Личный трофей опального генерала-1

— А во-вторых? — хмуро осведомился Гоголь. — Что еще у тебя за причины? На летунов надавим слегка.

— Я не могу сейчас уехать, бать, — признался Кирсанов своему командиру.

— Из-за женщины этой, что тебя бортанула? — хрипло бросил тот.

— Нет, — мотнул головой Кирсанов, прекрасно понимая, что строптивая Санька обрадуется его отсутствию. — Из-за сына. Обещал ему быстро вернуться. Только с ним и с его матерью в контакт вошел.

— Ну и что мне с тобой делать, Сережа? — хлопнул себя по ляжкам Егоров и, тяжело поднявшись, подошел к окну, выходившему во внутренний двор. Серые стены со всех сторон, а в середине парковка. Ничего интересного. Николай Васильевич молча уставился на сыплющиеся с небес снежные хлопья и задумчиво бросил:

— Ты же понимаешь, что если сейчас будешь работать как ни в чем не бывало, то это приведет к отставке. Выпрут под зад коленом. А я против. Ты мне еще здесь нужен.

— Отправьте меня в отпуск, Николай Васильевич, — хмуро предложил Кирсанов. — Там, наверное, лет за пять накопилось. А это прямое нарушение законодательства.

— Напиши жалобу в трудовую инспекцию, — фыркнул Гоголь. — Повесели публику, Бек!

— Заявление на отпуск напишу задним числом и уеду к сыну. А общественности объявите, что обязанности командира «Секиры» временно возложены на генерала Бердянкина.

— Он тоже под подозрением у следствия, — рыкнул Егоров. — Как бы вас вообще не расформировали к чертям собачьим.

— Почему, бать? — зло ощерился Бек. — «Секиру» сдавать нельзя. Пусть я в отставку уйду.

— Да подожди ты! — не выдержал Егоров и чуть прихрамывая заходил по комнате. Кирсанов молча следил за шефом — крепко сколоченным стариком с коротким ежиком седых волос и красным от возмущения лицом.

«Были когда-то и мы рысаками, — с болью подумал Кирсанов. — Раньше Гоголь и поворотом головы не выдал бы беспокойство. А сейчас поди давление долбануло. Плюс диабет и осколочное ранение в ногу. Батя, батя, — мысленно обратился он к Гоголю. — Живи вечно!»

— Ладно, — пробурчал недовольно Егоров. — Коса отправлю в Венесуэлу. Командование «Секирой» возьму на себя. А ты, Кирсанов, вали в свой отпуск и не отсвечивай, — рыкнул он. — Только адрес оставь, чтобы могли тебя найти. Сам понимаешь, что внутреннее расследование мы все равно обязаны провести.

— Так точно! — отрапортовал Кирсанов, да еще под козырек взял.

— Да, — кивнул Егоров. — Отпуск — хорошая идея. Хоть привилегий пока не лишишься. Машина, охрана…

— Так точно, — повторил Кирсанов, сдерживаясь, чтобы не заорать.

«Ну какие привилегии на фиг! Когда из-за каких-то придурков вся жизнь летит под откос. Машина, блин! Так вон своя в гараже пылится! Охрана мне тоже ни к чему, — мысленно отмахнулся он и тут же осекся. — Не, Славка с Димоном пусть пока останутся. Сейчас важно выяснить, почему хотят убить Саньку! — Кирсанов сжал кулаки, зная, что убьет каждого, кто посмеет навредить его сыну и его матери. Перед глазами тотчас же предстала улыбчивая брюнетка. Почему-то Кирсанову она померещилась в его рубашке, с кудряшками, спутавшимися от беспокойного сна. — Кому же ты могла помешать, девочка? — мысленно поинтересовался он у нее, выходя из кабинета руководства. — Отпуск так отпуск, — фыркнул он про себя, втайне надеясь, что за время его отсутствия в конторе ничего не случится. — Зато разберусь с Санькиными проблемами, — подумал он. — Да и с сыном коны наведу!»

Теперь же, рассматривая из окна мерса утопающий в снегу город, Кирсанов решил, что должен максимально воспользоваться каждым часом внезапно полученного отпуска.

«Лучше всего перевезти Саньку с Лешиком в Москву, — сам себе дал задание Кирсанов. — Тут уж точно никто не станет подрезать тормозные шланги на машине, — скривился он и замер, пораженный ужасной догадкой. От дурных мыслей охолонуло сердце. — Только не это! — взмолился он. — Господи, убереги!»

А когда в прихожей наткнулся на грязные ботинки сестры, почувствовал старую давящую боль за грудиной.

«Думал, что все прошло? — над самим собой посмеялся он. — Ну-ну», — ощерился инстинктивно. И с такой перекошенной мордой шагнул на кухню, где Лара, его средняя сестра, пила чай с булочкой и улыбалась чему-то.

— Сережка, а я не слышала, как ты вошел, — подхватилась она. Нежно клюнула в щеку и захлопотала на кухне. — Ты бы хоть предупреждал, что приедешь, — вздохнула она, понимая, что просьба так и останется невыполненной.

— Ты куда-то ездила? — поинтересовался он как бы невзначай, усаживаясь за барную стойку.

— К Лене, — просто бросила сестра. — У нее же день рождения.

— Точно, вчера был, — хлопнул себя по коленке Кирсанов и принялся искать контакт старшей сестры. «Алена». Ткнул пальцем и долго слушал протяжные гудки.

— Наверное, на службе, — улыбнулась Ларка, заметив его недовольное лицо. — Она перезвонит, когда вернется, особенно тебе, — добавила ехидная сестрица. — А ты куда запропастился? — осведомилась удивленно. — Тебя только ленивый не искал.

— К Леше ездил, — бросил он невзначай, наблюдая за реакцией Лары. Но ничего не заметил кроме изумления.

— Со стороны посмотрел или как? — осторожно поинтересовалась сестра. Кирсанов глянул на худое вытянутое лицо, почти без морщин, перевел взгляд на черные как смоль волосы, гладко зачесанные назад и собранные в пучок. Покосился на нитку жемчуга, подаренную им в прошлом году на пятидесятилетие, и вдруг поймал себя на мысли, как уживутся в одной квартире его сестра и жена.

«Интересный вопрос, — про себя фыркнул Кирсанов, скользнув глазами по черным джинсам Ларисы и такой же длинной тунике из тонкого кашемира. Леди ин блэк, твою мать!»

— Ты в джинсах в монастырь ездила? — удивился он, пренебрегая вопросом сестры и все еще подозревая ее во всех грехах.

— Ну да, — отмахнулась Лариса. — Лена в город по делам выходила. Мы с ней в центре встретились. А потом я ее обратно отвезла. Ну и в машине немного посидели, поболтали.

— Как она? — рыкнул Кирсанов.

— Молится, — улыбнулась Лариса. — За всех нас и за них, — воздела она глаза к небу.

— Спасибо ей за это, — кивнул Кирсанов, наблюдая, как сестра накрывает на стол. Ставит тарелки с горячим борщом и раскладывает приборы.

— Может, выпьем за сестру беленькой? — предложила Лариса. — Ты как?

— Мне еще к Леше лететь, — мотнул головой Кирсанов. — Я пас, но тебе-то не возбраняется.

— Одной? Да никогда, — отмахнулась Лариса и попросила настойчиво: — Расскажи мне про племянника, Сережа.

— Хороший пацан, — улыбаясь заметил генерал. — Смышленый такой. Меня сразу принял, представляешь?

— А эта… его тетка? — раздраженно обронила Лара и сложила губы бантиком, словно говоря: «знаем мы таких профурсеток!».