— Они так не считают. Они уверены, что клуб — их личная территория. А мы типа тут зарабатываем на их поле и потому должны делиться. Взять у нас и не грешно, и даже как бы, по их понятиям, правильно.
Я немного успокоилась. Чего уж там, в стране идет дикий передел собственности. Пешки полагают, что они короли, а ферзи сидят и не высовываются. Наверное, все потом изменится. Но вот когда? Сейчас мы этого все равно не узнаем.
... Пиздюлина еще долго рассказывала, как «мелкий» выкручивал ей руку, пытаясь стянуть кольцо (или заигрывая с ней таким жестоким детсадовским методом), а она визжала, но никто из посетителей, проходивших мимо, не решался заступиться. Дурная слава о наших бескультурных
сторожевых барбосах шла по всей нашей культурной столице.
Потом в гримерку примчалась та самая жена хозяина, которой наушничала Лили. Она многим помогала накладывать макияж.
— Хельга, не все здесь такие. — Анна красила меня и утешала. Под ее мягкими руками я и сама как-то успокоилась и размякла. — Товарищ управляющий у нас отсидевший, это все знают. Что ты от него хочешь? Вежливости?... А кстати, как у вас дела в гримерке? Все в порядке? — Взамен за свое утешение она хотела знать все сплетни и новости артистического коллектива. Выспрашивала об этом мягко, словно просто интересуясь как дела. Но меня не проведешь, я не Лили, я не стукач... не стукачка!
... То ли массовые утешения сделали свое дело, то ли я сумела посмотреть на это с другой точки зрения... Охрана неприятна всем, а не только мне. Я уже говорила, что у клуба несколько хозяев, за безопасность отвечает один из них. В недавнем прошлом он уголовник, а охрана, разумеется, из сочувствующих. Таким не понять, что такое транссексуал и чем он отличается от гея, в их случае — от «петуха»!
У них все просто: три класса церковно-приходской школы и спецПТУ от детской комнаты милиции — весь интеллектуальный багаж. Блатные понятия — их конституция и представление о правах и обязанностях. Примитивные выражения из букваря и несколько фраз по фене — словарный запас. Наверное, за сочувствие к уголовному миру их и держат в охране, поскольку других заслуг не наблюдается. Нормальный крепкий мужик легко справится с каждым из них, но охранники только в сортир ходят поодиночке, а так всегда стаей. Человек по пять-шесть. А когда им становится скучно — представьте, каждый день смотреть одно и то же шоу, — они принимаются задирать посетителей. Обычно втроем, а то и вчетвером против одного. Где-нибудь в цивилизованной стране подобное признание звучало бы дико, но у нас... как-то нормально.
Зато регулярно получаемые доллары греют мне и душу, и тело. Уже накупила кучу одежды и то, на что так давно облизывалась, — компьютер! К сожалению скоро должна приехать Лили, она планирует вернуться на работу. Но мне кажется, Роман Львович настроен оставить не ее, а меня...
Враки
— Доктор, в свои пятьдесят я за ночь могу только один раз.
— Ну и что?
— А дядя Вася, которому шестьдесят, говорит, что может шесть раз...
— У вас язык есть?
— Есть.
— И вы тоже говорите.
Я тоже помнил этих бандюков из охраны, они и у меня крови немало попили. Собственно, из-за них я и перебрался в Москву. Ну и, конечно, рассчитывая, что денег станет больше. Мы все продаемся. Хельга терпела хамство охраны ради денег, я тоже. Мы не устраивали демонстрации протеста, а тихо лгали себе, что ничего страшного не происходит.
Люди врут по разным причинам. Чаще — чтобы показаться лучше, а иногда и просто из хулиганских побуждений. Такая ложь с продолжением родилась у меня при встрече с одним шоуменом-говнюком. Все произошло несколько лет назад совершенно случайно, год не помню, зато помню день. День проведения «Серебряной калоши», куда я ходил вместе с невестой.
