Летучий самозванец

Но даже если доктор прибудет, у него при себе окажутся анальгин, ношпа и аппарат для измерения давления. И я изложил самый радужный вариант развития событий. Скорее всего, узнав про Козловск, на подстанции отрежут: «Район не обслуживается». Поэтому лучше не тратить зря время!

Тина набросилась на Василия Олеговича:

— Мерзавец! Где капитан? Пусть немедленно заводит мотор, плывем туда, где есть больница! Моя мама без сознания!

— Нет, — без малейшей обеспокоенности заявил Самойлов. — Если сейчас спокойно меня выслушаете, все останутся в полном здравии.

Тина закрыла лицо руками.

Василий Олегович встал и вышел на середину гостиной.

— Хотите умереть?

Нелепость вопроса поразила. Наверное, поэтому ему никто не ответил.

— Онемели? — скривил губы кондитер. — Или не поняли? Повторю для особо непонятливых: хотите лишиться жизни в ближайшие часы? Если «да», то спокойно расходитесь по каютам, если «нет» — навострите уши. Так как?

— Я собираюсь дотянуть до глубокой старости, — призналась я. — Меня в свое время за это желание выгнали из пионеров. Учительница рассказывала о герояхподпольщиках времен Великой Отечественной войны, а потом задала сочинение на тему «Как бы я храбро сражался в партизанском отряде». Одноклассники написали о своих гипотетических подвигах, а я, не знающая тогда, что откровенность не самое лучшее качество, заявила: «Не хочу умирать, не пойду в партизаны, лучше спрячусь от врагов на чердаке или в подвале». Поднялся такой скандал!

— У нас вечер воспоминаний? — разозлилась Тина.

Самойлов окинул меня оценивающим взглядом.

— Ну, вам с Юрой ничего не грозит. Вы единственные из всех не принимали «омолодитель».

— Не понял! — насторожился Юра. — Что здесь происходит?

Василий Олегович обвел рукой гостиную:

— Прошу садиться и начнем разговор. Вчера вечером каждый из вас получил волшебную пилюлю. Леонид Зарецкий чуть ли не на коленях вымолил две штуки, одну для себя, другую для жены.

— Которой из них? — не сдержалась Аня. — Кого он собрался одарить бессмертием: Марфу или Вику?

Зарецкий вскинул голову:

— Тебе завидно? Живешь с лентяем и неудачником, а я счастлив, молод душой! Чтото мне подсказывает, ты с мужем тоже не отказались от пилюль! И зачем вам бессмертие? Земляные черви не способны ощущать радости.

Никита сжал кулаки, Аня швырнула в Леонида выхваченный из газетницы журнал.

— Сволочь!

— Брэк! — велел Юра. — Возьмите себя в руки, дайте Самойлову высказаться, потом сведете счеты.

— Разумное решение, — одобрил Василий Олегович. — Никита тоже получил лекарство. При всех Редька сделал вид, что «омолодитель» чушь, но потом приполз ко мне. Интересно наблюдать, как меняются люди, если у них появляется возможность получить таблетку от смерти. Мне впору писать книгу по психологии, получится бестселлер.

Вот тут нервы сдали и у меня:

— Вы подлый человек! Знали, как много лет они мечтают о ребенке, и пообещали Никите, что Аня после употребления пилюли непременно забеременеет. Кстати, она совсем даже не хотела принимать неизвестное средство. Муж в качестве последнего довода выдвинул аргумент про ребенка. И Анечка сдалась! Подло манипулировать людьми, используя их заветные желания!

Аня закрыла ладонями лицо, Никита обнял супругу, Василий Олегович вздернул бровь.

— Вы присутствовали при нашей беседе?

— Совершенно случайно стала свидетельницей разговора Никиты и Ани, — призналась я.

Василий Олегович погрозил мне пальцем:

— Нехорошо подслушивать!

Я смутилась:

— Я была в своей каюте, а они слишком громко беседовали в коридоре.

— Фу, — скривилась Тина. — Приличный человек в таком случае выглянет и скажет: «Господа, нельзя ли потише, ваш спор мешает моему отдыху». А ты!

Я собралась оправдываться, но Тина ткнула пальцем в Юру и засмеялась.

— Думаете, он племянник босса? Фигу! Нанятый мент! Я слышала, как Юрий хозяину отчитывался. Его сожительница права: стены на теплоходе фиговые, звук хорошо разносится. Этот субъект за нами следит, а «звезда» у него в подручных!

Теперь растерялся и Шумаков.

— Это правда? — буркнул Леонид, отодвигаясь от меня. — Очень мило! Обожаю стукачей!

— Я думала, здесь собрались порядочные люди, — воскликнула Аня.

— Виола, вы пишете книги, — всплеснула руками Катя. — Очень хорошие, я их читала. Ну как вы могли согласиться на роль соглядатая!

Я решила прекратить эту комедию:

— Уважаемая Екатерина Максимовна, у меня другие сведения о вашем отношении к творчеству Арины Виоловой. Госпожа Самойлова весьма презрительно высказывалась за спиной литераторши об ее «книжонках». Не стоит кривить душой.

— Да, я отпускала вам комплименты исключительно из вежливости, — заявила супруга хозяина тусовки. — Но лучше уж быть лицемеркой, чем доносчицей.

— Никогда не поверю, что муж не посвятил вас в свой план! — отрезала я. — Похоже, вы в курсе его как больших, так и мелких шалостей!

В круглых глазах Кати мелькнул испуг, и я удостоверилась, что рассказ Светы о забавах педофила — правда. Я набрала в грудь побольше воздуха, но тут Юра наступил мне на ногу и мрачно сказал:

— Я присутствую здесь лишь по одной причине: ктото из вас, безупречно честных, в высшей степени интеллигентных людей, слил информацию о новом проекте Самойлова конкурентам. Как в вашей среде относятся к вульгарному шпиону, действующему из чисто экономических интересов?

— Упс! — сказал Никита. — Удар в нос! Я не имею ни малейшего отношения к произошедшему.

— Я тоже, — хором заявили Аня и Леонид.

Юра наклонил голову.

— Каждый из вас испытывает потребность в деньгах. Никита Редька мечтает писать картины, но вынужден работать фантикописцем, чтобы прокормить семью. Правда, их с Аней всего двое, но до последнего времени супруги тратили огромные средства на лечение от бесплодия. Ане не везло, все попытки заканчивались неудачей. Сейчас банковский счет семьи пуст. Я не прав?

Аня схватила мужа за руку:

— Нет! Все не так!

— А как? — с любопытством осведомился хозяин кондитерского холдинга.

Аня ответила:

— Да, мы в долгах, но никогда не станем подличать!

Василий Олегович удовлетворенно кивнул:

— Все врут, и вы не исключение!

— У Леонида Зарецкого патологическая страсть к молодым блондинкам, — продолжал Шумаков. — Его жена весьма привлекательна, отлично выглядит для сорока девяти лет, но для Леонида Марфа — ископаемое.

— Враки! — подетски возмутился Зарецкий. — Я ценю и уважаю свою супругу!

— Согласен, — не стал спорить Шумаков. — Полагаю, и цените, и уважаете, но вот спать с ней вам безрадостно. Поэтому вы ждете, когда Марфа отправляется на дайвинг, и оттягиваетесь в приятной компании.

— Дайвинг? — удивилась я. — Леонид недавно говорил, что его супруга увлекается горными лыжами. Живо описывал, как сам боится даже стоять на «узких досках и отталкиваться хлипкими палками».

— Да? — изумился Юра.