Лекарство от боли

Но пока… Пока он мог просто обнимать ее.

Постепенно дрожь утихла. Слезы иссякли. Стало тепло и спокойно. Саша осторожно отстранилась от мужчины, провела ладонью по влажной ткани.

— Кажется, я испортила мундир, — она подняла взгляд и замерла.

Лицо Икара оказалось так близко. Его глаза. Зеленые. Глубокие. Его губы…

Мгновение. Она не поняла, кто из них начал движение, но встретились они где-то посередине. И мир рухнул…

Раньше Саша целовалась. И не раз. Она, в конце концов, замужем была. Но никогда с Владом, и ни с кем до него не испытывала ничего подобного. Не думала, что один поцелуй может так много всего сказать.

…Ее будто бы пили. И не могли насытиться. И в то же время она сама пила и не могла оторваться. Она запустила руки в волосы Икара, почувствовала, как он сжал ее сильнее, но в то же время невероятно бережно. Словно боялся причинить боль. И это отношение — нежность и забота — вызывало такой отклик, что ноги становились ватными, а голова кружилась. Так не бывает. Так не может быть. Но все же… все же…

Она растворилась. И в поцелуе, и в мужчине, рядом с которым чувствовала себя дома. От которого не хотела и не могла оторваться. Лишь бы это никогда не кончалось…

Но в реальности всему приходит конец. Икар оторвался от ее губ и заглянул в глаза. Саша тяжело дышала и пыталась осознать произошедшее. Мозг отказывался работать. А по телу расползался так хорошо знакомый жар. Мужчина качнул головой и осторожно убрал волосы от ее лица. Взгляд у него был грустный и серьезный.

— Теперь ты знаешь, — прошептал принц. — Тебе нужно подумать. А потом мы поговорим.

Он как-то легко и осторожно отстранил ее и одним движением усадил на стул. Взял со стола мазь и сунул в руки.

— Отдыхай.

Икар направился к выходу прежде, чем девушка успела выдавить хоть слово. Разум все еще отказывался понимать происходящее. И только когда за коммандером закрылась дверь, ее окатило холодной волной осознания: она пробудила принца Киориса.

Глава 58

Байона впустили сразу же, стоило лишь коротко постучать в дверь. Освещение в каюте оказалось приглушено. Иллюминаторы закрыты плотными шторами. Теплый полумрак окружал фигуру в просторном белом халате, сидящую за столом.

— Иерия, как вы себя чувствуете?

Он подошел ближе, отмечая, что ужин не тронут, а рыжие волосы кажутся тусклыми. Филис продолжала смотреть перед собой, позволяя ему разглядывать четкий профиль с напряженной челюстью и плотно сжатыми губами.

— Как будто убила пару десятков живых существ, — голос у нее оказался хриплым, будто больным. — А вы, капитан? Как вам первый бой после отставки?

Не поворачивая головы, она жестом пригласила его занять свободный стул.

— Намекаете на то, что вы меня так и не допустили? — Байон решил сыграть на профессионализме и добился прямого взгляда вишневых глаз. Усталого. Лишенного былого тепла и понимания.

— Сейчас я — не ваш куратор, а вы — не мой подопечный. В ближайшее время я никому не стану оказывать профессиональную помощь, разве что Хлое завтра, но затем — все.

— Почему?

— Я убила людей, — взгляд стал жестким. — Пусть не своими руками, но убила. Я знала, что так будет, но все равно спровоцировала их.

Байон нахмурился и подался вперед.

— И что теперь будет?

— Ничего, — она покачала головой, и жесткость исчезла, оставив нечто незнакомое. — Верховная жрица уже получила мой короткий отчет, завтра мы поговорим. А потом я удалюсь от мира, чтобы подумать и снова обрести гармонию с собой. Так или иначе, здесь и сейчас я лишь киорийка, а не служительница Храма. Я не стану давать советы или судить вас. Но могу выслушать…

— Это взаимно. К тому же вам нужно поесть.

Капитан отвел взгляд и снова осмотрел каюту. На прикроватной тумбочке остался полупустой тюбик с мазью. А около входа в очистительную зону валялось смятое алое одеяние. Он сам не мог бы объяснить, зачем пришел сюда. В поисках успокоения или в тревоге за женщину, которая целый месяц заботилась о нем и пыталась помочь. Вернуть его к жизни. Странно сейчас видеть ее такой… опустошенной. И хочется помочь, но чем, если он сам далеко не в порядке?

— Я видела вас на Киорисе, когда вы пытались спасти нас, — жрица все же взяла ложку и придвинула к себе тарелку с творогом и фруктами.

— О, гран-коммандер Валирис пришел в восторг от моего поступка. Если бы я уже не был в отставке, он бы с удовольствием отстранил меня сам.

— Но вы как-то оказались на К`Шиитре…

— Благодаря коммандеру Искарису. И его прямому обращению к главнокомандующему, — Байон вздохнул, понимая, что стоит быть честным хотя бы ради себя. — Я не горжусь тем своим поступком. Решение было импульсивным. Если бы я подумал, то понял бы, что Охотники справятся лучше. Не говоря уже о военных. Но я увидел, что они схватили Александру и вас, и… Дальше вы видели.

— Как бы все не оказалось, в тот момент я была рада вас видеть. Я понимала, что нас ждет, если похищение удастся, но ваше появление позволило надеяться на благоприятный исход. Я знала, что вы сообщите принцу, а он не оставит ситуацию без внимания…

Капитан понимающе улыбнулся. Он испытал облегчение от того, что ему не сочувствовали. И не лезли в голову. Исчезли привычные рамки, и они остались обычными собеседниками, встретившимися после тяжелого и долгого дня, чтобы поделиться мыслями и чувствами.

— Вы спрашивали про первый бой после перерыва… — он взъерошил волосы пятерней и откинулся на стуле, пытаясь подобрать слова. — Я думал, что будет проще. Я ведь умею летать. И убивать. И… Я думал, что вернусь. Хотел вернуться. Воевать с Этрой. Увидеть победу. Но я не смогу… Вы знали?

Филис ела медленно, выбирая кусочки груши и смакуя каждую ложку. Она подняла на него взгляд и устало кивнула:

— Вы не были готовы с этим смириться. Поэтому я молчала.

И снова жрица оказалась права. Стало горько, будто он потерял часть себя. Но Байон медленно кивнул, соглашаясь:

— Да, теперь я понял. Там, во время боя я старался действовать как обычно. Координировать группу, наблюдать, страховать. Раньше это занимало все мое внимание, и давалось легко, естественно. Сегодня же… Я будто каждый раз прикладывал в два раза больше усилий. Чтобы сосредоточиться, чтобы собраться, придумать следующий шаг. Я словно стал тенью себя прежнего. Как только мы вернемся на Киорис, я подам в отставку по всем правилам.

Озвученное решение словно сняло груз с его плеч. И пришло понимание, что так действительно будет лучше. Ему и всем вокруг.