Лейб-хирург

— Хорошо, — сказал Вельяминов после недолго размышления. — Что требуется от меня?

— Найти специалистов, которые уже проводили эксперименты по исследованию крови. Я их, к сожалению, не знаю. Поручить им в кратчайшие сроки разработать быструю методику определения групп. Кое-что по стандартным сывороткам здесь есть, — гость указал на листки, — как и способ их получить. Выработанная методика должна быть предельно простой, доступной медицинским сестрам. Времени у нас нет совсем, поэтому для начала нужно научиться выделять хотя бы первую группу. Эта кровь универсальна и подходит всем. Не всегда, конечно, но, повторюсь, мы будем иметь дело с безнадежными больными. Позже, когда исследования завершатся, усовершенствуем практику, но пока хотя бы так. Одновременно нужно озадачить ученых и промышленников наладить производство заготовленной крови. О стабилизаторах и других веществах, которые применяются для этого, я написал, но они нужны в промышленных объемах. Получим результат — можно будет открыть донорские пункты по всей стране и получить запас крови. Пока же придется использовать метод прямого переливания. И еще. Герхард Рингер при моей помощи разработал раствор для временного замещения недостатка плазмы крови. Он очень прост по составу, — гость положил на стол листок. — Его выпуск можно наладить прямо сейчас, поставлять стерильным в стеклянных банках и вводить в сосуды с помощью капельницы. Вот такой, — еще листок появился на столе.

— Принимается! — Вельяминов хлопнул ладонью по листкам. — Немедленно дам поручения и возьму под личный контроль. Но и к вам будет просьба: показать методу на практике.

— Ничего сложного, — сказал гость. — Обычная инфузия. Но если нужно, можете мной располагать.

— Договорились, — сказал Вельяминов. — Что еще?

— Вот, — гость достал из папки листок и протянул его тайному советнику.

— Лидокаин? — удивился тот, прочитав первую строчку. — Что это?

— Местное обезболивающее. Достаточно обколоть им рану из шприца и можно делать операцию, не погружая больного в наркотический сон. Во-первых, это быстрее, во-вторых, не ведет к осложнениям. Не все больные просыпаются после эфира.

— Позвольте, я об этом читал. Кажется, немцы придумали — на замену кокаина. И назвали похоже. Дай бог памяти…

— Новокаин.

— Вот! Это оно? Если так, то производить нельзя. Немцы наверняка защитили лекарство международными патентами. Пусть у нас с ними война, но начнем выпускать, подымут скандал. Британцы подключатся.

— Это другое лекарство. Новокаин — производное эфира, лидокаин — амидного ряда.

— Гм! — сказал Вельяминов и углубился в чтение. — Любопытно, — добавил, положив листок. — Все есть. Химическая формула, способ производства. Тоже из Германии?

— Нет.

— Вы изобрели?

— Нет.

— Тогда откуда?

— Не могу сказать, Николай Александрович, — государственный секрет. Но патента на лидокаин не брали, более того, не подавали заявку.

— Хм! — Вельяминов почесал бровь. — Вы уверены, что лекарство будет действовать, как вы сказали?

— Абсолютно. В доказательство испытаю его на себе.

— Ладно, — кивнул Вельяминов, — верю.

— Вот еще, — посетитель достал из папки очередной листок. — В 1908 году немцы синтезировали сульфаниламид. Это вещество обладает мощным антимикробным эффектом, но в Германии об этом не знают. Синтезировать его не представляет проблемы. А теперь представьте: мы обрабатываем рану порошком сульфаниламида или вводим его раствор в кровь в случае сепсиса. Сколько жизней можно спасти!

— Заманчиво, — пожевал губами Вельяминов. — Берусь! Сроки?

— На первые результаты — пять дней. Пробная партия — через десять.

— Шутите? Вы представляете объем работы?

