Летописи Дорна. Белый воин

Но вот, наконец, трапеза подошла к концу, отец поблагодарил Творца за очаг и пищу и обернулся к замершему Унаю.

– Идём, – коротко сказал он, вставая из-за стола и направляясь к двери.

Нетерпение Уная враз пропало, сменившись тяжестью ног и неповоротливостью тела. Он медленно направился следом за отцом, краем глаза заметив, как на глазах у матери стоят слёзы радости.

Отец уже вышел со двора и направился к жертвеннику, на котором возносились жертвы Творцу. Нобли Седой, когда-то в молодости учился у друидов, но позднее продолжил свой путь в дружине ярла, где снискал славу доброго лекаря. Сейчас же, Нобли выполнял работу друидов, вознося жертвы от всей общины Малого Хильма.

Возле жертвенника собрались все мужчины и юноши селища. Не было только женщин и детей. Все стояли очень серьёзные и напряженные. Девять пар глаз были направлены на испуганного и взволнованного Уная. Тут стояли: Нобли Седой и Торби Солёный Ус, Парт Длинный, Варольд Медведь и двое его сыновей старший Торольв Камень и младший Берд Твёрдый Лоб, они словно две похожие тени своего могучего отца возвышались за его спиной. Был здесь и Лотам Юркий и его ловкий сын Митро Угорь, никто не мог победить его на мечах.

– Ну, что? Извелся, небось? Готов принять то, что должен потерять только со смертью? – спросил вдруг Седой.

Унай даже не понял, к кому обращается старик. Когда он понял, что это вопрос был задан именно ему, язык вдруг онемел сам собой. Кое-как справившись с собой, мальчик произнёс:

– Да.

– Что да? Я не слышу тебя? – будто издеваясь с серьёзным лицом, спросил Нобли.

Никто не улыбался и не насмехался над Унаем. Воины молча ждали ответа от него.

– Да! Я готов принять то, что должен потерять, только умерев! – вдруг вырвалось из охрипшей от волнения глотки мальчика.

– Ты уверен?! – хором спросили все воины, от этого звука у мальчишки пробежал мороз по коже.

– Да! Я уверен! – что есть силы, попытался выкрикнуть Унай, но пока у него получился только жалкий охрипший писк. Казалось, ноги вот-вот подогнутся под ним, и он упадёт на каменные ступени перед алтарём, но он, сжав всю волю в кулак, старался держаться.

– Что же. Я думаю, твой отец сам вручит тебе ЕГО, – улыбаясь, произнёс Седой. Помни о том, что ты пообещал сегодня!

Тем временем, отец развернул заветный сверток и из него вынырнул, словно юркая рыбёшка, небольшой клинок, длинной с локоть взрослого воина. Лотам рассказывал, что эти мечи назывались кроксами и использовались они лучниками. Кроме того, кроксы это первые мечи, которые получали отроки для тренировок. Сегодня он стал отроком! Это было пока очень простым посвящением без испытаний и проверок. Но скоро придёт время, когда он и ещё некоторые мальчишки из отроков предстанут перед старейшинами селища и покажут, чему они научились.

Отец торжественно протянул на вытянутых руках, казавшийся Унаю совершеннейший клинок, до сих пор хранящий на себе следы оружейного жира.

– Храни и заботься о нём, чтобы, когда пришло время он смог позаботиться о тебе, сын мой, – произнёс отец.

Мальчик дрожащими руками принял меч. Он оказался неожиданно лёгким по сравнению с гарпуном или палкой. Рукоять сама нырнула в руку и полукруглая гарда с замысловатым выгравированным узором плотно легла поверх кисти. Меч был прекрасен, не зря ему дали имя крокс – жало. Сделав несколько коротких взмахов, Унай почувствовал необыкновенное единение с этим оружием. Острый и вёрткий, он будто сам направлял руку своего нового хозяина.

