Лицом к лицу

Учебный год подходил к концу.

Была середина мая, приближались последние экзамены. Майкл был раздражен тем, что Дженни настаивала на занятиях в одиночку.

– В письме с просьбой принять меня в колледж я обещала, что буду хорошо учиться, – объясняла девушка. – В трех семестрах у меня получилось, и в этом я собираюсь получить отличные оценки.

– Я тебя умоляю! – посмеялся он. – Преподаватели не читали твоего сочинения. Они не знают, что ты обещала. И я хочу заниматься с тобой.

– Ты сильно меня отвлекаешь, – сказала она.

Это был, конечно, комплимент, но он Майклу не очень понравился. Парень отправился в город на собеседование, а она пыталась вспомнить, почему именно хотела заниматься одна.

Предпоследний экзамен был в пятницу утром. Последний должен был быть в следующий вторник. Впереди три выходных.

Экзамен оказался гораздо легче, чем она ожидала. После Дженни вышла из аудитории. Заходить в общежитие, чтобы взять вещи, смысла не было, потому что у матери в Коннектикуте было все необходимое. Девушка села на автобус, проехала Центральный парк, пересела на метро и добралась до Центрального железнодорожного вокзала, где купила билет до дома. И потом набрала матери.

– Привет. Я буду на станции в половине двенадцатого.

– Прекрасно, дорогая, я очень рада. Мне кажется, Фрэнк чувствует, что ты приедешь. Он все утро улыбается.

– Поцелуй его за меня, – попросила Дженни.

Ей очень нравился Центральный вокзал. Она медленно, словно турист, прошла по огромному залу, вышла на платформу и нашла свой поезд. Девушка любила сидеть у окна лицом в сторону движения. В вагоне было не так много людей – столпотворение должно начаться только после обеда, когда народ будет возвращаться с работы в пригороды. Дженни нашла чистый и не очень людный вагон, в котором никто не орал по телефону и не пахло едой, села и достала электронную «читалку». Она дошла до шестой главы какого-то исторического романа, который посоветовала Ева. Это было очередное сочинение про Генриха VIII и его жен. Дженни книга не особо нравилась. До того, как очередной жене короля отрубят голову, оставалось еще, наверное, глав десять, а само описание казни будет наверняка очень подробным.

Поезд тронулся.

Она держала в руке билет, хотя знала, что кондуктор появится не скоро. Поезд сделал остановку на 125-й улице, после чего должен был без остановок проследовать до Гринвича.

Дженни смотрела в окно.

Каждый раз на выезде из города ее охватывало чувство волнения, словно она покидала безопасную зону и переходила туда, где может произойти все что угодно.

И на этот раз действительно произошло нечто непредсказуемое.

Рядом сел Майкл.

Она так удивилась, что забыла о вежливости.

– Ты что здесь делаешь?!

Он поцеловал ее в щеку, положил руку на плечо и уселся поудобнее и поближе.

Его появление не обрадовало девушку. Ей было неприятно, что Майкл нарушает ее личные границы.

«Он тебя покупает», – твердила подруга.

Однако Дженни постаралась избавиться от негативных чувств.

– Как ты меня нашел?

– Ева сказала, что ты едешь в Коннектикут. И я тоже решил поехать.

Соседка по комнате уже два дня как сдала экзамены и уехала из города. Даже если бы Майкл написал ей, та не могла знать планов подруги.

Дженни пристально посмотрела ему в глаза.

– Ну, хорошо, – наконец признался он. – Ева тут ни при чем. Я тебя выследил. Не злись только. Я люблю тебя, Джейн. Мы уже три дня не виделись, и ты не отвечала на сообщения.

Опыт прошлых лет подсказывал, что надо всегда быть начеку и ко всему относиться с недоверием. Но девушка решила расслабиться и прислонилась к его плечу.

– Так куда направляешься? – поинтересовался он. – Едешь к родителям или у меня появился соперник, о котором я не подозреваю?

