Левая рука Белого Тумана

Фокусник почти что задремал под сладкий голос ведущей, но в комнате раздалась сирена ядерной тревоги. Сонливость как ногой сняло, потому что это значило только одно – королевская кобра заползла под одеяло и недобро шипит. Свалившись с дивана, вытянул руку к столику и с великими усилиями прочитал с нетфона древние каракули на змеином, гласившие о намерении королевы кобр встретиться «на досуге». Не иначе окончательно добить брыкающегося человечка.

Он задумался, так и лежа на полу под мерцание телевизора. Стоит ли в принципе отвечать? Насколько ему нечего делать, пока идет расследование? Остался ли в закромах чаек? Эти и великое множество других вопросов не покидали его черепушку почти десять секунд, пять из которых он пытался вспомнить, имелся-таки у него нормальный чай или остались только дрянные пакетики.

Насколько велико нежелание встать и проверить? Лень временами отъедалась до размеров кита, но сейчас этот самый кит был спугнут маленьким терьером с именем Навязчивость. Кусь за бочок вроде и не болючий, но, когда их двадцать в секунду из-за эфирного разгона мыслей, становится неприятно.

В итоге он поднялся и проверил. Оставалась половина двухсотграммовой пачки – жить можно. Коль пошла пьянка, можно и заварить.

Фокусник вернулся с горячей чашечкой, а новости все шли. Сейчас, правда, они были чуть более региональными. Полистав ленту, выбор остановился на заманчивом видео, в котором автор прошел Светлые души 2 без получения урона только половником – контент явно для ценителей высокого.

*Виииииуууууу-*

Да что ж это такое. Ну сколько можно? Ладно, проверит он, чего ей надо. Только для начала допьет и досмотрит – зря на диван садился что ли.

…

На подходах к нужному зданию Фокусник ощутил себя неуютно. Так, когда кажется, что за спиной кто-то прячется и тщательно документирует каждое твое действие. Причем доходило до абсурда – вокруг небоскреба действительно чувствовалось поле, влияние которого начиналось буквально с разницей в один шаг. На противоположной дороге спокойно, а на середине перехода внезапно накатывало, так что явно кто-то поставил слежку. Как эфириал, Фокусник был особенно чувствителен к подобным вещам, в частности именно к тайной слежке, а не к открытой, которую не замечал.

А ведь говорила, что дело серьезное. Прямо настойчиво доказывала, что её жизни что-то или кто-то угрожает, так что Освальд не мог проигнорировать просьбу. Теперь уж он убедился, что действительно здесь не чисто и кто-то наследил скрытыми камерами. Сами собой возникали мысли о том, что это секретная организация (как он выяснил несколько дней назад зовущаяся Культ Восьмого Пальца – ну и названьице) решила предпринять меры на их жалкие попытки достучаться до истины. Хотелось бы верить, что это не так, но…

Впрочем, пока не доказано все равно что сказано, как говорится. Так что Фокусник направился к лифту. Влетать на Могильщике в спальню, может, и весело, но как бы он не предупредил своей поспешностью возможного (а он точно есть) «шпиёна». Так что ножками топать, ножками.

— А ну стоять! — в подземном помещении его остановил знакомый парнишка до сих пор, видимо, стелящийся под Сильму в своем бытии подвальным охранником.

Как там его… Влад?.. Рикардо?.. Ладно, гиблое дело пытаться вспомнить имя сего эпизодического персонажа, но он до сих пор не умер, что похвально.

…Хотя в Перигелии, наоборот, нужно еще умудриться умереть, так что похвала официально отзывается назад.

— Олег, отойди, мне к твоей начальнице надо.

— Я не Олег! — возмутился Вадим.

Не сердись, Джонни, а то рожа кривая будет!

— Хорошо, Андрей Людоед XVII, а теперь пусти меня к госпоже ненаглядной, — рожу такую скрючил, будто Освальд лично над его матушкой надругался.

Дожидаться, пока того раскрючит обратно, Фокусник не стал и протиснулся меж ним и дверцами лифта. Со словами «Это вирт с приватом» паренька пришлось буквально выталкивать из кабинки, ведь, видите ли, «без пропуска запрещено».

Парень, пропусков не существует, это иллюзия реальности. Существует только бесконечное пространство-время, по реке которого мы вечно движемся, изредка переворачиваясь на другой бок в поисках более удобного положения при встрече со смертью.

Пока Дамьен перезагружался после синего экрана, Фокусник нажал на столь отталкивающую кнопку верхнего этажа.

…

— Долго ты, — первым делом после открытия лифта он завидел темную госпожу, ожидавшую буквально в метре впереди. Руки на бедрах, поза слегка отклонена в сторону – стояла так, словно сейчас начнет громкий скандал. Однако неудовольствия в голосе не слышалось. Наоборот – она явно была рада самому факту прибытия Фокусника.

— Ну как есть. Проезды нынче дорогие, пришлось поклянчить у вокзала. Вот и задержался.

У ВОСТОРГа больше двадцати колоний, а проезд все равно с каждым годом дорожает – вот все, что нужно знать о модели радикального капитализма. Денег у него, понятное дело, хватало, но пожаловаться, даже в такой форме, надо было.

— Ну и как? Подраться за прибыльную точку успел~? — ехидность так и сочилась. Будь Сильма рисованной, то художник обязательно добавил бы ей кошачью ухмылку с ушками.

— Конкуренция дикая, так что проиграл. Впрочем, там все равно сидит Выха и всех крышует под конский процент, так что не слишком-то и обидно. На проезд хватило и сойдет. А твой склеп, как погляжу, обзавелся новым ремонтом? Черепа на стены пока не подвезли?

Не заметить буквально новую СТЕНУ на месте бывшего панорамного окна было сложно. Металлическая заслонка из тех, что лепят барахольщики из Ксенона на свои магазины, явно была временной до установки новых окон. Но, подсказывало чувство, на сей раз это будут не сплошные четырехметровые стекла от пола до потолка.

— Крайне смешно, клуб комедиантов по тебе плачет~.

— Это слезы горя и отчаяния, потому что я украл все шутки. Теперь им нечего шутить чтобы не прослыть баянистами.

— Твой план воистину гениален~, — не могла не согласиться Сильма, так как это было правдой. Фокусник действительно однажды обнес гримерку подобного клуба, похитив только листки с заготовками. Он таким образом выказывал протест современной системе стендапов и призывал вернуться в эпоху анекдотов.

К анекдотам никто так и не вернулся.

— Так к чему призыв? Или ты хочешь, чтобы я тебя в древние нордские руины прокатил? — стоять у входа не очень-то и нормально, так что Фокусник зашифровался под адекватного и прошел в холл квартиры, усевшись на черный кожаный диван. Теперь даже на город не посмотришь, оставалось пялить в чудом уцелевшую плазму, отделавшуюся легким испугом.

Сильма молча уселась справа. Ощущалась некая тяжесть – и это не темная госпожа бока отъела. Тяжесть метафорическая, от тягучей атмосферы, что вмиг выгнала ту легкую, с которой начиналась любая их встреча. Фокусник видел, как тяжело ей дается сказать.