Вечером того дня после «Калоши» к нам домой и должен был заглянуть известный телеведущий N. Моя душа хотела продолжения праздника, взяв в клубе пожрать, я за компанию позвал своего литредактора Черданцеву, и втроем
с невестой мы открыли первую бутылку, накрыли стол и стали делиться впечатлениями вечера.
N не было час. И в течение следующего часа он тоже не проявился. Потом он позвонил откуда-то издалека, сказав, что должен заехать за машиной, ему потом на машине ехать в Питер, а она стоит там, где он снимает квартиру.
— У черта на рогах, что ли? — возмутилась Лена Ч. — Официантки из клуба, и те снимают квартиры в центре.
Часам к трем утра, когда все было обсуждено и съедено, а компания устала пить и начала прощаться... позвонил N с сообщением, что он подъезжает.
— Мудак, — беззлобно констатировала редакторша, пытаясь не заснуть в кресле.
И вот «звезда» пришел. На часах было три утра. Не снимая ботинок на платформе, чтобы казаться выше, он прошелся по квартире — по дорогому паркету и очень дорогому ковру — и бухнулся в кресло, в котором сразу же утонул.
— А это журналистка, вы с ней знакомились прошлым летом здесь же, — представил я редакторшу.
— А-а, — протянул тот. — И она с тех пор здесь так и живет?
Лицо Черданцевой оскорбленно вытянулась — а что она кому плохого сделала?! Она ощетинилась, и учитывая, сколько мы выпили, могла перестать играть в интеллигентку.
А я... Нет, конечно, я сам его звал, но визит в три утра в наши-то далеко не студенческие годы... Я сегодня уже выпил свою норму, и у меня молодая невеста, с которой вообще давно планировал пойти в кроватку. Ведь утром точно не проснусь, да и ей на учебу... Но все же надо пообщаться с человеком, раз сам позвал.
— Знакомься, а это моя невеста Верочка, студентка 1-го меда, —представил я шоумену будущюю жену.
— Понятно, а какой она национальности? — бросил вопрос N.
Обычно так спрашивают о породе домашней собачки.
Теперь уже и Верка разозлилась, хотя из вежливости предпочла смолчать: какое ему дело до ее нацпринадлежности и почему при ней говорят в третьем лице?! Я тоже несколько оскорбился. Теперь было лишь вопросом времени — кто первый вцепится в шоумена.
«И тут Остапа понесло!»
— Что значит какой? Ты разве не узнал ее лицо, она же везде примелькалась. Это же дочь президента ...ской республики, потомственная княжна. Мы с ней женимся. А ее родители мне сделали свадебный подарок, шашку шестнадцатого века! Из семейных кладовых, украшенную слоновой костью с резьбой и золотом с драгоценными камнями! — Я вскочил, чтобы показать С. Р. настоящий осетинский кинжал (действительно подаренный ее родителями, правда, совсем не миллионерами, и стоимость его не запредельная).
Зато лицо шоумена скорбно удлинилось, едва он взглянул на предмет.
— А еще подарили, — я уселся в кресло и закурил, придумывая, что сейчас ляпну, — дачу на Рублевке, правда, всего два этажа, но это все, что в тот момент выставляли на продажу...
— Да все равно нормальная дача! — не задумавшись ни на секунду, заявила Лена Ч. — А неплохо мы там побухали в выходные.
Что произошло с лицом ночного гостя, трудно даже передать, вряд ли хоть кто из поклонников узнал бы его в этот момент. Только прикиньте, родители юной невесты Трахтенберга, да еще княжны, подарили ему дачу??????!!!!! С какой стати?! Как? Почему?!.. Минуту он не мог даже дышать. Я тоже немного удивился быстроте реакции журналюги, а она уже разливала всем вискарь, явно собираясь и дальше поддерживать любую, даже самую чудовищную, ложь.