— У нас нет времени. Вот это, — гость постучал пальцем по листкам, — нужно было еще вчера. В наших руках жизни тысяч раненых. Я уполномочен ее величеством сообщить: все причастные к этим работам, будь то ученый, врач или промышленник, в случае успеха удостоятся орденов и денежных наград. Лицам мещанского и разночинного сословий будет пожаловано наследное дворянство. Кроме того, они смогут взять патент на открытие и получать соответствующие выплаты.

— Однако! Да они спать не будут!

— Вот и пусть! Потом отоспятся.

— Мне нравится ваш подход к делу, Валериан Витольдович. Немедленно распоряжусь.

— Благодарю, Николай Александрович!

— Не нужно благодарить за то, что мне следует делать по службе. Кстати, — Вельяминов прищурился. — Слышал, что именно вам я обязан своим назначением. Дескать, рекомендовали императрице. Это правда?

— Не совсем, Николай Александрович. После статьи в «Московском листке» я был удостоен высочайшей аудиенции в Минске. Государыня сначала отругала меня за то, что связался с репортером, а потом спросила: кого я вижу на посту начальника Главного санитарного управления? Я назвал несколько фамилий наших выдающихся врачей, в том числе и вашу. Но решение, как понимаете, принимала государыня.

— Я, к слову, думал отказаться, — сказал Вельяминов. — Года, знаете ли, шестьдесят уже. Но потом подумал: откажусь, и начальником назначат очередного Муравьева. Сколько народу из-за этого сгинет! Потому и взвалил этот крест. Единственное, что оговорил у ее императорского величества: нести его буду до окончания войны. Надеюсь, она не затянется, и мы одержим победу.

— Я в этом не сомневаюсь. Русский флаг взовьется над Рейхстагом.

Вельяминов крякнул.

— Могу я спросить, Валериан Витольдович? Извините старика за любопытство, но ходит слух, что вы лечите белокровие. Могу узнать, как?

— Откуда сведения? — сощурился гость.

— Одну известную вам особу обследовали наши светила. Поставили ей неутешительный диагноз. Но спустя время их вновь позвали к пациентке. Каково же было изумление коллег, когда они узрели, что больная выздоровела. Они не верили собственным глазам. Пытались узнать, кто и как ее исцелил. Им ответили, что это секрет. Это раздосадовало коллег, и они поделись со мной своим огорчением, а я с ними дружен. Затем узнал о вашем назначении. Логично было предположить… Или я ошибся?

— Не ошиблись, Николай Александрович, — вздохнул гость. — Но я хочу сохранить это в тайне.

— Почему?

— Метод уникальный, применить его могу только я.

Вельяминов недоверчиво посмотрел на гостя.

— Смотрите!

Гость протянул руку, и над его ладонью появилось и заиграло сполохами золотисто-зеленое свечение. Несколько мгновений тайный советник изумленно наблюдал за ним. Потом свечение исчезло, будто втянулось в кожу ладони.

— Что это? — выдохнул Вельяминов.

— Мой дар. Появился после того, как я умер и воскрес. Не знаю его происхождения, но это свечение целебно. Оно заживляет раны, убивает инфекцию, поэтому у меня такие результаты по выздоровлению прооперированных. С белокровием свечение тоже справилось. Но дар есть только у меня, поэтому речь о внедрении в практику не идет.

— Чудны твои дела, Господи! — Вельяминов перекрестился. — Удивили старика. Теперь я понимаю, почему государыня приблизила вас к себе и наделила такими полномочиями. Не беспокойтесь, я сохраню тайну.

— О свечении знают многие. А вот то, что оно способно исцелить белокровие, лучше молчать. Иначе меня растерзают больные.

— Их можно понять, — вздохнул Вельяминов.

— Я не смогу исцелить всех. Сейчас задача — помощь раненым воинам. О другом подумаем после войны.

Тайный советник неохотно кивнул.

— Но если помощь понадобится лично вам или вашим близким…

— Благодарю!

Тайный советник горячо пожал руку гостя.

— Не буду вас более задерживать.

Гость встал, поклонился и пошел к дверям. Вельяминов проводил его до приемной. Когда Довнар-Подляский вышел из нее, повернулся к вскочившему адъютанту.