Лик зверя

Чувствуя нарастающее раздражение, Ольга сказала зло:

– Похоже, вы все, ребята, пониманием не отличаетесь. Повторяю последний раз - иди с миром, или...

– Или что?
– со смешком поинтересовался невидимка.

– Или я тебе сделаю массаж яиц, как Гене, - прошипела Ольга.

ГЛАВА 13

Она рванулась вперед, очутившись почти вплотную с парнем, всмотрелась в очертания лица, едва видимые в чернильном воздухе ночи. Несмотря на ярость, захлестнувшую мутной волной, она отдавала себе отчет, что действует на грани. Стоящий перед ней парень вполне мог вытащить нож, и с испуга отмахнуться, оставив неприятную царапину, и Ольга оставалась настороже, отслеживая малейшие движения собеседника, что, каждое мгновение, мог превратиться в противника.

Парень охнул, отшатнувшись, запнулся, замахал руками, балансируя, выровнявшись, отступил, сказал глухо:

– Дура что ли? Я ж поговорить, а ты кидаешься.

– Ты начинаешь действовать мне на нервы, - напряженно произнесла Ольга.
– По этому, пока я окончательно не разозлилась, говори быстрее.

Парень хихикнул, сказал с ноткой подобострастия:

– Уж боюсь и представить, что тогда будет.
– Ощутив, что теряет лицо, смачно харкнул, произнес со смешком, но уже гораздо более сдержанно: - Геннадию в тот раз сильно не понравился твой поступок, а он у нас не последний парень...

– Свободен.
– Ольга шагнула вперед, едва не врезавшись в собеседника.

Тот попятился, сказал поспешно:

– Да погоди ты. Что за человек - терпения совсем нет. В общем, у нас тут тусовка - десяток человек. Все парни суровые, принципиальные. Девки тоже есть, но они больше проходом.

– Короче...
– поторопила Ольга, - много слов.

Парень заторопился.

– Короче, нам нужны новые люди. Ну, там, своих защитить, помочь, если кому надо, ну и так, по мелочи... Ты, девка серьезная, это видно. Лишней не будешь.

Ольга хмыкнула.

– Я поняла. Мелкая дворовая шайка вербует новичков. Мне это зачем?

Парень набычился, засопел, сказал с трудом сдерживая недовольство:

– Ну, ты это, поосторожней со словами. Парням за такое морды бьют, а девкам...

– Ну-ну, - насмешливо бросила Ольга, сделала движение пройти.

На этот раз собеседник не стал препятствовать, пошел рядом, оживленно жестикулируя.

– Что значит зачем? Ну, обидит тебя кто, или там, угрожать будет. А тут - оп, и наши нарисуются. Чем не повод? Ну, или, пообщаться захочешь, будет куда прийти, там, проветриться, еще чего. Опять же, не с кем попало. Мы своих в обиду не даем.

Гнев улегся, но раздражение осталось, и Ольга с трудом сдерживалась, чтобы не послать "парламентера" куда подальше. Она бы так и поступила, подойди он несколькими годами раньше, когда мир еще воспринимался в розовом цвете, а человеческие пороки, даже самые мелкие, выделялись особым гротеском, обряжались незрелым юношеским сознанием в черные одежды зла, и вызывали сильнейшее отвращение.

Смирив вертевшиеся на языке слова презрения, Ольга холодно произнесла:

– Не трать мое, а заодно свое время.

– Ты что-то решила?
– в голосе парня послышалась неуверенность.

Ольга с шумом выдохнула, отчего собеседник заметно вздрогнул, сказала с нажимом:

– Если ты не отвяжешься, я точно решу. И, боюсь, тебе это не понравится.

– Я насчет предложения, - насупился парень.

Ольга остановилась, несколько долгих мгновений всматривалась в серую маску лица спутника, сказала замедленно:

– Хорошо, я подумаю.

Парень с облегчением выдохнул, сказал враз повеселевшим голосом:

– Я передам парням, что все в порядке.

– Не спеши, - осадила Ольга.
– "Подумаю", не значит - "да".

– Ладно, ладно, - защищаясь, парень выставил ладони перед собой, - думай. Но не затягивай.

Он отступил в сторону, провалился в стену кустарника. Прошуршали удаляющиеся шаги и все стихло. Испытывая смешанные чувства, Ольга пошла дальше. Она много чего слыхала о подобных молодежных группировках, и даже несколько раз наблюдала местные дворовые разборки, но в силу занятости и отличных, от прочих обитателей двора, интересов близко с этим миром не соприкасалась.

Особого желания вступать в группировку не возникало. Судя по представителям молодежи, с коими довелось столкнуться уже дважды, серьезную пользу из них извлечь вряд ли бы удалось: обычные парни с гормонами в теле и ветром в голове. Но, раз от разу наталкиваться на мелкие пакости, вроде приснопамятного полицейского, тоже не прельщало. Да и постоянная настороженность, в ожидании очередной провокации от местных, отнюдь не способствовала спокойному существованию. К тому же парни знали где она живет. А подставлять человека, что подобрал ее, беспомощную, и предоставил кров, вовлекая в хулиганские разборки, хотелось меньше всего.

Исполненная сомнений, Ольга дошла до дома, поднялась на нужный этаж. На звук замка из зала вышел Ярослав, потягиваясь и зевая, произнес:

– Однако, судя по времени, у вас на работе аврал.

Ольга смущенно потупилась, сказала виновато:

– Я ходила к врачу

Ярослав взглянул с удивлением, сказал:

– Это не то, что ты подумала. Просто, я ориентировался на обычное время, и ужин успел остыть.

– О-о...
– Ольга всплеснула руками.
– Сегодня день, когда сбываются мечты: нежданно-негаданно нашлось лекарство от болезни, а дома готов ужин. Не жизнь - сказка.

Ярослав польщено улыбнулся.

– Если честно, я не большой любитель готовить, но, пока окно между рейсами, все одно нужно чем-то заниматься. Вот я и подумал, почему бы и не...
– Он прервался на полуслове, сказал с досадой: - Тьфу, стою, себя расхваливаю, а ведь ты упомянула намного более важную тему. Что за лекарство?

Успев за время тирады раздеться, ополоснуть руки и пройти в кухню, Ольга откликнулась:

– Знакомый с работы дал координаты врача. Не буду утомлять подробностями, но теперь у меня есть лекарство.

Ярослав зашел в кухню, взяв баночку, некоторое время вертел в руках. Наполнив тарелку супом из пышущей жаром кастрюли, упомянув прошедшее с момента приготовления время Ярослав явно поскромничал, Ольга нарезала хлеб, разложив блюда на разносе, приготовилась перенести все на стол, когда взгляд замер, прикованный к отражению в стекле.

Ярослав продолжал смотреть на баночку, покусывая губу. На его лице застыло странное выражение: брови сошлись на переносице, скулы заострились. Обычно мягкое и приветливое, лицо преобразилось, став отстраненным и жестким. Не понимая, что происходит, Ольга продолжала смотреть, шурша хлебом и булькая ложкой в супе, чтобы случайно не привлечь внимание продолжительной тишиной.