Лети, мой Свет!
Шрифт:
Аталь танцевать и не хотелось. Прислонившись спиной к тёплой груди Кристарна, она почти физически ощущала, как волшебный Дар Мастера вымывает из её души крупицы обиды, камушки гнева и тягучую ряску сомнений, оставляя после себя чистую и прозрачную гладь. Тёмный, странно косившийся на неё по началу, вскоре понял, что это ещё один человеческий обычай снимать стресс, только безалкогольный.
— Я и не представлял, что ты настолько любишь музыку, — негромко сказал дроу, нежно глядя на девушку. Аталь солнечно улыбнулась и так же тихо призналась:
— Люблю. Но музыка Мастера Роланда — это нечто особое. Он ведь маг, и вкладывает в каждую песню кусочек
— Серьёзно? Не заметил ничего магического, — удивился Крис. — Но поёт он действительно хорошо, как для человека, конечно.
— Спасибо. Мне стоит рассчитывать на приглашение в Тёмную Долину? — заинтересовался неслышно подошедший Роланд. Не дожидаясь ответа, доходчиво пояснил засидевшимся меломанам, что концерт он будет продолжать, пока двое здоровых и нагло не танцующих под его музыку гостей не оторвут определенные части тела от стульев и не уважат работу Мастера. Вот так, и никак иначе.
— Тогда придется спеть нечто такое, отчего мне захотелось бы танцевать. И я подумаю насчёт приглашения, — ответил Кристарн, демонстративно закладывая ногу за ногу.
Менестрель насмешливо улыбнулся в ответ, принимая вызов своему мастерству. Стремительно наклонился так, что его серебристые очи оказались вровень с зелёными глазами сидящего дроу. Кристарн почувствовал, как яркий лучик проник в его душу, полыхнул, освещая каждый уголок, и мгновенно исчез. Ощущение было странным и настолько молниеносным, что Тьма только недовольно шевельнулась, не реагируя на вмешательство Света.
А Мастер уже был на середине поляны. Прикрыв глаза, он нежно погладил гитару, словно передавая её какую-то информацию, и негромко произнёс:
— Прекрасные дриады, хочу выразить огромную благодарность за приглашение на этот чудесный праздник. Думаю, что волшебные впечатления, оставшиеся в моей памяти от сегодняшнего дня, послужат темой для создания многих песен. Но сейчас я завершаю своё выступление.
Не глядя на гитару, он дотронулся до струн, и музыка полилась…
Крис с интересом прислушался, чтобы не пропустить смысл песни.
Подари мне, Бог, эту женщину
И не дай никогда ей опомниться.
Я за каждый вздох, с нею скрещенный,
Заплачу тебе больше, чем сторицей.
Одолжи мне, Бог, ее горести,
Если станут они неизбежностью,
Чтобы мог финал ее повести
Я украсить заботой и нежностью.
Кристарн усмехнулся и чуть склонил голову, признавая своё поражение Мастеру, не отводившему глаз от упрямо сидящей парочки. Музыка разлилась быстрым и настойчивым, как весенний дождь, проигрышем. Тёмный встал и предложил руку целительнице. Танцевать, если честно, совершенно не хотелось. Хотелось сесть, как перед этим Аталь, прикрыть глаза, и слушать, растворившись в музыке.
— Как он это делает? — поинтересовался Кристарн, не сводя глаз с Мастера.
— Ага, почувствовал? — тонко улыбнулась Аталь. — Просто он поёт для тебя, о том, что увидел в твоей душе. А все остальные слышат только мелодию. И судя по ней, изнутри ты тоже бессовестно прекрасен. Хотя, чего от вас, эльфов, другого можно ожидать…
Кристарн на мгновение замер, и крепче прижал к себе девушку, пряча лицо в пушистых волосах. Вот же подлый музыкант! Подняв голову, тёмный попытался передать взглядом всю палитру чувств, которую только что испытал. Мастер совершенно не впечатлился, только усмехнулся
и продолжил:Укажи мне, Господь, грусти трещины
На душе ее слишком доверчивой.
