Леха

– Это животное, – заливая угли агрессии, не спеша отпил вина из бокала Беркович Харламов, – изнасиловало официантку. У себя где-то, в пригороде… Кафе около комбината, закрывалось, девка была одна. Она и закрывала вроде, а он и кореша его бухали там. Их трое, оттрахали её толпой, поглумились попутно бутылкой, ублюдки. Парню её насвистели, что та бухая попросилась в групповухе поучаствовать. Пацан, с элеватора сбросился, откачали. А девка пошла заяву писать, но видишь, как…

– Это с ним у тебя рамс был на больничке, – в тумане пьяной памяти всплыл эпизод из рассказанного сегодня, – ну, который авторитета корчил?

– Ага… – кивнул Дмитрий и закусил выпитое вино яблочной долькой, – с ним. Пацан-то инвалидом стал, девка сиделкой при нем осталась, любовь… А этот чмошник бандерлогам в хате рассказывал про то что он волк, а терпилы овцы. Типа, закон жизни… Ну я ему оплеух надавал и спросил, кто он после этого? Волк или овца? Короче, воспитал малость.

– Слышь, Харлам, – к их столу подошел начальник охраны, – ты пацан, конечно, заслуженный, но в заведении не надо гладиаторские бои устраивать. Сам же здесь работал, всё понимаешь…

– Да понимаю я всё, Миша… – Харламов поднялся из-за стола, – вместо гладиаторских боев лучше с барыг долю получать, да?

Теперь уже весь ночной клуб понимал, что за столом искрит электричеством. Сквозь всполохи цветомузыки, через рваный ритм «Мумий Тролля» из меблированного уголка расходились волны вражды и озлобления. Официантка, шедшая к столу прибраться, испуганно вернулась к стойке бара.

К Михаилу, демонстративно быстро, приблизились двое бойцов из новой команды. Малыгин тяжело поднялся и встал за плечом Харламова. Музыка словно стала тише. Оба, понюхавших пороха и прошедших горячие точки, мужчины уперлись друг в друга неприязненными взглядами.

– Ладно, Харлам, – расслабленно махнул рукой бывший спецназовец, – я всё понимаю, эмоции… Завтра поговорим, ты б в сауну ехал, остывает…

– Без тебя разберусь… – Харламов опустился на диван, когда Михаил со стражей отошел от столика.

– Не верь ему, Димон, – Леха решил трезветь и принялся жевать кружки лимона, – это его тактика такая, наверняка подлянку какую-то замутит.

– Завтра с Травой перетру, – Харламов всё ещё смотрел вслед ушедшему, – есть что предъявить, Саня всегда против дури был…

Однако Леха, даже находясь в алкогольном дурмане, уцепился за частичку рационального, потянулся к четкости картинки. Ударная доза витамина С или адреналин, вброшенный скоротечным противостоянием, подействовал. Он решил выбраться, наконец, из-за стола и осмотреться. Чуть пошатывающее дефиле по залу закончилось у небольшой лестницы, ведущей к зоне туалетных комнат. Как говорится, мальчики налево – д евочки направо.

– Подожди немного, братан, – Леху на входе в уборную притормозил один из охранников, новый, из незнакомых.

– Уборка, что ли? – удивился Малыгин, обычно туалеты не закрывали.

Веселая тетя Вера, гремя ведрами, никогда не стеснялась, справляющих любую нужду мужчин.

– Ну типа этого, ага, – ухмыльнулся бычок, нагло глядя в затуманенные глаза Малыгина.

Дверь в уборную отворилась и оттуда вышмыгнул невысокий чернявый паренек, с капюшоном на голове. За ним с улыбкой от уха до уха выполз Бобиков.

Леха всё понял. Судя по бегающим глазкам кавээнщика, по инстинктивному придерживанию пиджачного кармана, тот только что отоварился чем-то не совсем законным.

– Артем, ты чего? – Леха втолкнул товарища обратно в сортирную глубь, – дури купил?

– Слышь, ты чего борогозишь? – следом ввалился охранник, – ч его до пацана докопался!?

– Всё нормально, – Бобиков примиряюще воздел ладони, – это мой друг, со мной он…

Леха, в силу опьянения, чуть притормаживая, обернулся, но «бычок» уже выходил из помещения.

– Леха, всё нормально, – заулыбался Артемий, – я травушки-муравушки чуть-чуть купил, чтоб завтра похмелье пережить. Ночь-то у нас долгая будет, бухательная… Успокойся, тут кораблик всего. Харламу не говори, не надо, он дерганый по этому поводу…

Леха подошел к крану и, открыв холодную воду, умыл лицо. Уборная наполнилась какими-то людьми и Бобиков незаметно выскользнул из поля зрения.

Надо было срочно трезветь. Вылезающие обстоятельства, создавая одну за другой неприятные ситуации, могли привести к необратимым последствиям.

Малыгин прошел в кабинку, закрылся и, памятуя старый дедовский способ, загнал два пальца в горло. Опорожнив желудок, он почувствовал себя лучше и, умывшись еще раз, вышел из туалета.

Харламова за столом не было. Леха глазами нашел Беркович, вылезшую на барную стойку и исполняющую новомодную «Макарену». Поняв, что дело не в продолжении романтико-эротической саги, пошел искать Дмитрия по залу. Стоящий «на воротах» Бульдог подсказал, что Харламов вышел на улицу, но «так, налегке, продышаться по ходу».

Леха вспомнил события годовой давности, когда Ермаков с компанией пытались его отпрессовать где-то за трансформаторной будкой и ускорился.

Харламов стоял на парковке и разговаривал с таксистом. Леха смутно помнил его, тот больше всех топил за блатные идеи и за общее. Чаще других прикрывался знакомством с Макаром.

– …ну вот и тебя это коснулось, Харли, – услышал с половины фразу хамоватого бомбилы Леха, – тоже присел. От общего, наверное, кормился, да положенца добрым словом поминал?

– Чем кормился-то? – хмыкнул Харламов, – «Примой» и чаем грузинским? Так я не курю и не чифирю, а как блат-комитет колбасу общаковую жрал мимо бродяг обычных это я лично видел. И хрена мне твои смотрящие-глядящие?

– Второй раз заедешь, на подольше, поймешь, – бросил таксист, садясь в свою «шоху», – а мне ехать надо, вон, клиент вышел…

К машине быстрым шагом, почти бегом, перемещался тот самый барыга, осчастлививший Бобикова коробком анаши. Он протиснулся между Харламовым и Малыгиным и хотел, было, открыв дверцу, сесть на заднее сиденье. Не успел.

Леха, не отдавая себе отчета, схватил «пушера» сзади за капюшон и с силой дернул. Тот, потеряв равновесие, смачно шлепнулся на задницу.

– Вставай, дилер сраный! – Леха поддернул на себя упавшего, – расскажи, кто ты, чей ты и с какого хера наркотой банчишь?

Харламов, сначала не понявший элементов хулиганства в действиях всегда спокойного Малыгина, услышав про наркотики, дернул паренька за шею с такой силой, что тот подлетел словно гимнаст на батуте.

Таксист, выскочив из автомобиля заблажил: