Ликей. Новое время (роман второй)

Джейн предполагала недоразумения из-за разных взглядов на жизнь, на порядок в доме, на воспитание ребенка, из-за вмешательств семьи Глеба, свекрови… и все это было. Даже очень было. Но она не представляла, что сможет терпеть измены. Она - независимая, сильная женщина. В принципе, даже ликеида. После первой же измены она скажет "Прощай!" и уйдет навсегда, оставив квартиру и мебель этому негодяю.

Через десять месяцев после свадьбы она узнала о первой измене… то есть это она узнала, а началось все у него гораздо раньше. И все-таки тянули еще больше года. Он просил прощения. Сил не хватало уйти. Свекровь прямо-таки умоляла ее остаться. Невозможно было отказать, настоять на своем. Хотя ведь он ни разу ничего не обещал. Но - как ни унизительно это сознавать - Джейн терпела измены и терпела бы дальше. Расстались они по другим причинам. Когда жизнь становится невыносимой…

Нет, Джейн категорически не могла принять Надькин образ жизни: жить с постылым, ненавистным мужем, ругать его за глаза, и жить, жить… Зачем это нужно? Чего ради? Ребенку? Зачем ребенку видеть такие отношения?

Это было, пожалуй, одним из самых приятных воспоминаний жизни в Челябинске. У нее тогда подкопились деньги, и она сняла вот эту квартиру, совсем в другом районе, в центре. Не все ли равно, где жить, когда есть машина? Два месяца сама обустраивала свой дом, ремонтировала. Уходила после работы и возилась. Потом в один прекрасный день сказала Вике: "Мы переезжаем, у тебя будет новая большая комната". В самом деле, под детскую она выделила самую большую комнату в квартире. Там Вику ждали новые игрушки, книжки, даже кроватка новая. Девочка была счастлива. О папе даже не вспомнила. Объяснение было тяжелым, но коротким. И первое время жизни в этой собственной квартире - каким оно было счастливым… Вдвоем с доченькой, с Викушкой, с Викки. Теперь Джейн выкупила постепенно квартиру в собственность. Три комнаты - а что им нужно еще с Викки?

Говорят, это тяжело, жить одной. Без секса Джейн свободно может обходиться. Никаких проблем. А вообще… да провались они все пропадом! Хоть дома побыть в тишине и покое.

Вначале нужно было забрать Вику с продленки. Не очень удобно, конечно, что приходится оставлять ребенка. Но зато - дополнительный выходной среди недели. Джейн работала всего четыре дня. Среда, суббота и воскресенье - выходные.

Школа Вики расположена удобно - через дорогу от дома. Джейн поставила машину на стоянку и побежала в школу пешком. Ребятишки гуляли во дворе. Джейн еще издалека стала приглядываться, высматривать Вику. Вон она… сердце захолонуло от счастья. Маленькое существо в желто-синей куртке… карабкается на деревянную горку. Школа частная, дорогая, Вику туда приняли с большим трудом, только по ходатайству Элины. Но по крайней мере, приличная площадка для игр, школьный сад, хорошее питание, педагоги квалифицированные… Джейн остановилась, наблюдая за дочкой. Вика споткнулась, упала, встала снова. Неловкая, неумелая… Джейн закусила губу от досады. Нет, никогда не научится лазать как следует. Даже другие дети ее обгоняют.

Джейн пыталась отдать Вику в гимнастику, в секцию детского риско. Но ребенок болел каждый месяц. К тому же почему-то Вика испытывала необъяснимое отвращение ко всем этим секциям. Не хочу, и все… Ну что тут сделаешь? Пыталась заниматься с ней самостоятельно… Но как-то не получилось. Конечно, нужны все-таки профессионалы.

Вика никогда не будет быстрой, ловкой, сильной… Никогда. В восемь лет начинать что-либо уже поздно. С этим надо смириться. А может, все-таки что-то можно сделать? Да нет, если уж раньше не смогла… А все-таки?

Вика заметила мать, стрелой слетела с горки, понеслась по двору.

–  Ма-ма-а!

Прибежала, прыгнула, повисла на шее. На минуту и Джейн, и дочь погрузились в облако ослепительного, бесконечного, безусловного счастья. Вика самозабвенно целовала мать в щеки, в губы, в глаза. Потом Джейн поставила девочку на землю.

–  Ну возьми свой портфель…

–  Я сейчас, - Вика рванулась к школе.

Все-таки она может быстро бегать. Когда хочет. Когда торопится к маме или играет с детьми. Как сделать так, чтобы она заинтересовалась спортом? Похоже, Вика начисто лишена самолюбия.