Я люблю, я хочу эту женщину.
Вот и всё, мне просить больше нечего.
Помоги мне, Бог, стать единственным,
Пусть не первым, но лучшим и стоящим
Ее нежных губ, глаз таинственных,
Поцелуев ее, как сокровища.
Аталь немного отстранилась, пытаясь понять, чего мужчина весь напрягся, словно не танцует, а с трудом сдерживается, чтобы не смыться отсюда быстро и подальше. Но поймав его взгляд, она даже порадовалась, что не умеет читать чужие чувства, подобно некоторым. Потому что в зелёных глазах, смотрящих на неё с отчаянной, щемящей нежностью была даже не волна бурлящих эмоций, а полноценное цунами.
«Ты это, может, на ногу ему наступи? Ну, или стукни чем. Видишь, что не в себе он! Сидел-сидел весь вечер, а тут прозрел, словно впервые музыку услышал. Вот интересно, чего он такого слышит, что так всполошился?» — заволновался внутренний голос.
Но Аталь даже не отмахнулась, чувствуя, как сильнее сжимается кольцо его рук, притягивая её всё ближе. Странное ощущение, будто всё вокруг растворяется, становясь совершенно незначительным… И дриады, и Волшебный Лес, и улыбающийся Роланд, и даже не сводящий с неё колючего взгляда король. И остаются только сияющие зелёные глаза, которые смотрят, кажется, прямо в душу, и покорно ждут пока она…
Подскажи ей, Бог, что Я — суженый.
Ее друг, ее муж, ее копия
Не случайный я, не отдушина,
Не ночей одиноких утопия.
Я бы мог бы стать, без сомнения,
Настоящим отцом ее дочери.
Дай же сил мне ждать, дай терпения,
Ведь длинна к тебе, Господи, очередь…
Песня закончилась, неожиданно оборвавшись на высокой ноте проигрыша. И неожиданное чужое прикосновение выдернуло девушку из непонятного транса. Она успела увидеть, как разочарованно тёмный примкнул веки, и волшебное ощущение странного единение пропало. Кристарн одарил подошедшего к ним короля ледяным взглядом, и с трудом заставил себя отпустить Аталь, которую продолжал прижимать к себе. Странно, но от девушки повеяло неудовольствием и даже разочарованием.
— Если Вы не возражаете, я хотел бы похитить ненадолго Аталь. Мы не закончили важный разговор, — твёрдо заявил Анрэй, и протянул руку девушке, не допуская и возможности отказа.
Дроу с трудом сдержался, чтобы не объяснить человеческому королю краткую дорогу к общепосылательным местам, но заговорил ровно и спокойно, не выдавая истинной бури чувств. Впрочем, судя по не менее теплому ответному взгляду, Его человеческое Величество было в курсе нелицеприятного тёмно-эльфийского мнения о себе, что подтверждало лишний раз несостоятельность некоторых дипломатов.
— Вы не тому адресуете вопрос. Моя жена вправе сама принимать столь важные решения. Ты желаешь поговорить с королём, mi'ralli? — обратился к девушке Кристарн.
Целительница захлопала глазами, переводя взгляд с одного на другого. Слова Анрэя она благополучно прослушала, пытаясь отогнать наваждение, нахлынувшее потоком непонятного тепла. Почувствовав себя довольно глупо и уже собравшись прямо спросить, кому чего от неё нужно, она не заметила, как к ним подошла Старейшина.
Дубравия ласково провела рукой по щеке Кристарна и лукаво погрозила ему пальцем (тот насмешливо фыркнул, упрямо отклонившись). Чего они хотели этим сказать — осталось загадкой для всех, кроме дроу и дриады. А вслух Древнейшая произнесла: