Ленин жЫв
Шрифт:
Нет, Лиза!
Действительно, ему очень приятно её видеть. Бродский словно играл на его чувствах. Сердце ёкает в груди, как будто он увидел близкого и совершенно родного человека.
– Ну, Елизавета! Что же Вы, не стесняйтесь, подойдите ближе! Смелее! – Бродский явно скомандовал, девушка неуверенно двинулась вперёд.
Секретарь правительства взял её за руку:
– Вот, товарищ Кирилл. Это Лиза Палкина. Подающая надежды, молодой ученый. И она включена нами в список Вашей бригады исследований! Вы что ж… не рады?!!! – Бродский пристально посмотрел в глаза Кириллу.
– Нет,
– А что тут такого? Палкина Вас обследовала на протяжении последних четырёх лет! И она, именно она, как никто другой знает особенности Вашего организма… да и Вам будет приятно работать с такой красавицей…
– Да… конечно… – окончательно смутился Кирилл.
– Ну, что ж Вы не поздороваетесь? А? – давил секретарь правительства.
– Здравствуйте… – выдавил из себя Кирилл.
Он покраснел, он сейчас был похож на влюблённого восьмиклассника. Опустил взгляд, горят от напряжения кончики ушей. Во рту пересохло.
Лиза… милая Лиза, она из всего, что его окружает, как светлое пятно! Почему, почему он забыл о ней?! Он забыл о ней?!!! А может, она, только она может его спасти?!
«Спасти?! От чего?! От бессмертия?! От безвременья?! От чего меня спасать?! Странно! Как всё странно! Спасать нужно человека, который ни в чём в принципе не нуждается!» – подумал Кирилл.
– Здравствуйте, товарищ Кирилл, – Лиза смущённо улыбнулась и тут же разрядила обстановку.
Она вязала Кирилла за руку и потрогала запястье, прощупав пульс. Несколько секунд висело молчание, и вот девушка радостно сказала:
– Всё хорошо, пульс слегка учащённый, но всё в норме. Человек готов к работе! – она посмотрела на Бродского.
Вавилов и Лысенко одобренно причмокнули, Щупп тоже кивнул головой и, радостно вздохнув, заявил:
– Ну вот, товарищ секретарь, всё будет хорошо! Всё хорошо!
Бродский вдруг нахмурился, он обвёл взглядом всех присутствующих и ледяным тоном сказал:
– А я и не сомневался в этом! Другого быть просто не может! Что ж, я рад, что всё идёт, как я и рассчитывал. Итак, я оставляю вас в надежде, что следующий раз, когда я приду, вы сможете порадовать меня уже первыми надежными и оптимистичными результатами! Всего доброго! – он сказал это, как будто бы угрожал.
Всем!
Почему «как будто»? Он и угрожал.
Кирилл понял его именно так.
Лысенко и Вавилов засуетились и скрылись где-то среди приборов. Щупп взял под локоть Бродского и повёл к выходу, что-то бормоча ему негромко на ходу. Михаил Альфредович вёл себя так, как будто хотел оставить Кирилла и Лизу один на один. Старый врач словно понимал: им сейчас свидетели не нужны.
И это была правда.
Когда все разошлись и Лиза осталась стоять одна рядом с ним, Кирилл не мог найти в себе силы, чтобы что-то ей сейчас сказать. Он смущённо сопел и думал, что должен сделать.
Как должен себя вести?
Ерунда какая-то, что тут стесняться, у них ведь ничего нет и не было!
Почему он так смущается её? Он боится её?! Но почему?! Он надеется, но на что?!!!
Девушка осмотрелась и, подойдя совсем близко, кивнула на большую белую ширму. Она стояла сбоку, как бы прикрывая кушетку рядом с аппаратурой.
– Туда
идите. Там поговорим.Кирилл повиновался, он медленно зашёл за ширму, сел на кушетку, как-то обречённо сложив руки на коленях. Он ждал. Лиза подошла совсем близко, она, еле коснувшись, погладила его по волосам:
– А я, честно говоря, соскучилась по Вам. Я привыкла к Вам, как к родственнику. Как-никак обследовала Вас в центре Топорыжкина в Красноярске целых четыре года. Вы, можно сказать, часть моей жизни… – хмыкнула девушка и села рядом на кушетку. – Вы тут можете негромко говорить, никто не услышит и не запишет ничего. Наш разговор будет только наш. Для этого я включила напряжение на катушки и подала его на ширму. Это специальная ширма, которая отводит электроволны, посторонние от высокочувствительных приборов. И эта ширма действует как глушилка. Так что можете говорить и не бояться.
Кирилл посмотрел на девушку и вздохнул:
– Что мне бояться, Лиза? Мне уже нечего бояться. Вы же понимаете, какая участь мне уготована. Бойся или не бойся, а на закланье пойдёшь за идею вашего этого… Верховного.
– Вы были у него?
– Да, уже два раза.
– Он Вам что-то рассказывал?! – спросила Лиза.
– Да, он и его холуи уже мне всё рассказали, посвятили в свои планы. И мне очень жаль, Лиза, что разрабатывать и воплощать в жизнь суждено именно Вам! Вы такая… но это не имеет никакого значения. Мне очень приятно Вас видеть. Так даже легче. А где, кстати, вот та, вторая женщина? Ну, заведующая отделением?
– Вы и про неё знаете?! – испугалась девушка.
– Что я должен знать? Нет, не знаю… – растерянно ответил Кирилл.
– Ну, не знаете. Ну, так это к лучшему… – Лиза вдруг стала совсем грустной. – Вы имеете в виду Светлану Турнову?
– Ну, я не помню, по-моему, да… – Кирилл вдруг покраснел, он понял, что врёт и ему стыдно. – Она такая вот, на гречанку похожа…
– Вы очень хотите её видеть?!
– Нет, но просто…
– Нет, Вы знаете, что-то знаете про неё!
– Нет, да ничего я не знаю! И вообще, просто спросил! Зачем мне вот эти Лысенковы и Вавиловы! Лучше бы уж знакомые врачи!
Но Лиза его не слышала, она запричитала как-то часто и страшно обречённо:
– Нет! Вам не надо с ней видеться! Не надо! Это Вас окончательно добьёт!
Кириллу стало немного страшно за девушку. На секунду показалось, что она не в себе. Он тревожно переспросил у неё:
– Что добьёт?! Что за загадки, Лиза?! Говорите мне толком! Опять тайны!
– Это страшно! Молчите! Молчите! – девушка заплакала. Она разрыдалась и тут же, как бы собравшись, достала из кармана платок и вытерла слёзы.
– Извините, если я обидел Вас… – обомлел Кирилл.
Ему было очень неудобно, что он вызвал у девушки такую реакцию.
– Да нет, это не Вы! Это я. Я! Я виновата. Мне не надо было во всё это влезать! Мой шеф! Он, конечно, хороший человек, он романтик, он видит только хорошее. Он увлечён этой идеей! И я! Я поверила ему! А сейчас, сейчас я понимаю, что всё это ерунда! И что мы будем работать на зло!
Кирилл погладил Лизу по плечу ласково и осторожно.
– Так откажитесь! Просто откажитесь!