Унай больше никого не замечал. Он зачарованно смотрел на своего нового друга. Его мысли были уже далеко. Он думал, как завтра смастерит хорошие ножны из кости и шкуры морского тигра. Он думал, как обязательно добудет на морской охоте морскую корову и натопит много жира для своего друга. Ещё о многом мечтал новый отрок, стоя на ступенях перед жертвенником и рассматривая прямое лезвие крокса. Но его мечтам не суждено было сбыться – утром под стенами селища появились тарки…

Глава 25. Бой за Малый Хильм.

Никто так и не понял, как это произошло…

В селище на небольшой площадке перед жертвенником собрались все члены небольшой общины Малого Хильма. Здесь были жена и две дочери Парта Длинного, Седой со своим семейством: Торби, постоянно поглядывающий на Лайну, и его младшая сестра. Десятилетний сын Варольда Медведя, Торм, который не смотря на то, что был младше Уная, вымахал на голову выше всех своих ровестников и всей своей фигурой был точной копией своего отца и старших братьев, которые тоже были здесь. Младшие братья Митро Угря, близнецы Бьярн и Хаки, постоянно крутились около Уная. На следующую зиму их ждало долгожданное посвящение в отроки, и сейчас они ловили каждый миг и каждый вздох своего старшего товарища.

Сегодня праздновалось появление нового отрока. Унай то, краснея, как варёный краб, то, белея словно снег, принимал поздравления от односельчан. Его хлопали по спине и плечам, его целовали в макушку и щеки. Ему говорили добрые и ласковые слова, таская за руку то от одной группы людей, то к другой. Друзья помладше, которым ещё предстояло по возрасту достигнуть самой первой отроческой ступени, с завистью рассматривали крокс Уная. Меч разглядывали по обычаю – в руках хозяина. Только хозяин клинка может дать в чужие руки своё оружие. Взял без спросу – нанёс смертельное оскорбление, смываемое только кровью. Унай важничал и смотрел на мальчишек свысока, мол, не доросли ещё…

В большом очаге, специально выложенном для такого случая, горой лежали красные угли, а над ними на длинном вертеле запекалась туша крупного кабанчика, убитого загодя сыновьями Медведя. Женщины суетились вокруг столов, расставляя на них блюда с разными вкусностями. Несколько столов выставленных по случаю праздника ломились от разных угощений: солёный и печеный рулбо, жареная печень морской коровы, тушеная оленина, горм [15] трёх сортов, бочонок красного вина, привезённый для такого случая из Ульма и ещё много и много разной еды – богато жила община, да росла помалу. На весну в селище три свадьбы намечались: Торби и Лайны, да старших сыновей Медведя и дочерей Парта Длинного. То-то, зима веселая будет! Слава Творцу!

15

Горм – алкогольный напиток, производимый из специально-выращиваемых растений, аналог пива. 

Все веселились, пели и танцевали. Митро играл на сирне [16] и Лайна, сестра Уная подпевала ему. Вокруг горели десятки факелов освещая, как днём, всю площадку. Радости Уная не было предела. Сегодня он сделал маленький шажок на пути воина. Он уже представлял себя героем в красивых латах с прекрасным мечом в руке. Он разил врагов. Он спасал друзей. Он умирал за отца и мать. Немного подумав, он умирал за сестру тоже, хоть она и дура. Ничего не предвещало беды…

16

Сирна – небольшой духовой инструмент.

Слабый хриплый звук рога морской дружины Хирмальма пронёсся над веселящимися людьми. Никто сперва не понял, что происходит…Только повторный зов рога, а за ним холодящий кровь рёв и вой десятка звериных глоток привел в чувство ничего не понимающих людей…

Первым пришел в себя Угорь, он метнулся к сторожевым вышкам, на ходу выкрикивая какие-то слова своим товарищам. Там на вышке сегодня дежурил его младший десятилетний брат Хаген – это он дул в рог, предупреждая об опасности.

Малыш очень расстроился, что не сможет поучаствовать в веселье. Но старшие выбрали именно его на варту, потому как они были уверены, что из всех мальчишек именно Хаген будет добросовестно сторожить ворота. Остальным веры пока не было, непременно, вместо того чтобы смотреть за стену они будут пялиться внутрь, на праздник.