Личный слуга или Мама на полставки

Вот чего Эйрика не хотела, так это влюбляться, собрав все клише любовных романов: начальник-подчиненная, попаданка-дракон, истинная пара (не дай Боже) и курортный роман (она, конечно, в командировке, но это ведь считается, если она ничего серьезного не делает?).

Почему же это беда?

Да потому что когда она влюблялась, то почти лишалась способности здраво мыслить, постоянно витая в облаках, строя несбыточные планы и говоря один только бред. В голове каша из розовых лепестков, грусть-тоска, нормальной жизни крышка.

А что делать, если она уже того, ну, влюбилась в смысле? Есть ли проблеск надежды на взаимность и сможет ли он принять ее ребенка? Что сделает, если узнает, что она все это время его обманывала?

В общем, Эрика только-только заметила в Керналионе мужчину, но начала паниковать и изводить себя пустыми мыслями. Поэтому Келион имел возможность лицезреть, как и без того не шибко адекватный Дамб вел себя страннее прежнего краснея, бледнея и дергаясь.

Ибениру было стыдно за своего слугу, которого он привел с собой на встречу, ведь теперь, на фоне конвульсий и содроганий Эйрикура он, Керналион, выглядел деспотом, замучившим своего помощника почти до нервного срыва.

Выглядеть ни тираном, ни деспотом в глазах своих бизнес партнеров дракон не хотел, но Эрик, чтоб его, одним своим видом сводил все старания на нет.

— Дамб, если ты не прекратишь это, честное слово, я сожру тебя живьем. — слуга опустил глаза в пол, даже не вникая, за что получает нагоняй.

Чтобы избежать надвигающейся катастрофы Эрика решила действовать проверенным методом, а именно, минимизировать любые контакты с герцогом. С глаз долой из сердца вон.

— Простите, Ваша Светлость. Это больше не повторится. — тихим измученным голосом проговорил Эрик, так, что сердце у Келиона опасно ёкнуло и он даже сам поверил в то, какой он гад и сволочь, раз вечно огрызающийся Дамб в таком состоянии.

— Просто замолчи. И отвернись, не могу смотреть на твое лицо. — слуга молча отвернулся, но даже со спины выглядел понуро и устало, отчего Ибениру стало немного совестно.

Осталась последняя встреча и они могут возвращаться. Командировка заняла всего три дня, однако за это время Эрик буквально зачах на глазах, стал смирным, послушным и кротким. Видимо заболел.

Вот что делает с людьми работа без выходных.

Переговоры прошли быстро, а Дамб, как никогда раньше, всего себя отдавал работе: вел подробный протокол, подсчитывал приблизительные затраты и убытки… одним словом стал наконец идеальным личным помощником.

Затем герцог открыл портал и они вернулись в поместье. Керналион направился отдыхать в свои покои, а Эрика поплелась домой, размышляя о тяжелой судьбе попаданок.

Что может терзать женщину так же, как страх безответно полюбить недосягаемого мужчину?

Эрика не боялась любви, она боялась ее последствий. Что делать, если полюбишь не того человека, человека, совершенно не подходящего ни для совместной жизни, ни для брака?

Герцог для нее был тем самым “не тем”, он богат, родовит и знаменит, а она вдова, простолюдинка, мать-одиночка, попаданка и, о ужас, еще и человечка.

Даже если Эрика не сможет преодолеть себя и чувства все же вспыхнут, они будут пусты и бессмысленны, потому что ни к чему не приведут, она не может рассказать всю правду о себе и потом сесть в тюрьму только из-за сиюминутного порыва и желания быть рядом с Ибениром.

Слишком глупо губить свою жизнь ради такой любви.

Какой смысл любить кого-то, если не способен выразить эту любовь? Ну, есть, конечно, любители пострадать от неразделенных чувств, но Эйрика себя к приверженцам подобных самоистязаний никогда не относила. Что это за любовь тогда вообще такая, если от нее страдают? Садо-мазо?

Как бы то ни было, она точно знала, что не может этого допустить. Она не в коем случае не должна влюбиться в Керналиона, ведь эта любовь — лабиринт без выхода. Она должна заботиться о Занефире и о себе.

Но что Эрика и могла сделать, так это растоптать свою симпатию к Келиону, пока не стало поздно. Сердцу не прикажешь, но это ведь не совсем правда.

Сердце как ребенок — иногда будет вас не слушаться, а иногда нет. Тут уж ничего не поделаешь.

Олимпиада влюблялась раньше, а потому поход к своему сердцу знала, нужно просто набраться терпения. И вот сейчас у нее для ее сердца был только один приказ “не влюбляться!”.

Еще в родном мире она читала статью “Как заставить влюбиться за 20 минут”, где набросали несколько психологических приемов, рассчитанных на воздействие подсознания человека.

Проще говоря, искусственно вызванные, но самые натуральные чувства. А раз так, значит должен существовать и обратный способ, нужно немного пораскинуть мозгами, и используя ее поверхностные знания психологии придумать способ, как раз и навсегда избавиться от этой проблемы.

Когда Эрика зашла в дом, уже наступила ночь, она отпустила Миру и поднялась к себе. Самое время набросать на бумаге подробный план.

Но дойти до письменного стола она не успела, потеряв сознание.

Глава 25

— Ваше тело истощено. Скорее всего это последствия длительного переутомления или хронического заболевания. — сообщил лекарь, убирая артефакт в карман.

Эрика не планировала тратить на посещение врача свой выходной, щедро подаренный начальством в честь окончания командировки.

Этот день она могла бы посвятить своему ребенку, составлению плана по предотвращению апокалипсиса в ее личной жизни или просто полежать на кровати.

Будь ее воля, она бы не пошла к лекарю всего лишь из-за обморока, а просто провела день в кровати, но Занефир отказался есть, пока она не проверится, и буквально вытолкал ее за порог, оставшись с няней.

Эрике было немного обидно, ведь она столько дней его не видела, а ее сыночек так с ней обошелся, но и Заира нужно понять: он проснулся ночью от грохота в ее спальне, и когда прибежал туда, обнаружил свою маму, которая никак не приходила в себя. Конечно, утром Эйрика как ни в чем не бывало проснулась, только переубедить Зефира уже не смогла.

— Доктор, осмотрите меня еще раз. Это должно быть какая-то ошибка. У меня отродясь не было никаких хронических болезней. А уж о переутомлении не может быть и речи, я днями напролет сплю и ем! — лекарь, тот же пожилой мужчина, который осматривал Занефира в тот раз, достал другой артефакт и положил в руки пациентки. Камень с ярко синего медленно изменил свой цвет на розовый.

— Женщина, вы видите это, верно? У здоровых людей цвет остается синим или голубым, а у вас он розовый. Ваше тело работает на пределе своих возможностей, если вы не начнете заботится о себе, через год у вас откажет 40 % органов, а через два вы умрете. — печально сообщил лекарь и сел в свое кресло.