным треском врезался в Хаскера и вышиб его из седла.

Оглушенный орк поднял глаза и увидел, что именно в него врезалось. Это был кусок ствола. Подвешенный на толстых канатах к крепкой ветви, он раскачивался над самой головой. Кто-то, укрывшийся во мраке, обрушил на Хаскера эту осадную машину.

Все тело ныло, голова кружилась. Не успел он подумать о том, что надо встать, как почувствовал на себе чьи-то грубые руки. Смутно мелькнули образы одетых в черное людей. Они принялись пинать его сапогами. Поскольку сдачи в таких обстоятельствах дать было нельзя, оставалось лишь прикрыть руками лицо.

Вернув Хаскера в вертикальное положение, они отобрали у него оружие. Мешок из-за пояса выдернули. Руки связали за спиной.

Борясь с болью, Хаскер сфокусировал взгляд на фигуре прямо перед собой.

— Вы уверены, что он не опасен? — осведомился Кимбол Хоброу.

— Он не опасен, — подтвердил кто-то.

Другой приспешник передал проповеднику мешок Хаскера. Тот глянул внутрь, и его лицо вспыхнуло от радости. Или от жадности.

Сунув руки в мешок, он извлек звезды и, дрожа от счастья, поднял на вытянутых руках.