Но ведь это ненормально… Она совсем не стремится к успехам, к самосовершенствованию. Это было бы понятно, если бы Джейн была такой. Ребенок подсознательно учится у родителей. Но Джейн не такая… По крайней мере, не была такой раньше.

Впрочем нельзя сказать, что Вику совсем не волнуют собственные успехи. Волнуют, но как-то странно. Ей все время кажется, что она хуже других. Даже когда это не соответствует истине. Требования к себе просто непомерные. Это неплохо. Но эти требования должны побуждать ребенка совершенствоваться, больше заниматься, а Вика все равно лентяйничает, живет, как придется, как все - но зато больше других огорчается: у меня ничего не выходит, я хуже всех… И ведь Джейн это вовсе ей не внушает! Наоборот, хвалит даже тогда, когда не все гладко.

С ума можно сойти с этим воспитанием, решила Джейн. А когда-то казалось, что все так просто…

Ведь генетически ребенок был абсолютно здоров. И даже талантлив.

Джейн взяла Вику за руку - маленькая теплая ладошка, длинные тонкие пальчики. Они осторожно перешли через дорогу. Вика рассказывала о своих сложных отношениях с подругой.

–  Лариска мне сказала, я должна тоже принести что-нибудь хорошее… например, резинку-Кролика или красивую заколку.

–  Почему ты должна?

–  Потому что Настя принесла… Лариска сказала, если я не принесу, она будет лучше дружить с Настей.

Ну и зачем тебе такая подруга, хотела сказать Джейн. Но не сказала. У Вики и так практически нет подруг.

Они вошли в подъезд, поднялись по лестнице, дверь квартиры мягко раскрылась, почувствовав шаги Джейн.

–  Викки, не забудь убрать обувь, - сказала Джейн и вспомнила, что сегодня она собиралась говорить только по-английски.

Английский Вика знала ужасно. Не передать, как это огорчало Джейн. Хотя ведь с рождения она говорила с дочкой только по-английски. Но потом пошло-поехало: ясли, садик, Джейн встречалась с дочкой только вечером. И вот Викин английский так и остался на уровне двухлетнего ребенка. А сейчас наверстать уже почти нет возможности. Поехать с ней в Америку, что ли, в отпуск. Хотя бы на месяц… Но у Джейн нет денег, чтобы жить где-то в отеле, а к родственникам… Как-то не хочется.

Примерно раза два в неделю Джейн давала себе слово говорить с дочерью только по-английски… но на этом все и кончалось. Терпения хватало максимум на полчаса. Вика понимала только самые простые вещи, говорила с жутким акцентом…

Ну и ладно, вздохнула Джейн. Все равно Вика знает английский чуть-чуть лучше других. В школе хоть с этим будет полегче. Да и какая разница… В обычной гимназии, не ликейской. Это все равно нельзя назвать нормальным уровнем.

Джейн вошла в комнату, бросила привычный взгляд на стену - Алексей улыбнулся ей. После развода она совершенно хладнокровно увеличила маленькую голограмму Алексея и повесила в гостиной. "Это твой папа, он был военным летчиком, ликеидом, и погиб на войне".

Джейн посмотрела в смеющиеся серые глаза Алексея и ушла в кухню. Достала пакет с обедом из шкафа, засунула в микроволновку.

–  Мама, можно ВН посмотреть?
– донесся голосок Вики из комнаты.

–  Сейчас будем обедать, - сказала Джейн, - А потом заниматься музыкой.

–  У-у!
– заныла дочь, Джейн оборвала ее:

–  Прекрати ныть! Не будешь заниматься - и ВН не будет.

–  Ладно, ладно, - сказала Вика.

–  Идем, помоги мне тарелки поставить.

–  Я хочу одна побыть.

–  Ну ладно, - сдалась Джейн. Дочь удалилась в комнату, закрыв за собой дверь.

Вика вообще склонна к одиночеству… Причем ни за что не расскажет, во что она играла там, одна в своей комнате. Хотя вообще-то матери доверяет. С одной стороны, это неплохо, подумала Джейн. У девочки богатое, развитое воображение. Отсюда и стихи… Как знать - возможно, из нее еще что-то и выйдет. Пусть не ликеида, но… хорошая журналистка, филолог. Джейн скривилась, вспомнив мать Алексея. Филолог, педагог. Да, очень образованная - для не-ликеиды - женщина. Но часто кажется, что даже эта Лена… да что там, даже Надька умнее ее.