Лгунья

Брови Рыжжи удивлённо приподнялись, но более она ничего спрашивать не стала.

— Ну пошли.

Майяри шагнула следом за ней, ощущая, как в кармане продолжает пульсировать теплом письмо, но не испытывала никакого желания читать его. Она долго ждала внятного ответа от Виидаша, пусть и он немного подождёт.

Глава 5. Свидетель и подозрения

Когда экипаж харена вернулся к зданию сыска, солнце уже стремительно шло к линии заката. Ощутимо похолодало, и сошедший на мостовую господин Ранхаш хромал сильнее прежнего. Шидай уже ничего ему не говорил, только смотрел с непонятной мрачной решимостью и совсем нехорошо постукивал тростью по ладони. Видимо, терпение его иссякало.

В холле за низеньким столиком их ждал Варлай. Только они вошли, как молодой оборотень с облегчением подскочил и направился к ним.

— Харен, свидетель вас уже ждёт. Позвольте проводить вас в комнату для допроса.

Комната для допроса в здании сыска была одна, и приспособили её для преступников, поэтому здесь имелись только стол, стул и массивное деревянное кресло с цепями. Кресло с цепями обычно занимал или преступник, или дознаватель, если допрашивался свидетель. Но данетий не рискнул расположить харена на столь сомнительном месте, поэтому на жёстком сиденье беспокойно мялся широкоплечий мужик с чёрной окладистой бородой. Он ощутимо переживал, с опаской косился на цепи и стискивал пальцами край стола. Край натужно скрипел.

Стоило харену войти, как мужик подскочил и испуганно уставился на него.

— Господин Одаш? — уточнил Ранхаш.

Тот быстро кивнул головой.

— Рад видеть вас, — голос харена вдруг зазвучал мягко и вкрадчиво. Стоящий за дверью данетий даже приоткрыл створку, чтобы убедиться, что там действительно начальник, а не кто-то посторонний. — Садитесь. Надеюсь, вам не пришлось долго ждать меня?

Мужчина плюхнулся на стул и гулко сглотнул. Щеки его слегка порозовели, а пальцы чуточку расслабились.

— Нет-нет, господин, — торопливо заверил он харена. — Я почти и не ждал.

— Замечательно, — лицо господина Ранхаша по-прежнему было спокойным, но голос излучал тепло и умиротворение. — Я только начал заниматься делом об ограблении, свидетелем по которому вы выступаете, и хотел поговорить о том дне с вами лично. Вам не стоит волноваться.

— Д-да я не волнуюсь, — браво ответил Одаш, утирая пот со лба. — Тока я ничего более к тому, что сказал ранее, не прибавлю.

— Ничего, я хочу просто услышать ваш рассказ и задать несколько вопросов.

Свидетель, успокоенный вежливостью и мягкостью дознавателя, приободрился и выпрямился.

— Да чего там рассказывать-то? Шёл домой вечером от Охляши. Ну это гончар, у которого я работаю. Темень уже стояла, волчий месяц светил вовсю, и на улицах почти никого не было. Я решил срезать мимо сокровищницы, там обычно прохожих мало в это время. Это из-за стражи, но мне-то, честному оборотню, чего бояться? Иду я, значит, вдруг слышу хрипы какие-то. Сердце у меня захолонуло. Нехорошее я почуял, ну и двинул на звуки. Завернул за угол, а там улочка, которая как раз к задним дворам сокровищницы ведёт. И на мостовой кто-то лежит, а сверху на него она наваливается.

Мужик судорожно сглотнул и отёр голову от затылка ко лбу, вымаливая у богов защиту.

— Свет волчий как раз ей на лицо падал, — голос его предательски дрогнул. — Страшенное зрелище! Лицо бледное, глаза как две дыры, а губы кривятся в злобе. Одной рукой она держала старика за горло, а в другой зажимала кинжал.

Оборотень опять сглотнул и стыдливо опустил глаза.