Единственным потенциальным соперником был Рив, но он был очень далеко, словно в другом мире. Майкл же находился в этом.

Она сделала глубокий вдох, как перед прыжком в воду. Видимо, пришло время кое-что ему рассказать.

– Я еду на обед с родителями. У моего отца несколько лет назад случился инсульт. Он прикован к инвалидной коляске. В хорошие дни узнает меня, в плохие – нет.

– Это ужасно, – произнес Майкл. – Мне очень жаль. Он, наверное, еще относительно молод.

– Нет, они уже в летах. – Дженни была не готова говорить на самую важную тему всей жизни и принялась описывать подробности, не имеющие прямого отношения к основной драме: – Раньше у нас был прекрасный дом, но отец теперь не в состоянии подняться по лестнице на второй этаж. Даже после того, как мама перестроила ванную на первом этаже, ей все равно было трудно ухаживать за ним, поэтому летом перед первым курсом…

– До того, как мы встретились, – уточнил Майкл, словно это был период до нашей эры.

– Ну да. Грустные времена. – Девушка плотнее прижалась к его груди. Ей казалось, что рядом с ним можно чувствовать себя в безопасности.

«Безопасность… – размышляла она. – Я часто использую это слово. Помнится, как я чувствовала себя в безопасности в школе. И вот сейчас сижу рядом со своим парнем и не ощущаю в этом никакой романтики. Я просто чувствую себя в безопасности».

– В общем, – продолжала она, – деньги у родителей кончились. Дом перекрасили внутри и снаружи, и я занялась продажей. Показывала потенциальным покупателям, разместила объявление о продаже в Сети… В конце концов мы его продали, денег хватило, чтобы поместить отца в учреждение с проживанием и уходом. Он может теперь жить только там, но маме, конечно, не очень удобно. Зато проще присматривать за папой, потому что там для этого специальный персонал. С другой стороны, она теперь далеко от старых подруг и коллег и не может заниматься тем, что ей раньше нравилось. Но она очень сильная женщина.

– Ты наверняка им очень помогаешь, – сказал Майкл. – Я хотел бы с ними познакомиться.

– Не думаю, что это лучшая идея, – возразила Дженни. – Мои родители – не самая интересная компания для общения.

– Ну, может, я их немного развеселю, – предложил он. – Может, они порадуются появлению нового человека.

На ее глаза навернулись слезы. Майкл общительный и способен разговорить любого. Маме будет приятно увидеть, что в жизни дочери появился взрослый человек, на которого можно положиться. Миранда никогда не говорила о семье из Нью-Джерси, поэтому вряд ли сейчас проговорится, следовательно, не придется объяснять, почему она сохранила в тайне важные стороны своей жизни.

– Мне сложно знакомить вас, – призналась она. – Я немного боюсь. Сейчас не лучшее время для этого, и я хотела бы больше времени уделить учебе.

– Перестань! Ты говоришь, как настоящая студентка. И кстати, по поводу колледжа у меня вопрос: учеба стоит уйму денег, а ты упомянула, что родители обеднели. Кто же платит? У тебя стипендия?

– Нет. Бабушка завещала мне деньги на оплату колледжа. Я бы с радостью отдала все родителям, если бы могла. Но они лежат в специальном фонде, и я могу их тратить только на образование. Точнее, деньги из фонда напрямую идут на оплату образования.

– Это бабушка по маме? – уточнил Майкл.

– Да.

Бабушка Барнетт была одной из немногих, кто знал, что Ханна появилась в доме ее дочери, чтобы оставить им на воспитание малышку. Бабушка одобрила план изменения фамилии семьи с Джейвенсен на Джонсон. Она считала Дженни настоящей правнучкой и умерла до того, как выяснилось, что девочка была украдена.

Иногда Дженни задумывалась, решила бы бабушка оставить деньги на образование той, зная, что она неродная внучка. От этих мыслей всегда становилось тоскливо.