Левиафан. Пути Древних

Он определенно был красив – при жизни. Но теперь его волосы стали седыми, точно отражение луны в лесном озере, а кожа обрела мертвенно-бледный оттенок. Живое существо просто не могло выглядеть так!

Хотя глаза, пусть и неестественно-стеклянистые, таили в себе что-то подвижное, не жизнь, но будто ее отражение, ночную тень, промелькнувшую за мутным стеклом. Когда-то они были цвета распускающихся васильков, теперь в них стоял темный лед подземных пещер, в которые никогда не приходит солнце.

– Вообще-то, я не собирался драться, – сказал воин. Его голос был высоким и сильным, с легкой хрипотцой.

– Именно поэтому ты нас атаковал? – усмехнулся Мидас, медленно поднимаясь. Краем глаза он уже заметил, где в груде древесного пепла поблескивает сталь его клинка. Меч лежал подле Карна, который все еще корчился, держась за сломанный нос. Но едва фригийский царь сделал шаг в том направлении, воин тихонько поцокал языком и покачал головой.

– Не глупи, – произнес он и его губы тронула странная улыбка. Вроде бы вполне доброжелательная, но в тоже время недвусмысленно передающая простое сообщение – еще шаг и я снесу тебе голову одним ударом. – Если бы я хотел убить вас, я бы это сделал. Ты должен понимать.

– Тогда почему ты бросился на нас? – Карн все же сумел подняться самостоятельно. Он сильно гундосил, из-под руки, прикрывающей нос, сочилась кровь. – Мы не проявляли агрессии.

– Вы оба воины, и очень сильные, я не встречал здесь таких, – проговорил незнакомец, оставаясь в тени дерева, снятый шлем он держал у бедра. – А все, что не принадлежит этим землям, стремится им навредить. Так уж устроен мир.

– Мы исключение, – отрезал Мидас, мельком поглядывая в сторону своего меча.

– Теперь я это вижу, – неожиданно легко согласился незнакомец. – Воин может узнать другого воина лишь в бою, и ныне мне ясно, что вы не таите зла. Но что важнее – вы не из земли дивов.

– Из земли кого? – переспросил Мидас. Он уже понял, что перед ним не тот воин, внимание которого можно притупить беседой. Да и преодолеть пять метров одним броском он не сумеет. Оставалось всеми силами тянуть время в поисках выхода, которого не могло не быть.

– Он имеет ввиду Лимб, – прошептал Карн, которому слова таинственного незнакомца сказали гораздо больше, чем Мидасу.

Неожиданно парень сделал шаг навстречу неведомому воину. Фригийский царь поспешно схватил его за предплечье, но тот сбросил его руку и подошел вплотную к тому, с кем мгновение назад кружился в танце смерти. Воин не шелохнулся.

– Он охотится на чудовищ, преодолевших Завесу, – констатировал Карн. Они с воином были одного роста, и если бы его незрячие глаза не скрывала льняная тряпица, их взгляды находились бы точно на одной линии.

– Полагаю, можно сказать и так, – на лице воина не дрогнул ни единый мускул, но взгляд определенно потеплел, в нем холодное любопытство сменилось искренним интересом. – И скоро они придут сюда, существа из земли дивов, за которых я вас принял. Спускаются сумерки, это их время.

– Ты знаешь, где безопасно? – прямо спросил Карн. Он все еще пытался почувствовать собеседника энергетическим взглядом, но аномальная пустота не отзывалась ни на одно воздействие. – Отведешь нас в Радогост?

– До Радогоста не успеем, – отрезал воин, не обратив внимания на осведомленность Карна. С другой стороны, на его лице в принципе было непросто прочесть хоть какие-то эмоции, так что внешнее спокойствие могло быть лишь видимостью.– Но есть место, где можно переждать ночь. Я уже отвел туда нескольких путников, отведу и вас. Если захотите.

Он перевел взгляд на Мидаса.

– Ему можно верить, – кивнул парень, не оборачиваясь.

– С чего ты взял? – резонно поинтересовался фригийский царь, не спуская с воина подозрительного взгляда. – Ты его даже не видишь!

– В этом все и дело, – Карн пожал плечами. – Именно потому, что я не вижу его, я должен был сразу понять, кто он. Таких как он принято бояться и ненавидеть, истреблять при первой возможности. Но он говорит с нами и предлагает помощь. А значит – он другой.

– И поэтому ему можно верить? – всплеснул руками фригийский царь, делая вроде бы случайный шаг в направлении своего меча. – Потому что он – другой?

– Именно поэтому, – кивнул Карн. – И я думаю, даже если меч будет лежать у твоих ног, он все равно быстрее рассечет тебе горло, чем ты поднимешь оружие.

– А я все же попытаюсь! – зарычал Мидас и бросился к клинку. Он выполнил перекат, ловко подхватывая меч, тут же поднялся на ноги и занял оборонительную стойку, готовясь отразить молниеносное нападение. Но никакого нападения не было. Незнакомец просто развернулся и не спеша двинулся вглубь чащи.

– Он действительно мог нас убить, – с легким укором проговорил Карн, подбирая с земли обломки секиры и направляясь в сторону деревьев, где, как он ощущал, лежит вторая. – А теперь действительно не хочет. Не будь ты калекой, а я слепцом, мы бы смогли его одолеть, но это ни к чему. Пойдем с ним.

– Но зачем? – воскликнул Мидас, опуская меч.

– Потому что он знает о Лимбе, знает о Радогосте, знает, что мы не простые смертные, – парень поднял вторую секиру, заткнул ее за пояс и нетвердой походкой двинулся вслед за незнакомцем. Он старался идти медленно, и все равно оступался, едва не падал на неровной земле, изрезанной корнями вековых деревьев, иссеченной вдоль и поперек звериными тропами.

Мидас тихо рыкнул себе под нос, звучно вогнал меч в ножны и поспешил догнать парня. Он взял его руку и положил себе на плечо, а потом двинулся вслед за мелькавшим меж стволами темно-синим плащом.

– Ты прав, – наконец проговорил фригийский царь. – Похоже, он действительно не желает нам зла и даже может помочь. Но есть что-то неправильное в этом… существе. Ты не видишь его, а я могу видеть – хотя бы физически. И то, что я вижу – не человек.

– Я знаю, – согласился парень. – Ты еще не понял? В нашем времени их именуют вампирами. Но сами себя они зовут…

– Каинитами, – презрительно выплюнул Мидас. – Я никогда не сталкивался с ними напрямую, не видел их лиц. Но должен был понять!

– У тебя с его родом личные счеты? – хмыкнул Карн.

– Пожалуй, что так, – жестоко ухмыльнулся бог богатства. – Можно сказать, бизнес не поделили.

– Думаю, ты изменишь к ним свое отношение, – уверенно заявил парень и улыбнулся своим мыслям.

– Ты теперь еще и провидец? – огрызнулся Мидас, впрочем – беззлобно, так он давал выход своей ярости.

– Не надо быть провидцем, чтобы понять,– вампир, который не стремиться выпить тебя до дна – не враг тебе, – философски изрек Карн.