Level Up 2. Герой

Я регистрируюсь, потом иду на взвешивание. С моими восьмьюдесятью тремя килограммами попадаю в категорию тяжеловесов – от восьмидесяти одного до девяносто одного. Я готов к этому, но ситуация на самом деле так себе. Мне стоило сбросить пару кг до турнира, чтобы впритык попасть к полутяжам, но уже ничего не изменить. Мне вообще придется непросто: смотрю на ребят из своей весовой категории и тихо фигею от их показателей силы, ловкости и выносливости. Превосходство, как минимум, двукратное.

После регистрации и взвешивания всех собирают на жеребьевку. Чтобы попасть в основную сетку турнира, мне надо одержать три победы на отборочном этапе.

– О, и ты здесь? – окликает меня знакомый голос.

– Мага, Заур, – киваю дагестанцам.

– Участвуешь? – интересуется Заур.

– Да. Вы тоже?

– Конечно! – отвечает Магомед. – Только мы сразу в основной, приехали за братишку поболеть. Муслим! – он зовет какого-то парня. – Иди сюда!

– Муслим, – представляется тот и смеряет меня оценивающим взглядом. – Тяж?

– Да, ты тоже?

– Угу, – кивает он.

– Мус, вот бы тебе он попался! – ржет Заур. – Он боксом месяц занимается, сразу ляжет…

– Нормально он занимается, – мрачнеет Мага, вспомнив нашу драку.

– Все, идем, объявляют итоги жеребьевки! – Муслим отворачивается У стола судей небольшое столпотворение.

– Тишина! – призывает всех успокоиться рефери. Дождавшись требуемого, он объявляет. – Итак, результаты жеребьевки. В наилегчайшем весе до сорока девяти килограмм…

Первым противником мне достается плотный, даже толстый, мужик сорока с чем-то лет. Боксер из него неважный, но удар, видимо, зверский – его «Сила» зашкаливает за тридцать очков. Если я попадусь под его колотушку – это стопроцентный нокаут.

Переодевшись, отдаю сумку с вещами подъехавшим ребятам. С работы поболеть за меня примчались все, включая Марка Яковлевича и Розу Львовну.

– Берегите себя, Филипп Олегович! – говорит Резникова.

– Да, Фил, ты уж там поосторожнее! – поддерживает ее Вероника.

Гриша прибыл с Алиной, и она, смущаясь, желает мне ни пуха, ни пера.

– К черту! – сплевываю я, и чувствую, как меня со всей дури кто-то бьёт по спине.

Обернувшись, вижу всю дворовую гоп-компанию: Ягоза, Жирный, Кецарик, Кепочка, Вася, а за их спинами трутся три Сявиных «пацана» – Жека, Колян и Витек. Сам Славка виновато жмет плечами.

– Филипп Олегович! – восторженно орет Жирный. – Вот, приехали за вас поболеть!

– Олегыч, мое почтение, – склоняет голову Ягоза. – Вы уж там это, не посрамите наш двор!

– Вот так им! Порхай, как бабочка! Жаль, как пчела! – Кецарик танцует, изображая бой с тенью, у него заплетаются ноги, и он падает.

«Руки работают, видят глаза», – повторяю про себя слова великого Мохаммеда Али, помогаю подняться Кецарику и иду готовиться к первому поединку.

А моя группа фанатов идет на трибуны. На арене установлено шесть рингов, поединки на которых проходят одновременно.

Стараясь не обращать внимания на происходящее вокруг, я разминаюсь, пока меня не вызывают на ринг:

– Панфилов, Немчинов, приготовиться…

Бой со здоровяком Немчиновым кажется мне легкой разминкой после десятков поединков на «Полигоне». Соперник неповоротлив, неуклюж, и довольно быстро выдыхается – я слишком техничен для него, а его удары настолько предсказуемы, что я начинаю уклоняться за миг до того, как противник решает нанести удар. Руки работают…

«Злее, злее!», – звучат в голове команды старого мексиканца. В третьем раунде под градом моих ударов здоровяк встает, сжимается и закрывает руками лицо. Он выдохся.

Выигрываю я по очкам с диким перевесом.

Следующий бой дается еще легче. Этот противник – высокий нескладный парень с длинными руками – классический аутфайтер. Не очень силен, как в навыке, так и в физике. Он атакует заученными комбинациями по кругу, я легко уклоняюсь, а к концу первого раунда парень улетает в нокаут с апперкота, который я подгадываю прямо между его повторяющимися циклами.

Третий и последний в отборочном этапе для меня противник должен определиться в бою Муслима и Булата, парня-азиата из моей бывшей группы у Матова.

Близится основная сетка, и трибуны начинают заполняться народом. Оба твердо стоят на ногах и осторожничают, понимая, что примерно равны, и любая ошибка лишит их возможности участия в турнире. Азиат поначалу чуть активнее, но Муслим, подбадриваемый братьями, которые гонят его «порвать» соперника, удачно ловит Булата встречным. Нокдаун, и исход поединка ясен всем. В следующем раунде дагестанец развивает успех и побеждает.

Я мысленно анализирую манеру будущего соперника и подмечаю, что каждый раз, перед тем как нанести удар левой, он на долю секунды открывается.

Этого хватает, чтобы отправить его в нокдаун на двенадцатой секунде. К концу раунда он повторяет ошибку, и в этот раз так легко не отделывается. Под разочарованные крики братьев Муслима рефери фиксирует нокаут и поднимает мою руку.

Я в основной сетке.

* * *

К вечеру, когда у меня за спиной четыре победы в основной сетке, объявляют перерыв. Впереди финалы всех десяти весовых категорий. Первыми на ринг выходят «мухи» – боксеры в наилегчайшем весе. До моего финала еще куча времени.

Я сижу вместе с ребятами, как зритель. Чуть далее по ряду – остальные наши. Позади расположились дворовые алкаши и гопники Сявы. Сам он, извинившись перед мужиками, сел с Вероникой.

После отборочных к нам присоединился и Костя. Его сестренка все еще у моих родителей, но отец с матерью возили ее в больницу к брату чуть ли не каждый день, они же его и забрали оттуда.

Костя, решив, что с сестренкой еще наобщается, а турнир, где решается судьба ее операции – самое важное, отправил девочку к «бабе Лиде». Сам забежал домой переодеться, скинуть сумку с больничными вещами, а потом сразу рванул во Дворец спорта. Успел к основной сетке.

– Фил, красавец! – не устает повторять он. – Нереально, как ты его сделал! К третьему раунду я уж думал, все, каюк! Он же тебя все время поддавливал! А ты его выманивал, значит?

– Типа того, – улыбаюсь я.

В полуфинале я побил Юрца, лучшего бойца из второй группы Матова. С этим самым парнем я как-то зацепился в фитнес-клубе, и в этой же группе занимался во второй жизни. Это был последний невылетевший воспитанник Евгения Александровича, и я его выбил.

– Слушай, так это получается, что если ты тут всех рвешь в полутяжах, а я в среднем, и рвал тебя, значит, я вообще крут? – размышляет Костя.