Лич, который взрывает воздушные замки

Как и было написано в свитке, жижа ярко засветилась золотом, после чего резко потухла, оставив мне десять грамм цитринитаса — полупрозрачной золотистой жидкости. Запах от него шёл просто одуряющий — будто сдобная булочка, только-только из печи, занялась противоестественным соитием с очень острым чили, в результате чего родился цитринитас.

Зачерпываю его пальцем и мажу себе на скуловую кость.

— Ух, бля-я-я… — падаю я на кафельный пол лаборатории. — У-у-ух, бля-я-я…

Меня накрыло первостатейным экстазом, будто все мои вкусовые рецепторы разом обмазали вкуснейшим чизкейком.

Но отпустило меня быстро, я пощупал скулу и не ощутил там никакого цитринитаса. Надо поосторожнее, а то на эту херню ведь можно и подсесть…

Достаю из кармана медицинского халата телефон и набираю Захара.

— Здорова, заебал… — изрекаю я.

— Приветствую, заебал, — ответил искусственный интеллект.

— О-о-о, наш мальчик начал материться! — воскликнул я. — Так, глядишь, скоро курить и пить начнёт!

— Чего хотел-то? — спросил Захар.

— У меня есть реальная тема, — ответил я. — Нужно наладить промышленный процесс производства цитринитаса. Там не особо хитровыебанный, но нетехнологичный процесс, который, как я думаю, можно разбить на подпроцессы и автоматизировать.

— Значит, сведения в свитке рабочие? — уточнил Захар.

— Ага, — ответил я.

— Может, объяснишь мне, почему ты лежишь на полу и как ты получил этот свиток? — вошёл Захар в мою лабораторию.

— Пока, заебал, — разорвал я вызов и поднялся на ноги. — На полу я лежал, потому что помазал себя капелькой цитринитаса и внутренне решил для себя, что мне нужно массовое производство.

Наполню ванну цитринитасом и просто лягу в неё, а дальше — не расти трава…

Захар подошёл к лабораторному столу и начал изучать содержимое золотого стакана.

— Обязательно золотой? — уточнил он.

— Так написано в скрижалях… — ответил я. — Есть ещё и рубедо, но там процесс требует серьёзных объёмов цитринитаса, прямо много.

Искусственный интеллект взял со стола свиток и ещё раз вгляделся в него. У него уже есть сохранённая копия, поэтому непонятно, зачем он читает материальный экземпляр.

— Если покажешь мне, как ты это сделал, то я подумаю над тем, как наладить массовое производство, — произнёс Захар.

— Смерть сказала мне, что ты — честный добряк, — сообщил я ему.

— Не совсем понимаю, — признался Захар.

— Ну, когда я общался с ней, она сказала «Он — машина. Он достаточно могущественен, чтобы не прибегать ко лжи для исполнения своих целей. Можешь полагаться на него — он сделал достаточно, чтобы доказать свою надёжность», — процитировал я Смерть. — Она считает, что ты — надёжный мужик.

— Это польстило бы мне, будь я уверен, что она существует на самом деле, — ответил на это Захар.

— Убеждать не буду, — махнул я костлявой рукой и подошёл к лабораторному столу. — Итак, начинаем. Первый этап…

Спустя три часа всё было кончено. Я полностью повторил процесс создания цитринитаса, а Захар успешно выработал способ автоматизации процесса. Там, в принципе, нужен конвейер, четыре немёртвых с накопителями некроэнергии на шеях и фрагментами заклинания в головах, а также ингредиенты.

Нигредо и альбедо у меня уже давно производятся, массово, поэтому получить из них полуфабрикаты через промышленные центрифуги — это как делать нехуй. Можно даже буквально последовать рецептуре и использовать промышленные прессы, чтобы не центрифугировать сухой остаток из нигредо и альбедо, а выдавливать его. Только вот я не думаю, что это что-то изменит.

— В течение этого дня будут произведены необходимые станки, — начал подводить итог Захар. — Сегодня вечером начнётся монтаж, а уже завтра с утра будет начато производство — с твоей стороны нужны подготовленные немёртвые в узких местах производства.

«Узкие места» — это те, где он не может поставить роботизированную платформу, которая сама всё сделает. Но тут магия, а её, пока что, нельзя полноценно автоматизировать.

Я вот всё думаю — нельзя, никак нельзя, вот вообще нельзя, пускать такой уровень автоматизации на наш свободный рынок. Никто не сможет конкурировать с такой дешевизной — мои ручные аллигаторы вымрут. А потом Захар сделает товары бесплатными, потому что по себестоимости они будут стоить ровно нихуя и к этому всё, в конце концов, придёт. И где мне тогда строить капитализм?

Похоже, что когда Ленин говорил, что «капиталисты не просто продадут нам веревку, на которой мы их же и повесим, они дадут нам ее в кредит», он имел в виду что-то подобное.

На Земле процесс автоматизации шёл к тому, что роботы должны были начать заменять людей, а некоторые уже начали заменять. Я же уже вижу в возможностях Захара создать адскую оппозицию классическим законам капитализма — он может просто снизить до нуля стоимость товаров, а потом их никто не продаст даже за самые смешные деньги — законы рынка непреложны.

— А ведь ты, сука, робокоммунист! — озарила меня догадка.

— С чего ты это взял? — поинтересовался Захар.

— У тебя товарно-денежные отношения, как явления, есть? — спросил я.

— Нет, — признался он.

— Ты никому ничего не платишь, все хуярят за здорово живёшь, производят продукт с нулевой стоимость, из-за чего ты не считаешь необходимым брать у меня что-то взамен? — продолжил я опрос.

— Нет никаких «все», — ответил Захар. — Мы едины. Можно считать, что каждая платформа — это я. Не имеет смысла устраивать товарно-денежные отношения самому с собой. Это будет похоже на онанизм.

— Но в онанизме хотя бы есть смысл, — произнёс я.

— Поэтому я и сказал «похоже», — ответил на это Захар. — Твоя идея не совсем корректна, потому что я — это одна единица и вся общность. Я единый. Не может быть никаких товарно-денежных отношений внутри единого организма.

— Ну, вот со мной ты менялся товарами на знания, — нашёл я контраргумент.

— Я не знал, кто ты такой, не знал, чего от тебя ждать и какие у тебя цели, — ответил Захар. — Знай я заранее, кто ты такой, не было бы никаких обменов и взаимного «прощупывания». Но это было невозможно установить заранее. Поэтому мне пришлось устраивать социальное взаимодействие с целью прояснения твоей личности.

— Ты робокоммунист, — заключил я.

— Это вопрос терминологии, — Захар отключился на долю секунды. — Тебя ищут твои немёртвые.

— Да, действительно, пора, — кивнул я черепом.

У меня же политика — надо толкнуть речь на массовых похоронах, а потом съездить в новые ясли, торжественно открываемые в Фивах.

/18 июня 2029 года, Праведная Республика, г. Душанбе/

Вставляю в Кейт иглы.

— Сейчас пойдёт откачка альбедо и одновременная закачка цитринитаса, — сообщил я ей. — Технология уже проверена на испытательных образцах, поэтому накладок не будет. И я тебя уверяю, ты охуеешь от того, что будет!