Лицей. Венценосный дуэт

Меня посещает интересная мысль, надо с парнями обсудить. В первую очередь с Пистимеевым. Это заклинание метод доказательства, а не аксиома. А можно ли считать метод специальным видом аксиомы?

Ладно, что там у нас? Определение производной функции? Тут тоже есть интересные вопросы, держитесь, мадам Апполинариевна, не падайте, когда я вам их завтра выложу, хи-хи…

Что там у нас дальше, биология? В старших классах начинается углубленное изучение человеческого организма, в девятом только анатомия была. Листаю учебник… и вдруг замираю. В ушах начинает гудеть от мощного кровотока, сердце замирает, как перед прыжком и начинает биться, как сумасшедшее.

Я вскакиваю, мечусь по комнате, как зверь в клетке, пытаясь сбросить возбуждение энергичными движениями. Вот это да! Вот это номер! Я готовлюсь долго и упорно грызть здешние науки, чтобы хоть крошки полезных знаний добыть, а они просто в учебнике напечатаны. Так, между делом и между прочим, затерянная среди прочих тем, красуется себе на странице школьного учебника таблица состава человеческой крови. Учебника, праматерь вашу всех! Школьного, эритроцит вам в ж…!

Пятьдесят лет назад мы нащупали факт, что кровь у людей разная. Именно по базовому составу. Про основные четыре группы тоже знаем, мы внимательно следим за всеми исследованиями в этой области. Но такая подробная таблица, с учётом резус-фактора, — надо ещё разобраться, что это такое, — это гигантский подарок для нас. Вбираю содержимое таблицы с жадностью сутки не евшего человека. Если завтра мне на голову упадёт кирпич, не страшно. Вынырну в своём мире с ценным трофеем. Моё пребывание здесь смысла не потеряло, могу узнать намного больше, но я уже не зря провела здесь время. Теперь мне и смерть в этом мире не страшна, я вернусь не с пустыми руками!

Во мне так бурлит, что я бегу в спорткомнату, надо сбросить возбуждение, а то взорвусь. Как раз настаёт время перерыва…

— Папочка, ты не входи, мне надо сбрую скинуть, — бросаю мимоходом, а то подловит, когда я буду раздета. Он заходит иногда, когда я занимаюсь.

Предупреждённый папахен не заходит, зато появляется наша толстопузенькая. Эльвира со вздохами и стонами принимается за лёгкую разминку. Немного руки, стопы, махи и наклоны с малой амплитудой. А я под конец занятий решаю зажать себя сбруей максимально резко. Максимально развожу плечи, втягиваю живот, короче делаю осанку до упора. И в этом положении улыбающаяся Эльвира стягивает на мне сбрую. Выхожу из комнаты, чувствуя себя распятой. Походила ещё по комнате, выворачивая ступни, под смешки папашки, в которых, однако, сквозит восхищение.

Почти час выдерживаю, потом в своей комнате валяюсь прямо на полу. Довольная валяюсь, в здание моей красоты и обаяния заложен ещё один мощный блок. Я его каждый день строю, просто сегодня мощный рывок делаю.

Заходит папочка. О, мы его сейчас приспособим!

— Папочка, ты вовремя, — быстро ставлю ему задачу. Ему нетрудно взять и поднять меня за ноги и слегка потрясти. Тем более, достаточно от пола только мою задницу оторвать. Разок, когда я на спине и разок, когда на животе. У-у-у-х, здорово!

— Как с нашими делами, Даночка? — папахен садиться на пол спиной к кровати, я продолжаю валяться.

— Всё хорошо. В воскресенье с мальчишками проявим плёнку, распечатаем, вечером в понедельник я тебе отдам фото. Будут все анкетные данные по тому классу и несколько фотографий. Не всех, человек десять. Сам понимаешь, мы не можем их принудительно отснять, как в полицейском участке.

— Что с подписями?

— Наш класс подписался в полном составе. Чуть больше десятка из старших классов. До конца недели потрясём научников и к нашему параллельному зайдём, — докладываю я. — Тебе, кстати, как родителю надо позвонить директору и спросить, почему твою дочечку обидели.

Папахен смотрит вопросительно, растолковываю диспозицию.

— Мы решили натравить на директора родителей. С понедельника они ему названивают и возмущаются. Пора и тебе подключиться. Только он в командировку сбежал. Тогда хоть секретарше нервы помотаешь.

— Даму не буду обижать, — топорщит пёрышки папа.

— Не надо никого обижать. Вежливо заявишь, по какой теме тебе нужен разговор, полюбопытствуешь, когда директор объявится, и попросишь его самого перезвонить.

— Вы решили организовать на него давление? — улыбается папочка.

— А чем плохо?

— Всем хорошо, — соглашается он, — В начале следующей недели надо отправлять ваши бумаги. В Москве не само министерство, только городской департамент, но можно и туда. Глава департамента на правах замминистра у нас.

— Может в Петербург тоже отправить? Правда, мы третий экземпляр не предусмотрели…

— Поглядим. Может и отправим. А для журналистов и фотокопии сойдут. Так что не суетись с третьим экземпляром. Не будем на ходу колёса менять.

На этой позитивной ноте папахен покидает мою комнату. А мне же ещё вечерние процедуры делать… охо-хо, бедная я, замученная, но зато красивая девочка!

17 ноября, суббота, время 18:15.

Квартира Молчановых

— Дана, как ты могла такое допустить? — папахен аж вскакивает с дивана, на котором сидит в обнимку со своей ненаглядной. Немного пометавшись по комнате, успокаивается. Вернее, заставляет себя успокоиться. После укоризненного восклицания Эльвиры, — и ко мне и к папахену, — он приходит в себя. Волновать Эльвиру нельзя, а человеческие чувства имеют свойства индуцироваться, передаваться от одного другому.

— Папочка, я — не господь бог, — таращу на него невинные глазки, — и не могу контролировать всё.

— Я думал, ты своих держишь в руках, — кипение понемногу стихает.

— Своих держу, чужих — нет. Папочка, а чего ты так разволновался? Подумаешь, мальчишки подрались, что такого?

Эльвира легонько поглаживает его по затылку и папочка утихомиривается.

— Понимаешь, теперь минпрос может прислать комиссию по поводу драки, а не из-за произвола директора…

— Это связано между собой, — указываю я.

— Министерским выгодно не заметить этой связи и сделать тебя виноватой.

Неприятно. Но я и правда ни при чём. Нет, я никогда не против драки, но я её не планировала и не затевала. Однако в словах папочки всё равно есть резон.

— Директор отсутствует, бросил Лицей в кризисный момент, — мне надо продумать хоть какую-то защиту. Папахен уже успокаивается, трёт лоб в размышлениях.

— Не, я пойду посоветуюсь… — уходит в кабинет.

После получасового разговора, я так понимаю, с начальством выходит собранный и грузит меня по полной. Уже мне потом приходится перезваниваться с одноклассниками почти час. На уроки время почти не остаётся, и ладно, воскресенье завтра, в конце концов.

18 ноября, воскресенье, время 13:20.

Место действия — Москва.

Утро папочка мне всё-таки отдал под учёбу. А после обеда хватает в охапку и вперёд. Первая точка — наш королевский секретарь Дима. Надо забрать у него бумаги. Потом едем на работу к папе. У него там есть офисная техника, у меня принтера нет, нашу жалобу в министерство надо оформить. Сопроводительная записка, опись документов, я и не знала, что всё не так просто.

Особняк Конти.

Мы спешим, поэтому внутрь не входим. Наши отцы беседуют, прогуливаясь по аллее, мы с Викой гуляем по саду.