Лидия. Головная боль академии

– Мы ведь теперь вообще без вещей... – напомнила она. – Мне целительница из лазарета одолжила платье и ботинки.

– И у меня нет белья на замену, – тут уж я печально покивала. До зуда хотелось сходить в душ и надеть свежее бельё. – Неприятно это, конечно, но шмотки мы купим. А вот тетради...

С учебниками и лекционными тетрадями вышла засада. Тут уж никакая магия не поможет их восстановить.

– О-ох... – простонала подруга. – Лия, прости! Я так тебя подвела!

– Не оставлять же тебя на съедение жукам, – не слишком-то обольстилась я. – А то ко мне подселили бы Никки, а её титулованную персону я привыкла строго дозировать.

– Лия виртуозно убила всех жуков, – поделился воспоминаниями Ромери. – Очень быстро, – тут на его лице отразилась бурная мыслительная деятельность. – Лия, а... – снова пауза на раздумья. – Насколько я знаю, это энергозатратное бытовое заклинание. У тебя, что, настолько большой резерв?

– Ты многого обо мне не знаешь, пупсик, – игриво подмигнула ему. – Я – сплошной сюрприз!

Ромери как-то печально улыбнулся, поняв, что отныне мои секреты ему так просто не раскроются. Доверие потеряно безвозвратно.

Вскоре нас снова запустили в ректорат. Магистр Юнери де Кастеляврест зачитал нам всем по очереди приговор. Начал с главной звезды – меня:

– Лия Ферб: штраф двести десять золотых, чтобы компенсировать безвозвратно испорченное имущество Магической академии имени Максимилиана де Таура... – начал объявлять он, а мне в голову закрались подозрения: когда этот хрыч успел обшарить мою сумку на предмет гонорара за зелье против тьмы? Я, конечно, рассчитывала на штраф в десять злотней, но ведь не в двести десять! Что за грабёж?

Ромери икнул от удивления и вытаращил глаза.

Катарине поплохело, и она закрыла ладонью нижнюю половину лица.

– ...также вам назначена отработка в лаборатории зельеварения по будням сроком в два месяца, – продолжил ректор. – Сумму необходимо выплатить в течение двух недель, а отработку начать с понедельника следующей недели.

Фух! За две недели я заработаю денег, и нам с Кэт хватит на новый гардероб. А отработка в лаборатории зельеварения – это вообще не наказание, а смех на палочке. Профессор де Грасс нарисует мне максимальное количество часов отработки. Правда, что-то не смешно после двухсот десяти золотых, которые приятным грузом оттягивают сумку.

– Катарина аль Тикси: штраф десять золотых, отработка на кухне по будням в течение месяца. Начнёте с понедельника следующей недели, – и пояснил: – Наказание назначено вам за то, что вы не соблюли технику безопасности и принесли нестабильный вредоносный артефакт в жилое помещение. Штраф – за порчу казённого имущества.

– Ромери де Кальди: мытьё полов в тренировочном зале по будням после ужина в течение месяца.

Ромери мрачно кивнул, но я заметила, как он вздохнул с облегчением, что ему штраф не назначили.

– Пока ваша комната непригодна к проживанию, вас расселят по комнатам, где есть свободные места, – добил ректор. – Одежду и писчие принадлежности на первое время вам выдадут из гуманитарного фонда академии. Приобрести всё необходимое вы сможете в эти выходные.

Отлично. Значит, завтра будем ходить в тряпье, похожем на картофельный мешок.

– Магистр де Кастеляврест, – подала голос Кэт. – Простите, а что стало с книгой?

– Полагаю, её уничтожили жуки, – ответил тот и вдруг нахмурился. – Почему вы спрашиваете?

– Книга парализовала меня, чтобы я не смогла её обезвредить. Отогнать жуков ей ничего не стоило... – трясясь от страха, поведала Катарина.

– Какой энергетический резерв вы встроили в артефакт?

– Примерно десять моих потенциалов.

Да, Кэт долго корпела над своим детищем. А ещё ей помогала я.

– Считайте, что после всех манипуляций у неё осталось не более двадцати процентов мощности, – пожал плечами ректор.

– Если только она не нашла, где можно подзарядиться...

Ректора словно припечатали сзади раскалённым докрасна клеймом. Он резко вскочил, выпучил на нас глазищи, затем открыл портал и торопливо скомандовал:

– Ферб, Тикси, за мной!

***

Лидия

Портал привёл нас троих в читальный зал библиотеки, где, на первый взгляд, всё было обыденно и мрачно.

За одинокими столиками сидели немногочисленные адепты и лаборанты, которые вяло встретили взглядами наше появление и снова уткнулись в свои ботанические дела.

– Вон она! – указала пальцем Кэт.

В магической секции среди справочников со встроенными в них автоматическими поисковиками скромно притулилась наша беглянка. Единственный коричневый с чёрными пятнами корешок среди однотонно-серых.

И заряжалась, зараза!

Книженция с искусственным интеллектом безошибочно нашла, где пополнить резерв. Вероятно, она пролежала на полке-зарядке несколько часов, пока нашу троицу допрашивали.

Ой, кажется, что-то будет...

Как только мы дружненько дёрнулись в сторону, книжица вспорхнула голубем и закатила такой шухер, что библиотека превратилась в бумажный ад.

Все книги слетели с полок и, порхая страницами, принялись кружить в воздухе, временами пикируя кому-нибудь в голову.

Мои догадки по поводу пополненного резерва поганки подтвердились. Зарядилась она досыта.

М-да... Кажется, Катаринин артефакт принёс академии гораздо больше убытков, чем мы думали. Надеюсь, штраф за разгром библиотечного зала не повесят на меня. Тут уж я точно не виновата. А то нашли богатейку.

Двести десять золотых штрафа, ну, надо же! Кровненьких моих... Ух, как я зла!

– Всем поставить щиты! – прокричал ректор, а сам какими-то немыслимыми заковыристыми заклинаниями пытался взять книгу-артефакт под контроль.

Если наша бедовая гадина-книга превратила остальных сородичей в такие же артефакты, это засада! Засада из засад!

Я укрыла своим силовым щитом застывшую в ужасе подругу и зорко следила за манипуляциями магистра де Кастелявреста.

А он хорош! Неспроста занимает пост главы академии.

Интересно, чего такого натворили в юности мои родители, что стали для него «головной болью»? Надо будет на досуге расспросить папулю, а то мама точно не расколется. Как только речь заходит о мамулиной учёбе в академии, у неё тут же портится настроение и начинает болеть голова.