Личный аптекарь императора. Том 2

Когда мы добрались до лестницы, из процедурного кабинета на звук шагов выглянул Коган и, охнув, присоединился ко мне.

— Ну, что скажете? — шёпотом спросил он, когда мы начались спускаться на первый этаж вслед за спящей девушкой.

— Магического следа не наблюдаю. Это явно не ведьминское заклятье, — ответил я.

В это время мы спустились и двинулись по коридору к выходу. Спящая девушка точно знала куда идти.

— У вас есть ещё какие-нибудь предположения? — уточнил лекарь.

— Пока нет… А с ней в последнее время ничего плохого не случалось? Может, на неё напали или обворовали?

— Мне об этом ничего не известно. А что?

— Сильный стресс может вызвать такое состояние. Тогда поможет хорошее успокоительное.

— Не поможет. Мы уже пробовали, — покачал он головой. — С фазой луны это тоже никак не связано, ведь девушка ходит во сне даже если ложится спать днём.

Между тем мы вышли вслед за Кирой на улицу и пошли по проезжей части, которая в это время пустовала. Вскоре стало понятно, что она снова идёт к анобласти.

— Кто-нибудь из её домашних имеет отношение к аномальной области? — спросил я.

— Нет, конечно. Она из семьи простолюдинов. У отца Киры магазин со стройматериалами, — пояснил он.

Кира так уверенно шла к анобласти, что казалось, будто она совсем не спит. У меня же закончились идеи, что такого случилось с девушкой.

— Нужно её разбудить. Я таки не хочу ночью ходить по лесу. Мне ботинки жалко, — проговорил лекарь, когда мы ушли довольно далеко от лечебницы и впереди между домами показались черные деревья.

— Да, но нужно сделать это очень аккуратно, чтобы не испугать её. Похоже наш эксперимент не удался. Ничего не удалось выяснить.

Я подошёл к Кире и хотел взять её за руку, но тут увидел, что одной рукой она держится за медальон, висящий на шее. Погодите-ка… да ведь это же кристалл, который охотники добывают в анобласти для артефакторов!

Получается, что не только манаросы опасны для людей, но и кристаллы, напитанные маной. Ведь он полностью подчинил девушку и теперь ведёт её в свой мир. Или я ошибаюсь?

Недолго думая, я отцепил цепочку и осторожно вытащил кристалл из её руки. В это же мгновение Кира замерла, затем вздрогнула и испуганно заозиралась.

— Всё хорошо, Кира. Я рядом, — я аккуратно приобнял её.

— Г-где я? Неужели опять? — упавшим голосом проговорила она.

— Да, вы снова ходили во сне, — ответил я, по-прежнему обнимая её. Но она не сопротивлялась, а лишь сильнее прижималась ко мне. — Откуда у вас этот медальон?

— Сама сделала. Нашла кристалл в лесу, когда ходили с бабушкой за грибами.

— Ваше снохождение началось с появления этого медальона, верно?

Девушка задумалась, что-то прикинула в уме и вытаращилась на меня.

— Верно! Кристалл у меня уже пару месяцев, но только две недели назад я вспомнила о нём и вставила в медальон, в котором когда-то был другой камень. Пришлось немного изменить оправу, чтобы поместился кристалл.

— Я забираю у вас камень. Простолюдинам ни к чему камни, напитанные маной. Вреда больше, чем пользы, — я вытащил из позолоченной оправы кристалл и убрал в карман.

Цепочку отдал девушке.

— Давайте вернёмся в лечебницу. Я хочу ещё понаблюдать за Кирой, — предложил я лекарю.

— Отличная идея! Если ви таки правы насчёт этого камня, то её отец будет только рад поблагодарить вас кругленькой суммой, — подмигнул он мне.

После произошедшего девушка смогла заснуть только под утро. Целых два часа я наблюдал за ней, чтобы удостовериться, что дело было в камне. Кира спала крепко и всего пару раз повернулась на другой бок. Похоже, я оказался прав, но для уверенности попросил Когана понаблюдать за ней ещё сутки.

Вернувшись домой, я застал родных, завтракающих тостами с джемом и гренками. Съев пару вареных яиц и запив сладким кофе, я поднялся к себе и завалился в кровать. Не прошло и пяти минут, как я заснул крепким сном.

* * *

Аристарх Генрихович не послушался Распутина и продолжал следить за Филатовыми и собирать о них информацию. Он узнал о том, что некоторые из вассалов опального рода начали выпускать довольно эффективные лекарственные средства, на которых тоже имелась надпись о том, что изготовлено по рецептам Филатовых.

Кроме того, в лечебнице Когана работал санитар, которого Сорокины поставили как соглядатая за конкурентами. Он доложил, что видел, как Авраам Коган два раза посреди ночи привозил в лечебницу коробки с лекарствами, которые находились не в заводских упаковках, а в обычных стеклянных колбах. Откуда Авраам их брал, никто не знал, но все подозревали, что их создали Филатовы.

Сегодня Аристарх Генрихович узнал, что Коганы уже не прячутся, а открыто подписали договоры с теми самыми филатовскими вассалами. Он понял, что медлить и закрывать глаза больше нельзя.

Для доказательства своей правоты он закупил несколько лекарственных средств «от Филатовых» и добыл по своим каналам копию договора, заключенного между Коганом и Иванишвили. Теперь-то Распутин от него не отмахнётся.

Сложив доказательства в саквояж, граф Сорокин вышел из кабинета и двинулся к лифту. От волнения у него скрутило живот и участилось сердцебиение, но это его не остановило. Он знал, что только именно его бдительность поможет лекарским родам остаться на прежнем месте. Филатовы, которым он завидовал и ненавидел всем сердцем, ни за что не должны снова обойти их.

* * *

Василий Денисович Распутин сидел за столом и аккуратно размешивал сахар в чае. Он выслушал Аристарха и теперь задумчиво смотрел перед собой.

Ещё в прошлом году он хотел уйти на покой и передать место в Главном управлении имперского здравоохранения своему старшему сыну, но передумал, понимая, что заскучает, сидя в имении. Теперь же он осознал, что принял верное решение. Нельзя уходить на покой, пока не доделал то, за что взялся. А взялся он за Филатовых.

Этот аптекарский род долгое время ничем особенным себя не проявлял. Впрочем, как и все аптекари. К ним можно было обратиться за препаратами для лечебницы, попросить изготовить на заказ различные средства для хирургического отделения, а также восстанавливающие витаминные комплексы. Однако с тех самых пор, как Дмитрий Филатов отучился и начал работать в лаборатории отца, всё быстро изменилось.