Лекарки тоже воюют 2

– Что еще сказал папа? – уже в дверях услышала я тихий голос мамы.

– Он назвал нас самыми сильными и талантливыми лекарками! – оглянувшись, подмигнула я ей.

– Ты еще не лекарка, - грустно улыбнулась мне родительница. – Но, как только принесешь клятву своему дару, обязательно ею станешь! И непременно будешь самой талантливой из нас!

С этими напутствиями убежала из кабинета, оставив маму одну. Я была уверена, что ей понадобится немало времени, чтобы прийти в себя после нашего разговора.

Глава 20

Явуз

Госпожа Данейра с егозой вернулись домой поздно в подавленном настроении. Увидев это, отец так, чтобы они не заметили, одними глазами задал мне немой вопрос, на который мне нечего было ответить. Я, действительно, даже не догадывался, что так сильно могло опечалить этих двух особ, которые даже в сложных конфликтных ситуациях демонстрировали бодрое настроение.

Перед сном хотел почитать семейные хроники, но меня ждал большой сюрприз – их не оказалось на месте. Я перерыл всю домашнюю библиотеку, книг нигде не было. Но после обретения нашей семьей новых и весьма самостоятельных родственниц, мне не стоило большого труда догадаться, где именно могут скрываться интересовавшие меня тома. Но сегодня я решил не тревожить малышку, глубокая печаль, что пряталась в глазах Син, заставила меня быть тактичным.

– Студент Явуз Позеванто, немедленно явитесь в кабинет директора школы имени Картиса! – разнесся по аудитории голос мисс Роуз – секретаря директора Ридлея.

– Ну, что ж, мистер Позеванто, - ехидно обратился ко мне профессор Пур, к большому моему невезению читавший в данный момент лекцию по этикету, - сбегать с моих занятий превратилось у Вас в привычку! Идите, если Вы так нужны директору школы.

– Прошу прощения, профессор Пур, - уже традиционно извинился я и покинул аудиторию.

Смирившись с тем, что очередной зачет у вредного преподавателя, как и в прошлый раз, дорого обойдется мне, я направился в кабинет директора Ридлея. Кроме самого руководителя школы там меня ждали Син и пара полицейских, судя по погонам, имевших весомые должности.

– Студент Явуз Позеванто прибыл по вашему распоряжению, директор Ридлей, - по военной привычке отрапортовал я.

– Рад тебя видеть, Явуз, - напряженно произнес директор, указывая на стул рядом с мелкой. – Проходи, присаживайся.

Я занял предложенное мне место и вопросительно посмотрел на Син. Егоза ритмично хлопала пушистыми ресницами, при этом безуспешно пытаясь скрыть хитрую улыбку.

– Явуз, ты являешься совершеннолетним родственником ученицы Син Позеванто, поэтому можешь выступать ее представителем во время допроса, - с нажимом на последнее слово произнес директор. – Разреши представить тебе офицеров полиции майора Бриара и капитана Актона.

– Допроса? – холодно переспросил я, не удостоив полицейских приветствия. – Син в чем-то подозревают? Ей предъявлены обвинения?

– Нет, Вашу родственницу пока ни в чем не обвиняют, - вальяжно растягивая гласные, проговорил капитан Актон, пройдясь по мне изучающим взглядом. Тоже самое молча делал и его товарищ. – Директор Ридлей, видимо, неправильно нас понял. Мы хотим побеседовать с мисс Син о профессоре Престоне. Честно говоря, не могу понять, почему для данного разговора директор выдернул Вас с занятий.

Полицейские выбрали вежливую тактику, вероятно, из-за моей фамилии, опасаясь сразу идти на конфликт.

– Потому что Син шестнадцать, и с юридической точки зрения она является ребенком, - спокойно уточнил я. – Чтобы вы могли провести БЕСЕДУ с ней, необходимо присутствие хотя бы одного законного представителя рода Позеванто.

– Так и быть, мы не будем препятствовать Вашему, Явуз, участию в нашей беседе, - майор Бриар всем своим видом дал понять, что сделал мне великое одолжение. – Но только из уважения к заслугам Вашего отца – генерала Контера.

Мои заслуги перед страной майор явно считал неубедительными. На его вызов я лишь снисходительно кивнул.

– Син Позеванто, - не стал терять время капитан Актон. – Когда ты последний раз встречалась с профессором Престоном?

– Вчера на уроке истории, - уверенно ответила Син.

Майор Брион подошел к столу директора и поднял с него свою фуражку, под которой оказался артефакт. Кристалл был белого цвета, это являлось подтверждением того, что мелкая не врала.

– По какому праву вы, офицеры, без моего согласия используете при нашей БЕСЕДЕ артефакт правды? – спокойно произнес я, хотя внутри меня бушевала злость на полицейский произвол.

– Разве Вашей родственнице, господин Явуз, есть что скрывать? – ехидно заметил Актон.

Я уже хотел ударить наглого капитана в лицо, но тут Син неожиданно накрыла мою кисть своей ладонью и сказала:

– Явуз, все хорошо. Я с удовольствием отвечу на все вопросы уважаемых офицеров.

Син смотрела на полицейских наивными широко распахнутыми глазами, демонстрируя свою открытость для допроса. Офицеры настороженно восприняли ее энтузиазм.

– На одном из занятий профессора Престона у тебя с ним произошел конфликт, - не спрашивал, а утверждал капитан.

– Два дня назад учитель дал мне задание рассказать об одной из битв прошедшей войны, что я и сделала. У профессора был иной взгляд на те события. Я привела убедительные доказательства в пользу своей версии, и учитель Престон был вынужден с ними согласиться. Вчера утром перед занятиями он в присутствии всех учеников нашей школы и студентов университета принес мне официальные извинения, - у Син даже голос не дрогнул, когда она говорила это, а на лице сохранялась вежливая улыбка, настолько хорошо она держала под контролем свои эмоции.

Во время ответа Син артефакт ни разу не поменял свой цвет, оставаясь белоснежным.

– После принесенных тебе извинений ты искала встречи с учителем истории? – не сводя глаз с кристалла, сухо спросил майор, он был крайне недоволен тем, что колер артефакта остался неизменным.

 - Да, мне хотелось наедине пообщаться с учителем, о чем я ему и сообщила тем утром. Но, когда после уроков я пришла к его кабинету, то не обнаружила учителя Престона там.

Артефакт был все также бел.

– Как ты можешь объяснить синяки на лице профессора? Ты знаешь, кто нанес их ему?

Син на мгновение смущенно опустила свои ярко-зеленые глаза, а затем вновь взглянула на полицейских.

– Учитель Престон во время моего доклада был несколько груб со мной. Одноклассникам это не понравилось, и они заступились за меня. Я не уверена, но, возможно, это сделал один из них, - вновь изобразив смущение, егоза даже заставила слегка порозоветь свои щеки, при этом артефакт правды приобрел точно такой же розовый оттенок, давая понять, что девочка догадывается, кто ударил учителя.