Летописец бедствий
Шрифт:
— Угу. Давай быстрее, пока сержант не вернулся. — охранник снова, мотнул головой, осматривая коридор.
— Сейчас, сейчас… — проговорил я и мокнув перо начал диктовать в слух, что пишу. — Де-ду-ш-ка.… Тьфу! Блин! Клякса….
Откинув лист в сторону, я начал писать заново с самого начала медленно и по слогам.
— Ну вот.… Опять! — откинув лист снова в сторону, я снова начал с самого начала диктуя, что я пишу вслух по слогам.
— Да быстрее ты! Ну!? — охранник уже начинал нервничать.
— Ну вот! Теперь из-за тебя ошибся! Ой! Ещё и кляксу поставил! — я недовольно
— Это ещё почему? — воззрился на меня охранник, на автомате приняв от меня обратно остатки листов и перо. — Ну, давай я напишу? Диктуй…
— Да не надо. Не буду я ничего отправлять. Если дедуля мой узнает, что я в тюрьме, то разволнуется и точно к Ирвису отправиться. — Я сделал скорбное лицо и развёл руками.
Охранник, покраснев от злости и разочарования, развернулся и тяжелыми шагами ушел, что-то бурча себе под нос, скорее всего матерное. Проводив его взглядом, я довольный собой собрал листы с пола. Свернув один из них в трубку, после чего кинул его между прутьев окна, выходившего прямиком на стену бастиона, где я находился.
Подойдя к эльфу находящемуся в отключке, подергал его за ухо из интереса. Никогда не дергал эльфа за уши просто….
— Пока, братиш! Будь правильным пацаном, ну а я тебя обязательно подогрею! — подбодрил я словом Федула, после чего щелкнул пальцами, активируя письмена перемещения, написанные мной под видом записки дедушке, исчезая из камеры.
— Хрен вам, а не Соломи…мона! Я качаться…. — раздался мой голос уже перед стеной тюремного бастиона….
Кабинет сержанта.
— Ну, Пит? — Прутковский вопрошающе посмотрел на сержанта. — Ну молодость, перебрали мои орлы немного. — Выпусти, будь человеком. Никто ведь не пострадал?
— Нет! — Пит Рован сложил руки на груди и отвернулся от старика. — Не уговаривай даже. Ко мне сам мэр …Мэр! Прутковский! Понимаешь?
— Ну, будет тебе… Гильдия компенсирует… — начал было Кузьмич, но сержант замотал головой, показывая, что даже слушать не хочет.
— Дело не в компенсации, Прутковский. Они на пару с малохольным эльфом оторвали ногу у жеребца. Талисмана города! Это вандализм над святыней Мирного. Ты это понимаешь?
— Да обратно приделаем ногу лошадке и всего делов! — Кузьма пожал плечами, показывая, что не видит никакой проблемы.
— Хорошо. Пусть так… — терпеливым тоном заговорил сержант и полез в тумбочку под столом. — Сейчас….
— Пит, выпусти моих… — Кузьма хотел продолжить, но Пит с размаха опустил на стол толстенную кипу, подшитых вместе листов, перебив мастера гильдии писарей.
— Вот! Видишь, что твои ребятки натворили? — сержант указал рукой на пятнадцатисантиметровой толщины стопку документов. — Это только за один вечер Прутковский! За один!
— Да приделаем мы ногу коню! Чего заладил?! Конь! Конь! Конь! Конь! Дался он тебе!? — повысил голос Кузьма, всплеснув руками, передразнивая сержанта.
— Хорошо… Дело даже не в коне. Сейчас! — пит начал рыться в стопке бумаг. — Ага! Вот! Полюбуйся!
— Да не выпендривайся ты. — махнул рукой Кузьмич, после чего в его руках
появились часы на цепочке, на которые он бросил быстрый взгляд и вновь спрятал. — Что там?— Заявление это. Знаешь от кого? — лицо сержанта стало мрачным, когда он пробежал по шапке документа и по его первым строкам.
— Да не томи ты уже! — Прутковский снова достал часы и сверив время покачал головой, тяжело вздохнув.
— Это заявление от Графа Какулы… Родственника «того самого». Посол «Тёмных» между прочим!
— Да пёс с ним! Ну, под окнами немного покричали, может стекло разбили, лужайку испортили. Бывает… Дело молодое. Сам таким был….
— Да?! Если бы они стёкла только побили. Сейчас… — Пит пробежался глазами по бумаге. — Они убили всю нежить охраняющую особняк, довели оборотня …. Оборотня, Кузьма! До самоубийства.… Но это всё цветочки. Они поймали посла, а он между прочим один из самых знатных вампиров!
— Ну, получил он немного по клыкам. Ты ведь тоже темных недолюбливаешь….
— Не просто по роже, Прутковский! — воскликнул сержант дочитывая заявление. — Перед тем, как придти к послу твои подопечные ограбили алхимическую лавку.
— Ну, с этим я тоже разберусь. Давай без кражи? — Кузьмич начал тяжело дышать.
— Да подожди ты! Дослушай! — прикрикнул сержант. — Они украли всего на 320 росс: два флакона эссенции света, пыльцу королевской вербены и резиновую клизму. Не догадываешься, что они с этим делали?
— Нет.… А что с эти можно сделать? — подумав пару секунд, почесал затылок старик.
— Твой ушастый некромант применил сковать нежить, использовав пыльцу вербены в качестве реагента, обездвижив вампира, а дальше.… Твой Соломон спустил с него штаны и с криками «Свят дух! Бес — вон!» применил клизму по её назначению, используя эссенцию света в качестве промывки!
— Иди ты! Вот это смекалка и изобретательность! — глаза Кузьмы засветились гордостью. — Эххх! Мне бы пару таких ребят, да во вторую компанию с тёмными… Голова, а не отрок!
— Не выпущу я их и точка! — подытожил сержант и замотал головой.
— Ладно, Пит.… По-хорошему ты не захотел договориться… — Кузьма вновь посмотрел на часы, после чего не стал их прятать, а положил перед сержантом.
— А ты мне не угрожай Прутковский! — насупился сержант. — Ко мне, думаешь только ты один вот так ходишь? Я даже под мастеров Магов и Воинов не прогибаюсь, а они то…
— Через пять минут будет ровно три часа, как я не пил. — проговорил спокойно Прутковский, кивнув на часы. — Проклятие «Белая пелена»
— Нет! — испугано вытаращил глаз Пит, резко встав в полный рост, отпрянув от стола, заваливая стул, на котором сидел.
— «Действия, совершенные под воздействием проклятий, затуманивающих разум — не классифицируются как…»
— Я в курсе фундаментальных божественных законов! — проговорил сержант, судорожно глядя на часы. — Мы все знаем их наизусть!
— Вот и хорошо… Бастион только отстроили. Вон штукатурка свежая даже…. — Кузьма спокойно обвел взглядом кабинет Пита, остановившись на сержанте, глаза которого был прикован к часам, лежащим на столе. — Выпускай моих ребят. По-хорошему прошу….