Летопись Третьего мира. Ч.1. Огни Ринеля

– Да... Вы бывали там?

– На выжженной земле? Да, доводилось. Я искала одну вещицу...

– Можно спросить, какую?

– Один древний артефакт, оставленный предводителем одной из враждующих сторон. Я искала не сам артефакт, а хоть какие-то намеки на его существование.

– Успешно?

– Не очень. Дримен... Я слышала о глазах вроде ваших.

– Что?
– Внутри все похолодело, его рука сжала медальон ещё сильнее, а сердце заколотилось с немыслимой скоростью.
– Где? От кого? Откуда...

– Тихо-тихо. Человек, рассказавший мне историю о другом человеке, носившем такие глаза, говорил, что их хозяин способен их контролировать. Вы ведь задавались вопросом, есть ли у силы ваших глаз дух?

– Да, задавался. Вся академия ломает голову над этим вопросом, и пока не будет хоть какой-то более менее веятной теории, мне не позволят открыть глаза - скорее меня просто убьют.

Дримен навострил уши. О духах мало кто знал что-то, и очень немногие среди магов и монахов знали, что именно духи даруют силу своим носителям. Люди, которым никто не рассказывал об этом, путали понятия духа и души.

– Есть один легкий способ проверить, если ли у них, у ваших глаз, у вашей "проклятой" силы дух.

– Какой же?

– Откройте глаза.

– Вы сума сошли!? Я рисковал своей жизнью, спасая этот город, не для того, чтобы потом самому его...

– Поверните голову направо. Направо, а не налево. Вот так. Мы сейчас на окраине города - в центре слишком шумно, поэтому вас перевезли сюда. По правую руку от вас нет ничего кроме этого дома - дальше тянутся поля, и тянутся они далеко вперед вплоть до подножья горы. Попробуйте.

– Зачем? Это бессмысленная трата ресурсов на починку дома.

– О Богиня...
– Пробормотала Ора, но тут же осеклась, раздраженная тем, что эти слова вылетели из её уст.
– Вы должно быть слишком долго спали, раз не можете понять, почему я прошу об этом.

Кончики её губ изогнулись в легкой улыбке.

– Вы маг, и потеряв силу, то есть дойдя до предела, вы лишаетесь возможности использовать магию, верно? Твой дух, - она внезапно перешла на ты, но Дримен не стал перечить, - впал в спячку и проснется, лишь когда ты восстановишься.

– И если глаза имеют духа, то...

Дримен понял, что рука слишком сильно сжала кулон и уже снова начала болеть. Не резко, а потихоньку, он расслабил её и повернулся всем телом направо, не вставая со стула. Он все равно считал это плохой идеей, и поэтому с удовольствием подождал пока Ора задернет занавески на окне, дабы глаза не слепило.

Вот что было не так.

Не было той привычной пустоты, и Дримен чувствовал, как глаза бегают под веками. Странное ощущение... Совсем непривычное, новое. Он сильно зажмурился, а потом...

– Ну как ощущение, Дримен?

– Это...

Неописуемо.

Он видел обитую деревянными панелями стену цвета темного шоколада, голубенькие полупрозрачные занавески, большой горшок с пальмообразным растением, лучи утреннего солнца, которые падали на густо-зеленые листья.

– Неописуемо.
– Повторил маг свои мысли вслух.
– Все такое... Красивое.

– Мир далеко не так прекрасен, как кажется на первый взгляд.
– Сказала Ора, снова сев напротив мага. Он повернул в её сторону голову и увидел молодую симпатичную девушку, с копной пышных золотых волос, собранных в высокий хвост.
– Не забывай моргать, а то твои красивые глазки заболят.

– Да...
– Дримен засмеялся и медленно моргнул.
– Какого они цвета?

– Голубого... Небесного голубого, каким бывает небо в ясный день. Ничего, что мы на ты?

– Нет, что вы... ты. Я... Я не знаю, что сказать. Жаль только... Есть шанс того что через три-четыре дня сила уже восстановится, а я не успею добраться до города Бактик чтобы увидеть её лицо...

– Её? Девушка?

– Да. Всегда мечтал её не только чувствовать, но и видеть. Я должен сказать тебе спасибо, Ора Тоурен, ты лишила меня страха остаться без магии.
– Дримен снова потянулся за медальоном - он был темно-бардового цвета, переливающийся, и, должно быть, открывающийся.
– Теперь мне не страшно остаться просто человеком.

– Не за что.
– Монахиня широко улыбнулась и откинулась на стуле, положив ноги на стол.
– Интересная безделушка, правда? Ты будешь смеяться, да и я сама буду смеяться, но я думаю, что это весьма забавное совпадение. Хотя лично я в них не верю. Это судьба.

– Судьба?
– Дримен, ещё щурясь и часто моргая, теребил в руках несчастный медальон, прожегший ему руку.
– О чем это вы?

– Мы уже перешли на ты. Не забывай. Я скажу лишь, что некогда эта вещица принадлежала человеку, носившему такие же глаза, как твои. Этот человек, как и ты, был стихийным магом, но можешь даже не пытаться отыскать его имя в архиве академии - он жил задолго до того, как архив появился.

– Безнадега... Но ведь должен же быть на свете кто-то, кто научит контролировать эту... пропасть.

– Оримие Интетта.

– Что?
– Переспросил маг, положив медальон в центре стола.

– Если дословно переводить, то это значит Обратный Целому.

– Ничего не понимаю... Но зато у меня теперь есть повод надрать уши нашим экспериментаторам в академии.
– Дримен с детским нескрываемым любопытством разглядывал все вокруг: потолок, стол, стройные ноги монахини, её белое одеяние (безупречно чистое, без единой складочки), грязную посуду в медном тазу у ещё не остывшей плиты.

– Ты и твоя ситуация напоминает мне монаха, которого я встретила однажды. Его судьба... Очень печально, но он, как и ты, обладал потрясающим даром, о котором и сам не знал. Но нашлись люди, которые решили, что эта его сила потенциально опасна, а значит и её носитель потенциально опасен, и его под удобным и очень наигранным поводом лишили жизни...

– Стижиан Ветру.
– Дримен согласно покачал головой.
– Единственный в истории монах и служитель Храма Сияния, который был сожжен.

– Да, инквизиция не карает своих смертью - в основном заключением, каторгой, чем угодно - но не смертью.

– Я слышал он нем, ещё когда был мальчишкой. Легендарный сын легендарного отца. Человек, несущий надежду. Помню, было время когда я им даже восхищался - тоже мечтал стать эдаким лучом надежды.

– Лучом?
– Засмеялась Ора.

– Ну... Не в смысле одним из семи глав инквизиторских школ, не таким лучом, а лучом... ну ты поняла.

– Дримен... Не повтори судьбу этого легендарного монаха. Вы с ним очень похожи - молодые дарования, смолоду выполняете сложнейшие поручения, завершили учебу раньше срока,... у вас у обоих дар. Я уверена, что есть кто-то, кого ты должен благодарить за то, что тебя ещё не сожгли.
– Она вмиг стала серьезной, заговорила тихим, пугающе низки голосом.