Ленинский броневик

Но взглянуть-то, наверное, можно на историческую машину? Хотя бы одним глазком? Очень в этом большая просьба от рабочего класса нашего завода".

И подписи.

Столько подписей, что местами они сливались, образуя кляксы, и все-таки не уместились под текстом - расползлись по полям листа.

"Правильно пишут, - одобрил Сергей путиловцев.
– И "Ленинградская правда" правильно сделала, что переадресовала письмо. На такие запросы нам отвечать - Музею Революции!"

Он окунул перо в чернильницу и задумчиво уставился на его кончик, словно в ожидании, не скатится ли на бумагу вместе со свежей каплей и адрес броневика.

Затем снял трубку с телефонного аппарата, крутнул ручку вызова и обратился к телефонистке:

– Пожалуйста, Артиллерийский музей!

Пока соединяли, Домокуров мысленно перешагнул через Неву и достиг Кронверка - тыльного укрепления Петропавловской крепости. Это огромное, построенное в виде подковы, толстостенное кирпичное здание с окнами-бойницами. Где-то там, внутри, на лужке, или снаружи крепостных стен, были повешены декабристы Пестель, Муравьев-Апостол, Бестужев-Рюмин, Рылеев, Каховский. Домокуров не раз пытался в жесткой, вытоптанной траве обнаружить следы столбов и в то же время страшился такого открытия...{1}

В самом Кронверке, где музей, бывать ему еще не довелось, но слыхал он, что там, в бывших боевых помещениях, хранится коллекция оружия - одна из богатейших в мире... Надежные стены, военная охрана - вполне подходящее место и для броневика.

Но по телефону ответили:

– Артмузей экипажей не экспонирует. Автомобили не по нашей части.

– Но позвольте!
– заспорил Сергей.
– Это же не просто автомобиль бронированный. Боевая машина. Где же ей быть, как не у вас?

– Извините, коллега, - прервал его артиллерист, - меня ожидает экскурсия...
– И затрещали звонки отбоя.

"Уважаемый род войск, а не очень-то вежливый.
– Сергей положил трубку.
– В Эрмитаж, вот куда надо!
– смекнул он.
– Артиллеристы и в самом деле ни при чем. Государственная кладовая особого назначения - это в Эрмитаже!"

Телефонистка соединила:

– Готово.

Заговорил Домокуров, да тут же, словно обжегшись, кинул трубку на рычаг... Фу, какой конфуз, отчитали, как последнего недоросля. А поди знай, что у них только скульптуры, картины, греческие вазы, египетские мумии!

Однако где же броневик?

Сергей машинально крутил телефонный шнур.

"Гм, гм... задачка приобретает налет таинственности, - с веселой озабоченностью подумал он.
– Это любопытно!.. А что сделал бы в этих обстоятельствах всеместно известный доктор Ватсон, друг и сотрудник Шерлока Холмса? Пожалуй, перелистал бы "Весь Ленинград".

И Сергей развалил на коленях громоздкую книгу с тонкими, слипающимися страницами. Водя пальцем по колонкам цифр, выбрал номер, показавшийся ему подходящим.

Позвонил. Музей города. Ведать не ведают. В Этнографический позвонил. В Морской музей (подумалось: "В гражданскую и матросы воевали на броневиках")... Но опять неудача.

"Сорок музеев в Ленинграде?
– Домокуров уселся поудобнее.
– Обзвоним все сорок!" Музей почт и телеграфов, Геологический, Медицинский, Театральный...

"Нет... Не знаем... Не слыхали..." - только и ответы.

Наконец Сергей, обессилев, откинулся на спинку стула. Пальцы онемели, в плече ломота... "Сколько же можно накручивать ручку телефонного индуктора? с досадой подумал он.
– Без толку все это!"

* * *

Сергей оделся, вышел на крыльцо. Мороз. Налетал ветер с моря. Сквозь сетку падавшего снега едва виднелась колоннада Адмиралтейства. Причудливо приоделись в иней деревья. Вагоны трамвая, поднимая снежную пыль, казалось, тащат за собой кисейные шарфы...

Сергей зябко запахнул на себе изрядно выношенное "терписезонное" пальто и зашагал в белую мглу.

Конюшенная площадь.

От Зимнего сюда рукой подать. Здесь помещались царские конюшни, каретники. Они и сейчас стоят, эти здания...

Сергея привела сюда простая мысль. Из писем рабочих он узнал, что броневик, послужив в апреле трибуной для Владимира Ильича, в октябре участвовал в штурме Зимнего. Ну а потом - не на улице же его бросили? Красногвардейцы для заслуженной машины наверняка приглядели надежное укрытие. А чего лучше эти каменные здания.

Сергею понравились прочные, дубовые ворота. На всех огромные висячие замки... Надежное хранилище!

– Дедушка, а где ключи?
– обратился Сергей к сидевшему тулупу.

Тулуп, не раскрываясь, слегка пошевелился:

– Ступай в исполком!

Председатель райисполкома, выслушав сотрудника Музея Революции, чистосердечно признался, что исполкомовское хозяйство запущено, людей в канцелярии много, а толку от них мало.

– Но если броневик, считаешь, у нас...
– И председатель закончил вдохновенно: - Сам возьмусь, а разроем авгиевы конюшни!

Пошли.

Шествие, побрякивая ключами, возглавлял кладовщик. Взял с собой председатель и рабочих.

Стали отпирать ворота на Конюшенной. Все внутри было забито рухлядью. В одном из проемов даже произошел обвал. На тротуар и на мостовую повалились, выстреливая клубами пыли, хромоногие столы, стулья, диковинного вида кресла и диваны, расколотые афишные тумбы, какие-то ящики...

Но надо преодолеть эту свалку! Сергей подхватил упавшую к его ногам оглоблю и устремился вперед.

Раскопки происходили несколько дней, но броневика на Конюшенной не оказалось.

* * *

Едва Домокуров покинул здание исполкома, как следом - человек в бушлате и в морской фуражке.

Неожиданный попутчик со злой усмешкой отрекомендовался:

– Был первой статьи военным моряком, да из балтийских бурных вод - плюх в чернильницу!

"И в самом деле, - подумал сочувственно Сергей, - флота нет, корабли не плавают, требуют ремонта, куда моряку деваться?"

Вместе подошли к Зимнему дворцу.

– Ну, мне сюда, в этот подъезд.
– И Домокуров на прощанье подал спутнику руку.

Моряк встрепенулся:

– А я ведь неспроста приладился к тебе!

Оказывается, председатель исполкома велел пошарить, не затерялся ли броневик где-нибудь в подвалах дворца.