Лич, который взрывает воздушные замки
Шрифт:
Оказывается, его методика прогнозирования новых соединений существенно повысила точность, и он теперь знает о десятках тысяч вариаций видоизменённого углерода, что делит, по словам самого Захара, его науку на «до» и «после». По его утверждению, это научная революция.
Для меня же эта революция стала источником новых материалов, которые можно ограниченно использовать в некромантии.
Например, вот этот карбофелит-784, проявил свойство высокой магоэнергетической ёмкости. Был бы отличный материал для создания магоэнергетических накопителей, но есть одна проблема — извлечение
Зато это открывает новую плоскость его применения — экран для магической энергии.
Благодаря корбофелиту-784 мы радикально упростили процесс производства рубедо — больше никаких подземных лабораторий, всё можно сделать на поверхности и без риска взрывов.
Сейчас я войду под этот купол и установлю совершенное сердце на постамент. Немёртвым туда заходить нельзя, атмосфера там жуткая и губительная, благодаря установленным в полу универсальным высасывателям магической энергии, что может прикончить почти любое искусственно поднятое умертвие. Впрочем, под этим куполом не продержится долго и живой человек — это абсолютно смертельная хуйня…
Захожу под купол и устанавливаю совершенное сердце на постамент, после чего закрываю герметичную дверь и закручиваю вентиль. Автоматически начинается откачка воздуха.
— Да-а-а, Смерть… — изрекаю я и начинаю насыпать песок на заблаговременно расчерченный ритуальный круг.
Подравниваю линии и убеждаюсь, что нет никаких разрывов.
— Дуии шакти ра дуии бхагй — екиикаран гарнухос! — провозглашаю я и воспроизвожу невербальную часть ритуала.
Ритуальный круг вспыхивает неприятным зелёным светом и создаёт вокруг совершенного сердца какие-то визуальные искажения.
— Подать энергии! — приказал я.
После того, что я пережил при ковке этого сердца, императивный отъём моей собственной некроэнергии окружающей средой уже не кажется чем-то неприятным. Вообще похуй. А кто-то бы давно уже отъехал.
Два устройства в потолке купола заработали и начали излучать потоки некро- и витаэнергии.
Всё выставлено с точностью до микрометра, даже само совершенное сердце я выверил по меткам, поэтому потоки магических энергий идут ровно в заданные точки.
Совершенное сердце начинает насыщаться двумя антагонистичными энергиями. Что сейчас будет? А вот это вопрос из вопросов.
Жду, наблюдаю.
Проходит несколько минут — насыщение ещё не закончено.
Двадцать минут — ещё нихрена.
Два часа — я начинаю ощущать, что мне уже плохеет от нарастающего дефицита некроэнергии.
Когда мне начинает казаться, что я уже близок к внеплановой встрече со Смертью, что-то происходит.
Совершенное сердце начинает светиться, причём со ступенчатым ростом интенсивности свечения. Свет какой-то серый, весьма нездоровый и неприятный.
Прикрываю глаза левой рукой, но это не помогает. Неприятный свет проницает моё тело навылет, будто нет тут никакого меня, сенсоры мои вопят, что это пиздец и надо валить, но валить некуда и неохота.
Интенсивность
излучаемого совершенным сердцем серого света всё нарастала, а я окончательно потерял ориентацию в пространстве.Наконец, произошло что-то нештатное и свет померк, а я оказался в абсолютной тьме.
— Алёша, ты снова в своём амплуа, — раздался голос Смерти.
Резко ощущаю себя на диване в знакомом охотничьем домике.
— Ну, характер такой… — развёл я руками, после чего потянулся к кружке с глинтвейном.
— Иди обратно, — велела мне Смерть.
— Один глоток! — быстро приложился я к кружке.
Но не успел я сделать глотка, как вновь оказался под экранирующим куполом.
— Блядь… — стёр я с лица что-то наподобие пепла.
Я абсолютно гол, стою посреди разбитого купола, а передо мной, на оплавленном постаменте, лежит совершенное сердце, мерцающее тёмно-багровыми искрами. Цвет его здоровый, как у нормального человеческого сердца, только вот я ощущаю в нём что-то очень нездоровое.
Мне потребовалась секунда, чтобы разобраться в этом ощущении — это витаэнергия, перемешанная с некроэнергией. Это так нездорово и здорово одновременно, что я даже не знаю, как на это правильно реагировать.
Судя по сдвинутой пыли, совершенное сердце появилось здесь вместе со мной. Значит, Смерть придержала это сердце, пока я не камбэкну с новыми силами.
— К-хм, — кашлянул я и по привычке потянулся к карману брюк.
Но сигареты сгорели вместе с одеждой.
— М-да… — вздыхаю я. — Ладно…
Подхожу к совершенному сердцу и беру его правой рукой.
Ладонь покалывает противоестественным влиянием сердца. Оно одновременно разрушает и восстанавливает ткани на моей руке — единство, блядь, противоречий…
Контейнер, в котором я должен был транспортировать готовое совершенное сердце, превратился в застывшую лужу расплавившегося металла — придётся нести его в руках.
Ударом кулака разбиваю спёкшуюся гермодверь и выхожу наружу.
— Что за хуйня? — удивлённо спрашиваю я, увидев вокруг весьма мрачную картину.
Трава полигона выжжена, кусты превратились во что-то мрачное и мёртвое, вокруг лежат металлокерамические кости, а рядом с некоторыми костями лежат оплавленные автоматы. Больше всего удивляет наличие помятых и побитых танков, а также БМП последней модели. Странно, блядь…
Небо над головой всё такое же голубое, с медленно проплывающими мимо белыми облаками, но стоит опустить взгляд, как безмятежность тут же пропадает и сменяется каким-то постапокалиптическим мраком.
— Есть тут кто?! — спрашиваю я.
Подхожу к ближайшему скелету и пытаюсь разобраться, кто же это такой.
Ткани сгорели, но среди костей остались лежать керамические бронепластины, остов каски, а также личные жетоны из титана.
— Хм… — стираю я пыль с личного жетона. — Савелий Петрович Веров, личный номер — 000655413.
Этот точно из нового пополнения Праведной Армии.
Тут я чувствую чужое присутствие. Этот кто-то пытался остаться незамеченным, но меня на мякише не проведёшь — я пожилой карась…
Резко разворачиваюсь и принимаю боевую стойку.