Ликбез для бабочки

– Только купировать?

– Пока что, к сожалению, болезни такого рода, мы не вылечиваем полностью.

– Как же так? Даже наркоманам помогают справиться с зависимостью, а с болезнями психиатры не справляются?

– Так наркоманам, именно помогают справится, а не вылечивают.

– Ну не правда. Я лично знаю нескольких, кто уже лет десять, ничего не принимает, а раньше уничтожал себя по жесткому!

– У всех по-разному длится период ремиссии. У нас был один. Он под наркотой, зарубил топором всю семью. Перемельчил в фарш, спустил в унитаз и отключился. Соседи ниже, вызвали сантехника, так как у них унитаз забился. Так и обнаружилось. Так дядька тот, ничего не помнил и до последнего поверить не мог, что это именно он сотворил. Поколотить, говорит жену мог, а убить, да еще всех, никак не мог. Так вот отлечившись и поняв, что сотворил, он тоже, к психотропным препаратам не прикасается. Уже, лет двадцать. Но, любой наркоман – это замедленная бомба. Так же как, если мужчина один раз избил свою жену или девушку, значит придет время, и он снова, сделает это. Человек либо способен на какие-то поступки, либо нет. То, на что мы не способны, мы просто, не сделаем никогда, так как, даже мысль не появиться сделать что-то. А если, уж не только мысль пришла, но и попробовать решился, то значит, это всегда будет жить внутри. И вопрос, только времени, когда вылезет снова.

– А измена? С ней как? Это тоже склонность или от ситуации зависит?

Петя пожал плечами.

– В основном, такая же предрасположенность, как и остальное. Хотя бывает, что партнер изменяет в отместку за измену. Но, это разовая акция, скажем так и потом, такой мстящий чувствует раскаяние и стыд и как правило, озвучивает правду партнеру. Но, если это не разовое событие, в ответ именно на измену, а не просто на то, что жена штаны не погладила, то это уже свойство человека и бороться с таким свойством партнера, смысла нет. Надо либо принимать, либо уходить.

– Знаешь – я прижалась к мужу. – Обычно, я слышала, что все мужчины полигамны.

– Знала бы ты, сколько я тут соплей мужиков видел, которые рассказывали, что ни на кого не смотрели даже, а она изменила.

– Прямо соплей?

– А ты думаешь, мужчинам, измена боли не причинят? – поднял он удивленно брови.

– Как-то я об этом не думала никогда.

В дверь деликатно постучали.

– Кто там? – повысив голос спросил муж.

Слегка приоткрыв сворку, в кабинет заглянула дежурная сестра.

– К вам из общего, Ирина Ивановна пришла.

– Так поздно? Зови.

Дверь открылась шире и вошла полненькая молодая девушка. Увидев меня, растерялась

– Привет, познакомься это моя жена Оксана. А это, наша новая врач из общего отделения. Дежуришь сегодня? – обратился он к ней.

– Дежурю, – она присела на свободный стул. – Петь помоги, а?

– Чем?

– У меня девчонку сегодня привезли вечером. Садистам в руки попала. Затащили по среди бела дня в машину. Успокоительные на нее не действуют. На жесткое сажать жалко. Побочка, сам знаешь, какая. А я справиться не могу. У нее припадок за припадком. Что делать? Привязывать ее? Так у нее и так на запястьях следы от наручников.

Он покачал головой.

– Боюсь, для нее все мужики, сейчас, одно большое зло. Лучше тебе с нею пообщаться.

– Ну не умею я, как ты! – протянула она. – Попробуй пожалуйста.

Муж встал.

– Ты здесь подождешь или со мною пойдешь? – спросил он у меня.

– А с тобою разве можно?

– Хуже ты, вряд ли, сможешь сделать. Если только сама не выдержишь.

– Пойдем. Не хочу одна тут сидеть.

