Лейкоцит

Я мысленно усмехнулся, и сконцентрировался уже на окружающих звуках.

Тех была целая уйма. И какое-то бурление, и тихий писк, и ритмичные щелчки. Однако не более того. Эх… А ведь я сейчас так надеялся уловить хотя бы обрывки чьих-то фраз, на которые в дальнейшем, как минимум в беседе со все той же волокушей меня куда-то в одной ей известно направление Кшайей, смог бы опереться. Но видимо не судьба. Что же… В таком случае будем импровизировать. Причём преимущественно через… Банальную лесть. В конце концов схватившая меня сейчас тварь однозначно баба. А бабы, как бы они не выглядели, и сколько бы себе на жопе щупалец не отрастили, по-прежнему остаются бабами. По-прежнему остаются тупыми клушами, что в первую очередь… Любят ушами.

— Поздравляю, плод. Мы почти прибыли в стойбище. — Тем временем явно обращаясь ко мне прошипела Кшайя. — Мы почти прибыли. Скоро я полностью тебя распечатаю, и ты… — в ее голосе отчетливо проскочила мечтательность, — ты будешь кричать. Как только ты увидишь, куда попал, ты будешь кричать, плод. Ох, как же ты будешь кричать, и молить, чтобы тебя вернули домой…

Все, что я сделал в ответ, лишь мысленно скривился. Причём, не столько из-за самого данного заявления, сколько из-за тона, из-за того крайне дешевого и пафосного апломба, с которым всё это было произнесено.

А ещё отметил про себя, что этой курице таки удалось меня искренне заинтриговать. В конце концов, что же такого, в ее представлении, я должен буду увидеть, чтобы вот так прямо сходу начать орать?

Ну действительно? Что я должен буду увидеть?

Усеянную костями пыточную?

Залитую кровью операционную?

Так меня ни тем, не другим не проймешь. Точно не проймёшь. Потому что уж кого-кого, а себя я знаю, как облупленного, и напугать меня, напугать вообще, чем угодно, задачка не из простых.

— Остались последние метры, плод. — Тем временем констатировала Кшайя, перетаскивая меня видимо через очередной порог, и обращаясь с кому-то другому, со все тем же дешевым пафосом добавила:

— И снова здравствуйте, плоды. И снова, здравствуйте, мои вкусные. Вы тут, как? Спеете? Это хорошо. Спейте-спейте. Кстати, знакомьтесь с новеньким.

Ответом ей стали четыре новых, явно человеческих голоса, два из которых тотчас начали истошно выть, один неистово молиться, и ещё один… Истерически хохотать.

Я остался к этому хору безучастным. В конце концов если кто-то не может держать себя в руках, то это исключительно его проблемы.

— А ну, тишина, плоды! — Внезапно рявкнула Кшайя. — Будете шуметь, сожру досрочно!

Голоса дружно стихли, а я… Я почувствовал, как всё те же самые щупальца подняли меня с пола, и тотчас силой по самую шею засунули в… Это вообще, что? Какая-то огромная куча крайне жидкого теста что ли?

— Контакт? Есть контакт! — Фыркнула Кшайю. — Теперь, сделаем вот так…

Мое тело на мгновение охватил озноб, а потом внезапно сам по себе выскочивший у меня перед глазами интерфейс выдал:

Статус: Плод

Активная стационарная привязка: Инкубатор 17 (Разрыв привязки по инициативе Плода невозможен)

Могущество: 0

Питательная ценность: 2 (активный рост)

Прайд: Недоступно

Тейм: Недоступно

Фиомы: Недоступно

Генмы: Недоступно

Аурис: Недоступно

И вот тут моё драгоценное самообладание снова дало трещину, потому как, что ещё за «активная стационарная привязка» и «разрыв связи по инициативе плода, (то есть видимо непосредственно по моей инициативе), невозможен?». А самое главное: Почему у меня резко начала расти некая «питательная ценность»?! Я, что, ошибся, и меня типа реально начали откармливать, чтобы в перспективе переработать?! Но, минуточку! А как же те, якобы по умолчанию обещанные мне три цикла для набора могущества?! Где мои законные три цикла, твари?! Где мои три цикла?!

Интерфейс тем временем обновился, и теперь гласил, что «питательная ценность», у меня составляет уже три пункта…

— Рост пошел. — Прокомментировала это дело Кшайя, и нежно проведя по моей щеке одним из своих щупалец добавила:

— А теперь самое сладкое. Для начала речь…

Я почувствовал очередной уже хорошо знакомый мне болезненный укол, и внезапно понял, что теперь могу ещё и говорить.

При этом первым моим желанием было сходу покрыть эту неведомую трижды долбанную Кшайю отборным матом. Вначале покрыть ту отборным матом, а потом засыпать вопросами. Однако я удержался. В самый последний момент, и не иначе как чудом от этого удержался, предпочтя вообще пока рта пока не открывать. Спросят — отвечу. А пока молчать.

— Надо же. — С явным удивлением прошипела Кшайя. — Не орешь почему-то… Ты почему не орешь?

— Не вижу в этом смысла… Леди Кшайя. — Вновь окончательно беря себя в руки, кое-как ворочая онемевшим языком прохрипел я.

— Леди… — Фыркнула собеседница. — Плод назвал меня «леди». Смешной плод… Смешной…

— Ничтожный плод просто в меру сил пытается быть галантным, сударыня. — Изобразив чуть робкую улыбку отозвался я. — И у него даже в мыслях не было вас оскорбить, мадемуазель.

— Мадмуазель… — Задумчиво прошипела Кшайя. — Леди… Сударыня… Мадмуазель… А… — Я буквально кожей ощутил её зловонное дыхание. — А, как по-твоему, плод, я красивая?

И снова окажись на моем месте сейчас какой-нибудь другой, менее опытный мужчина, он наверняка сходу ответил бы «да», и тем самым подписал себе приговор. Однако я, конкретно я, слишком хорошо знал баб, чтобы попасть в подобную столько примитивную ловушку, а потому…

— Не знаю, леди. — Специально выдержав вроде как задумчивую паузу отозвался я. — Понятие красоты оно исключительно субъективно. Для кого-то красавицей является толстушка, а для кого-то худышка. Поэтому сказать красивы вы или нет я не могу. По крайней мере до тех пор, пока лично вас не увижу, леди. Однако уже сейчас я смело могу сказать, что вы, как минимум, особенная. Очень особенная, и необыкновенная. Это чувствуется.

Какое-то время в воздухе висела откровенно тяжёлая тишина, а потом… Потом всё та же Кшайя просто молча рывком содрала с моих глаз, по ощущениям, нечто вроде засохшего клея, и я прозрел. Теперь, кроме всего прочего, еще и прозрел.

Да, картинка была крайне мутная, и постоянно расплывалась, однако её тем не менее оказалось вполне себе достаточно чтобы…

— Н-да… — Только и смог вслух выдать я, в меру сил окидывая взглядом окружающее пространство. — Охренеть… Нет, я, сказать по правде, всякое в жизни видел, но чтобы такое…