— Оторопь меня тогда такая взяла, что с места двинуться не мог. Ноги от страха к мостовой пристыли. Не нашёл я в себе смелости на помощь броситься. Она два раза ударила старика-хранителя кинжалом в грудь, а потом уж вырвала из его рук свёрток. Его она прямо там развернула. Своими глазами видел, камень вот такенной величины, — Одаш развёл пальцы так, что между ними могло куриное яйцо поместиться, — и ворох каких-то блестящих безделушек. Всё это она пересыпала в свою суму и побежала в мою сторону. Я чуть не обмер от страха! Едва разумения хватило в тени спрятаться. Она мимо проскочила и на Малого Медвежонка свернула. Вот и всё. Там уж стража набежала.

— И вы уверены, что это была Амайярида Мыйм? — голос харена зазвучал чуть твёрже.

— Она-она-она! — уверенно заявил Одаш. — Она частенько в нашу лавку наведывалась за посудой под лекарства. Красивая такая, статная, вежливая… — он сбился и тяжело вздохнул. — Всегда монетку сверху накидывала. Кто бы подумал, что она на такое… — он качнул головой и умолк.

— А в какое время вы возвращались домой?

— Я в тот день задержался и вышел, когда за полночь перевалило.

Харен прикрыл глаза. Всё это время он внимательно слушал свидетеля, ни разу не оторвав взгляд от его лица. Казалось, его больше интересовали эмоции мужчины, чем слова.

— Благодарю на ваши ответы. Вы можете быть свободны.

Мужчина обрадованно подскочил и, кланяясь, направился к двери. Только он вышел, как в допросную шагнул данетий. Шагнул нерешительно, сомневаясь, что харену нужно его присутствие. Тот цепко взглянул на него.

— Что известно о свидетеле?

— Я сразу же направил сыскаря к его нанимателю. У господина Охляши он работает гончаром уже полтора года. Нареканий не имеет. Порой выпивает, но не больше, чем остальные. Добродушен, боязлив, покладист. Жены и детей нет. Приехал сюда из Ришки на заработки.

Харен откинулся на спинку стула и уставился в стену перед собой.

Данетий немного потоптался и всё же решился прервать размышления начальника.

— У вас на сегодня ещё будут какие-то распоряжения?

— Нет, — тут же откликнулся харен и поднялся. — Утром меня можно не ждать.

В коридоре на него мрачно воззрился Шидай. Трость он держал в левой руке и раскачивал её как маятник. Варлай опасливо косился на лекаря и держался поодаль.

— Мы уезжаем, — коротко бросил харен.

Остановиться он даже не потрудился, продолжив свой путь, но Шидай просветлел лицом и криво улыбнулся.

— Ну наконец-то!

Слуги уже спали, поэтому торжественной встречи не вышло. Харена и его личного лекаря встретил старый управляющий — седой как лунь оборотень, больше похожий на вышибалу в питейном заведении.

— Молодой господин, — гулко пророкотал медведь, едва сдерживаясь от того, чтобы не прижать харена к груди, — что ж вы так поздно? Мы вас ещё к обеду ждали.

— А мы работали, — наябедничал Шидай, протягивая руку для рукопожатия. Её от души, до хруста в пальцах, пожали.

— Совсем не меняетесь, — с укором протянул управляющий, принимая плащ харена. — Вы хоть поздоровайтесь!

— Рад тебя видеть, — покорно поприветствовал его Ранхаш.

— Ну хоть так, — усмехнулся медведь. — Я вам сейчас на стол накрою.

— Я буду есть в кабинете. У меня дела.

Управляющий и лекарь молча проводили поднимающегося по лестнице господина одинаково неодобрительными взглядами.

— Что-то он ещё хуже стал, — заметил управляющий. — Я-то думал, он там с вояками пообтесается и чуть проще станет без наставлений господ-родителей и этого высокородного общества.