Мы спустились на первый этаж и пройдя по длинному гулкому коридору, вошли в смежный корпус. Покинув его по такому же коридору близнецу, пришли в следующий и тоже поднялись на второй этаж.

Те, кто оформлял больницу фантазию решили не напрягать, и все помещения тут были похожи.

Открыв, своими ключами, дверь в отделение мы прошли по такому же полутемному, как у Пети коридору и выйдя в общее помещение, где днем гуляют пациенты, зашли в палату.

Несколько кроватей. У стены, на одной из них, сидела девушка, забившись в угол обнимала себя за поджатые к груди колени, раскачивалась из стороны в сторону и выла.

Увидев нас, затряслась и закричала.

– Не подходите! Ненавижу все вас!

– Хорошо, – сказал супруг. – Видишь, я далеко, – он взял стул, около одной из кроватей. – Можно, я тут сяду?

Девушка смотрела на него молча, сжимая себе коленки так сильно, что костяшки пальцев у нее побелели. А я замерла у двери, не решаясь сделать хоть шаг. Невыносимая жалость, навалилась на меня огромной удушающей волной

Устроившись напротив, Петя разглядывал ее.

– Я знаю, что произошло с тобою. К сожалению, такие вещи часто происходят и не только с девушками. С парнями тоже. Никто, от этого не застрахован. Даже дети.

По ее лицу потекли слезы. Она стала раскачиваться сильнее.

– Но, это не повод раскисать. Твой организм состоит из клеток. Они постоянно обновляются. Пройдет время, и ты уже не будешь иметь, почти никакого, отношения к той себе, которой было сегодня так тяжело и плохо.

– Я ненавижу себя! – девушка замерла, подняв на него взгляд блестящих глаз.

– Напрасно. Жизнь состоит не только из приятных или скучных моментов. Это может не нравиться. Но, ни ты и ни я не устанавливали этот порядок, и нет смысла ненавидеть себя за то, что от тебя не зависит. Вот, возьми это, – он протянул ей металлическую ложку.

Посидев несколько секунд, она взяла ее.

– Что ты чувствуешь? Какая она на ощупь?

Во взгляде девушки появилось удивление.

– Холодная, но не сильно.

– Хорошо, а еще?

– Жесткая.

– А одеяло, которое рядом с тобою лежит. Оно жесткое?

Потрогав стеганую ткань, она покачала головой.

– Нет мягкое.

– А по температуре?

– Теплое.

– Хорошо. А ложка еще холодная или уже нет?

– Немножко.

– Хорошо. Вот видишь, ты должна продолжать жить здесь и сейчас. Нет смысла тянуть прошлое с собою. Оно закончилось.

– Я не смогу забыть. Я закрываю глаза и вижу. Смотрю перед собою и вижу.

– Хорошо. Не запрещай себе видеть. Это нормально. Но, попробуй увидеть это, как кино на экране. Увидеть эту девушку, которая оказалась в том месте. Расскажи мне подробно. Только без истерик. Помни. Мы, просто, смотрим кино. Расскажи все, что произошло, где ты была до того, как с ними столкнуться. Зачем, ты там была. Что, было вокруг. Расскажи все. Не торопись. Дыши глубоко. Помни, ты в безопасности. Все хорошо. Мы поможем тебе.

Не став дожидаться подробностей, я вышла. В коридоре стояла, кусая губы, доктор, что привела нас сюда.

– Ужасно! – сказала я, только, чтобы нарушить тишину.

Она кивнула.

– А зачем, он заставляет ее рассказывать, все подробно? Ей же забыть все хочется, поскорее.

– Нельзя, просто забыть. – Ирина сцепила руки. – Это, ведь, боль. Если ее не изгнать, она продолжит жить внутри, на подсознании. А вот если, раз сто подряд все рассказать кому – то или хотя бы описать на бумажке. И главное, все подробно. Каждый раз вспоминая то, что могла упустить до этого. Тогда боль опустошится, выйдет и можно жить дальше. Но, она бы писать не стала. Надо было разговорить.