Level Up 2. Герой

Дома разгружаю купленные продукты и сажусь есть. Вареное мясо, которое приходится разделить с Васькой, заедаю холодцом и помидорами, поглощаю белки, жиры, углеводы, клетчатку, добавляю витаминов и запиваю все литром воды. К очередному повышению ловкости готов.

По телефону предупреждаю тренера по боксу, что сегодня не приду. Тренажерку тоже придется отменить. Время к обеду, а мне надо успеть до возвращения Вики.

Соглашаюсь с предупреждением системы о перестройке организма и жму «Принять». Погнали…

Просыпаюсь от чьего-то присутствия в комнате.

– Фил? Милый, ты не заболел? – Вика трогает мой лоб. – Температуры нет. А чего в одежде спишь?

Открываю глаза. Ее прекрасное и такое родное лицо с веснушками выглядит озабоченным. Встаю с кровати, ощущая, как легко мне это дается, и обнимаю Вику.

– Соскучился…

– Я тоже. Сильно, – шепчет она. – Как прошел твой день?

– Бегал. Вымотался по такой жаре. Как дочка?

– Нормально. Жалуется на отсутствие интернета, но так только лучше – играет во дворе на воздухе с другими детками, а не залипает в планшет. Ты давай умывайся, я пока разогрею пирожки, перекусим. Мама еще квас передала.

– Квас и пирожки? У тебя прекрасная мама!

За ужином с салатом из редиски – свежей, прямо с огорода – и нереально вкусными пирожками с картошкой и с яйцом и луком, Вика, поделившись новостями, предлагает:

– Слушай, давай на следующие выходные вместе поедем? Мама уже все уши прожужжала своими расспросами, кто ты, да насколько у нас серьезно.

Чувствую, что не только маму волнует этот вопрос, поэтому отвечаю без наших стандартных шуточек и взаимных подколок:

– Все очень серьезно. Поедем, и я сам скажу это твоей маме и попрошу твоей руки у отца.

– Правда?

– Правда…

Последнее свободное очко характеристик уходит в ловкость, как только мы заканчиваем заниматься любовью и, обессиленные, откидываемся на кровать…

Первый понедельник стал просто очередным в однообразных повторяющихся днях прокачки. По сути, все последнее время я бесконечно фармил опыт, прорабатывал навыки: бег, бокс, силовые тренировки, чтение, писательское мастерство, отвлекаясь только на Вику и звонки родителям и сестре.

Мне осталось немного: добить выносливость с силой до десяти, и я смогу активировать свою первую героическую способность, дающую возможность стать незаметным для окружающих существ не менее чем на пятнадцать секунд. Слово «существ» в описании навыка значит, что я буду незаметен даже для животных.

Пока не знаю, где и при каких обстоятельствах мне пригодится этот навык, но альтернативное «Распознавание лжи» я пока решил не брать – критической необходимости всегда знать, говорят ли со мной искренне, у меня нет, да и страшновато. Кто его знает, чем обернется это знание, не разочаруюсь ли я в людях настолько, что предпочту одиночество?

А вот способность стать чуть ли не невидимкой, пусть и на короткое время, тем более для бывшего игрового роги, может стать имба-плюшкой.

Вторую половину дня я шатался по городу в поисках социальных квестов, пока не наткнулся на бабулю, потерявшую своего кота. Ух, как я обрадовался – как же, квест!

К сожалению, никакого интерфейса не понадобилось – у бабушки не оказалось ни фотографий кота, ни каких либо паспортных данных:

– Хвост – трубой! Усищи – вот такие! Серо-полосатый! Барсик мой… - закончила описание потерявшегося пета бабуля и расплакалась.

После принятия квеста мне пришлось искать кота по старинке – бродить по соседним дворам, осматривать все закутки, подъезды и деревья. Похожий по описанию кот обнаружился во дворе через два квартала: сидел на деревянном заборе напротив другого кота, огненно-рыжего, и издавал адские вопли, готовясь к драке.

Кот Барсик, 6 лет

Текущий статус: питомец Авдотьи Михайличенко.

Он! «Капец, чудовище!», – подумал я, – «Как такого словить? Как тащить-то? Когтищи как у Фредди Крюгера! Росомаха, епт!».

– Барсик! Кис-кис-кис!

Чихал Барсик на меня и на мои попытки привлечь внимания. Сфоткал его на смартфон и бегом к бабушке, опознавать пропажу. Увидела – заохала, распереживалась: где, что, как, жив ли?

– Жив, жив, бабуля! Но может пострадать, идемте!

Привел ее к месту кошачьей стычки, где коты все еще договаривались и не могли прийти к общему мнению, заунывно призывая дьявола, чем выполнил квест и получил пятьдесят очков опыта.

А потом позвонила Вика – договаривались с ней после работы прошвырнуться по магазинам, ей надо было что-то летнее прикупить, а я – так, за компанию и присмотреться к одежде по моему новому размеру.

Шопинг закончился покупкой приталенной рубашки для меня и пакетом каких-то топиков и легкомысленных сарафанов, набранных по бутикам Викой, после чего мы поужинали, сходили в кино и поехали ночевать к ней.

Спал, как убитый, не видя снов.

Утром, позавтракав с Викой, поехал домой, собрался на тренировку, и снова все завертелось по кругу: бег, чтение, обед, час сна, силовая тренировка, перекус и бокс.

Так что первым после меня самого, кто заметил мою возросшую ловкость, стал Евгений Александрович:

– Ого! Резкости прибавилось, реакция ускорилась! Откуда такие успехи, Фил? Ты часом на фарму не подсел?

– Никак нет, коуч! – отвечаю резко и на выдохе, стуча в «лапы» на его руках.

– Серьезно? Ну, как скажешь, – недоверчиво хмыкает тренер. – На чемпионате никаких проверок на допинг не будет, конечно, но…

– Да даже если будут, Саныч! – впервые перебиваю тренера. – Никакой фармы!

– Как скажешь, Фил, – жмет богатырскими плечами Матов. – Резче! Еще!..

Тренировка дает очередной скачок в развитии навыка бокса и рукопашки. Еще немного, и будет новый уровень. В раздевалке снова натыкаюсь на ребят из боксерской группы Матова. Юрец, как обычно, завидев меня, не может сдержаться и изрекает колкость:

– О, какие люди! А что без охраны? Здесь и прилететь может!

– Угомонись, Хохол, – роняет Татарин. – Хорош.

– А то что? – вспыхивает Юрец. – Ты чего тут свои правила устанавливаешь, а, Татарин?

– Глохни, – лениво замечает здоровый дагестанец по имени Муслим. – Саныч тебе что сказал?

– Да пошел он в жопу, ваш Саныч! Он за свой карман только дрожит, мешков всяких тренирует, цацкается с ними, а нас побоку, на отъе…сь! – Юрец, затянув шнуровку, вскакивает со скамейки и обращается ко мне. – Вот скажи, мажорик, сколько ты ему отстегиваешь? Пару тонн, не меньше ведь?