Лекарство от смерти

Мальчишка, потупившись, молчал.

— Итак, что мы имеем? — подвел итог Великий магистр. — Тебя предало твое тело. Тебя покинуло твое сознание, а в такой ситуации это равносильно предательству. Что в тебе осталось? Презренная жалость к простолюдинам? Ужас при мысли, что ты чуть было не сделался убийцей? Все это — никчемные эмоции! Знаешь, если бы ты был простолюдином… наверное, это было бы понятно и даже достойно уважения, но ведь ты пытаешься стать магом, если я правильно понимаю твои жизненные цели?

Мальчишка не ответил.

Великий магистр вздохнул.

— Так ты хочешь быть магом? — еще раз спросил он.

— Хочу, — пробормотал мальчишка.

Его старший поднял глаза и с ненавистью посмотрел на него.

— Я попытаюсь помочь тебе, — промолвил Великий магистр. — Ты способный ученик, даже талантливый, но… если твое тело и твой разум будут постоянно предавать тебя… такой маг и сам погибнет, и других погубит. Я вижу лишь один способ, Файрет…

Великий магистр впервые назвал младшего ученика по имени, отчего тот вздрогнул всем телом, словно его ударили.

— Придется мне самому заняться твоим воспитанием, раз другие с этим делом не справились, — сказал Великий магистр.

„И, может быть, мне удастся понять, как так вышло, что мы вырастили врага. Предателя. В каком месте дала сбой система воспитания, где та прореха, которую необходимо срочно заделать…“

Старший мальчишка посмотрел на младшего так, будто сию минуту готов глотку ему перегрызть. А потом перевел глаза на Великого магистра. Недоумение. Обида. Боль. Да он сейчас в голос завоет!

Что ж, переживания старшего ученика — как его там? Ах да, Кэймор! — не были секретом для Великого магистра. Вовсе даже незатейливые переживания. Не нужно быть Великим магистром, чтобы понять, о чем он сейчас думает.

Великий магистр давно уже не брал личных учеников. А теперь вот — взял. Предателя. Гада. Мерзавца, которого убить мало. Из-за которого все это случилось! Который с самим Великим магистром спорить вздумал. И вот теперь — ему все, а мне — ничего. Очень справедливо!

„Так вот что нужно для того, чтоб сделаться твоим личным учеником?! — гневно спрашивали глаза мальчишки. — Всего лишь предать тебя? Всех нас предать? Весь Орден? Достаточно всего лишь стать плохим — и тебе тотчас вручают высшую награду? Вот так, да?!“

Младший ученик так и не поднял взгляда.

— Кэймор, — промолвил Великий магистр, и застигнутый за гневными мыслями мальчишка вздрогнул не хуже младшего. — Тебе придется помочь мне.

— Что?! — не веря своим ушам, благоговейно прошептал Кэймор.

„Неужто я и впрямь услышал то, что услышал?“ — отразилось на его лице.

— Тебе придется помочь мне воспитывать Файрета, — сказал Великий магистр. — Видишь ли, мы оба с тобой виноваты…

— Мы? — прошептал Кэймор, ошарашенный еще больше прежнего и до головокружения счастливый осознанием этой новой, так внезапно на него свалившейся вины.

Совершенно разные, знаете ли, вещи, просто быть виноватым и быть виноватым вместе с Великим магистром! От такой вины и кое-кто из мастеров бы не отказался, а то и младших магистров, не то что ученик какой-то.

— Мы оба где-то его проглядели, — заметил Великий магистр, глядя на младшего ученика. — На этом этапе обучения он уже не должен быть таким.

— Верно, не должен… — согласно прошептал Кэймор.

— А значит, это мы виноваты, — гнул свою линию Великий магистр. — Мы, а не он.

— Но у него же есть мастер-наставник, разве не он отвечает? — удивленно спросил Кэймор.

„Можно ведь и еще лучше сделать, — думалось ему. — К чему быть виноватымвместе с Великим магистром, если можно просто бытьс Великим магистром. Рядом. А вину пусть забирает кто-нибудь другой, например мастер-наставник“.

— Мы все — члены одного Ордена, а значит, все должны друг за другом присматривать, — ответил Великий магистр. — И отвечать, если что, — тоже сообща. А иначе и Орден был бы не нужен.

— Так значит — я… тоже? — так и не веря до конца своему счастью, переспросил Кэймор.

— Что ты имеешь в виду? — улыбнулся Великий магистр.

— Я — тоже ваш ученик? Личный?!

— Что значит — тоже? — притворно нахмурился Великий магистр. — Ты — старший. Теперь ты отвечаешь за него лично передо мной. И постарайся его не убить, — добавил он мгновение спустя. На всякий случай.

„А вот когда я пойму, что же все-таки пошло наперекосяк, где дала сбой система воспитания… тогда посмотрим. Может, я еще и позволю тебе его убить. Или ему тебя, это уж как сложится“.

— Я не считаю себя виноватым в том, в чем меня обвиняют, — хмуро промолвил младший.

— Быть моим личным учеником — великая честь, Файрет, — улыбнулся Великий магистр. — Считай, что это награда.

— А я считаю, что мы — виноваты, — сверкнул глазами старший. — Особенно он!

Одно дело — надеяться спихнуть свою вину на другого, совсем другое — заявить, что ты не виновен. Кэймор не собирался быть таким дураком.

— Быть моим личным учеником — ужасная участь для любого, Кэймор, — еще шире улыбнулся Великий магистр. — Считай, что это наказание. Особенно — для него.

Порадовавшись, какой он все-таки остроумный и находчивый, Великий магистр отпустил учеников. Проще всего, конечно, было бы казнить обоих и не забивать себе голову, но не сейчас же! У этого Файрета отец — городской судья. Такого просто так не казнишь. Доказывай потом, что все по закону. Те же „Старшие Братья“ явятся и станут повсюду совать свои любопытные носы. Да и разобраться надо, отчего все так вышло. Отчего среди правильно воспитанных магов вдруг появился такой невероятный урод? Нет, нельзя их сейчас казнить. Нипочем нельзя.

Покончив с размышлениями о воспитании молодежи, Великий магистр вновь вернулся к основному вопросу.

— Трактирчик, значит, господина Тэйна, — бормотал он, задумчиво поглаживая подлокотник кресла. — Именно там обретается то, что нам нужно. Как жаль, что это трактир господина Тэйна, а не что попроще, но… что ж поделать?

* * *

В глаз нахально лезет солнце. Пушистые волосы щекочут шею. Тисаф осталась у тебя до самого утра. Ты улыбаешься, блаженно потягиваешься и зеваешь. А потом будишь ее поцелуем. Она отвечает, не просыпаясь, а уж когда просыпается…