Летопись Третьего мира. Ч.2 Южная Грань

Наконец, тяжелый камень отъехал в сторону, а не открылся как ставни, и, едва темнота рассеялась, троица увидела впереди узенькую, не вызывающую доверия лестницу с неширокими ступеньками, уходящими резко вниз. Высота открывшегося прохода оказалась меньше полутора метров, так что согнувшись почти вдвое, охранник зашел вперед, потянув за рукав окаменевшего от страха послушника, а его напарник, укутав женщину какой-то тряпкой, последовал за ними.

Один за другим раздавались взрывы и толчки, сотрясалась земля, пыль сыпалась на головы, становилось трудно дышать, а узкая лестница все не кончалась. Послушник, шедший посреди звена, держал руку на сердце, где под тканью висела звезда - символ Храма Сияния, и без умолку шептал строки из святого писания.

Ещё один удар, после которого шедший позади охранник с узницей в руках пошатнулся, и чуть было не упал вперед - проход за их спиной завалило:

– Мы теперь не выберемся отсюда.
– Пробубнил послушник, но почему-то именно в этот момент он не выглядел испуганным.

– Поговаривают, будто из катакомб есть несколько выходов.
– Охранник разжег факел.
– Так что надежда еще есть. И честно говоря, - стены снова сотряслись от удара, - я предпочитаю сейчас быть здесь, чем там.

– Меня зовут Пейман Мейн.
– Послушник отвесил легкий поклон.
– Представьтесь, пожалуйста.

– Алиас Эвклит.
– Буркнул высокий, сделав несколько шагов вниз.

– Марени Туторо.
– Второй охранник опустился на одно колено и снова пощупал лоб узницы.
– О Богиня, ей срочно нужна помощь!

Пейман поправил неровно висящие на нем серые одежды и подошел к женщине, положил руку ей на лоб, а другую - чуть ниже ключицы: теплая энергия полилась с кончиков его пальцев и наполнила тонкие контуры лица женщины:

– Я владею восьмигранным кругом исцеления.
– Пояснил Пейман, и снова раздался взрыв, но уже абсолютно точно где-то внизу.
– Надо торопиться: я боюсь, что этот тоннель не выдержит.

Алиас и Марени с немалым удивлением взглянули на послушника, который всего десять минут назад казался им трусливее ребенка, разбившего дорогую мамину вазу. Алиас сделал полшага вперед, и, наконец, понял, что не так с серыми одеяниями послушника - они были накинуты на что-то ещё.

Пейман убрал руки от женщины, и та медленно открыла глаза, но тут же захлопнула - с потолка сыпались пыль и песок. Она громко закашляла и заскулила, стоило ей попытаться шевельнуть рукой:

– Не шевелитесь, госпожа Лоури.
– Пейман положил руку на сломанную кость.
– Вы в безопасности.

– Кто ты такой?
– Зарычал Алиас, вынув меч из ножен, в ответ на что, послушник поднял вверх палец и жестом велел не мешать ему: процесс сращивания костей давался ему непросто, а на ошибки сейчас не было времени.
– И с чего это ты говоришь, что мы в безопасности?

– Я чую негатив.
– Проговорил Пейман, поднимая женщину на руки.
– Внизу, там, откуда раздается вторая волна взрывов. Нам надо туда.
– Он перевел взгляд на гору камней, перекрывшую путь наверх.
– Хотя выбора все равно нет.

– Негатив?
– Потупившись, переспросили в один голос охранники.

– Внизу?
– Продолжил Марени.
– Это самоубийство! Да ещё эти взрывы! Лучше разберем завал!

– Нам надо вниз, - спокойно повторил послушник, - и вам лучше убрать оружие, сейчас оно без надобности. И на вашем месте я бы снял часть доспехов - идти предстоит долго.

– Ты спятил, церковник! Если...

– Замок вот-вот или захватят, или взорвут, но если вам очень хочется - можете попытаться разобрать завал, но я сомневаюсь, что вам это удастся.

– Ты вообще кто такой? Ты не похож на служителя церкви...
– Голос Алиаса задрожал, но рука вместе с мечом опустилась.
– Ты знаешь катакомбы?

– Я там не был ни разу, но видел чертежи и могу сориентироваться.
– Он посмотрел на женщину в своих руках.
– Но я не могу её бросить: нужно постоянно следить за её состоянием, потому спрошу - вы сможете нас защитить? Мои боевые навыки оставляют делать лучшего.

– Защитить?
– Алиас перехватил меч внешним хватом и всем своим видом показывал, что умеет пользоваться выданным ему оружием.
– От кого? По этому тоннелю уже сотню лет никто не ходил.

– Он сказал, что чует негатив.
– Марени тоже вынул клинок, взял его в правую руку, а левой вытянул из-за спины недлинный, изогнутый кинжал.
– Я не сведущ, но...

– Мы можем столкнуться с неупокоенными... И, боюсь, это будут не просто восставшие скелеты или вроде того. Честно говоря, я не очень хорошо знаю классифика...

Прогремел очередной взрыв, в разы сильнее предыдущих, и послушник снова изменился в лице, как и охранники, услышавшие что-то о неупокоенных. Марени тяжко вздохнул, а его товарищ свернул руку в кулак и приложил к сердцу:

– Но ведь... Сталь, какой бы ковки она не была, ничего не сделает этим... несчастным. Как мы сможем защитить вас?

– Я смогу придать вашим ударам свойство рассеивания негатива...
– Стал говорить Пейман, но встретился с двумя парами озадаченных глаз.
– Можете не волноваться, ваше оружие ранит их... Конечно, если мы не встретим демонов.

– Демонов?
– Чуть не подпрыгнул Марени, и осталось неясным - это он от страха или от очередного взрыва.
– Ты, наверное, шутишь!..

– Шанс того, что мы на них наткнемся, очень мал. Успокойтесь, другого выхода все равно ...

Ещё один взвыв заставил камни, завалившие проход, зашевелиться, и покатиться потихоньку вниз, набирая скорость. Слова не произнеся, вся троица, вместе с Амфитеей, вновь лишившейся сознания, рванули вниз по лестнице, приобретя незнакомую им ранее скорость, ловкость и прыткость.

Они бежали по узкому, темному коридору, где не было факелов, дверей, проемов и прочего, достаточно долго, чтобы Пейман усомнился в своей силе и выдержке - быстро бежать и нести человека оказалось непросто, но едва его руки начали ныть об усталости, как мерцающее пламя факела, который Алиас нес в свободной от меча руке, пропал из виду, а затем его рука схватила послушника за шкирку и оттащила в бок. Пейман не на шутку испугался, но вовремя затормозил, а вот госпожа Лоури очень не вовремя открыла глаза и громко завизжала, когда мимо неё прокатилось бесчисленное множество камней и валунов, катившихся все это время за её спасителями.

Наступила внезапная, резкая тишина, тисками давящая на голову. Пугала не только темнота, жадно поглощающая свет ярко мерцающего факела, но и факт того, что взрывы перестали раздаваться, или же они четверо забрались так глубоко под землю, что не могли слышать их.

– Позвольте мне передохнуть пару минут, - попросил Пейман, опускаясь на колени.
– Руки устали.

– Я могу сама идти, - с трудом выговорила женщина, на что послушник только лишь усмехнулся.

– Погасите факел, - он потер предплечье, - свет мешает увидеть место, в которое мы попали.