Ликующий на небосклоне

Тем временем перед троном Амуна поставили жертвенный стол, на который принесли золотые вазы с фруктами и серебряные чаши с напитки. Жрецы приготовились к обряду жертвоприношения. Хор затянул гимн Всевышнему. Как вдруг двенадцатилетний Аменхотеп младший, у всех на виду, подошел к трону и уселся на место Бога. Все открыли рты, с ужасом и удивлением уставившись на мальчика. Даже хор жрецов сорвал гимн. Сам правитель и его супруга Тейе прибывали в изумлении. А мальчик взял с жертвенного стола горсть фиников и принялся их нагло жевать. Потом с удивлением оглядел всех и спокойно сказал: – «Продолжайте службу. Амун проголодался».

Я заметил, как мой отец вопросительно посмотрел на Небмаатра Аменхотепа Хека Уасет. Тот гневно повел бровями: мол – выручай! Отец сильно ткнул локтем Эйю в бок и закричал: «Амун указал нам наследника!» Эйя тут же завопил: «Мудрость Амуна безгранична. Он указал, в кого перевоплотится и будет мудро править Обеими Землями! Слава Амуну, воссиявшему на небосклоне!» Все тут же подхватили.

– Неужели все так и произошло? – не совсем поверил Амени.

– Да. Так все и случилось. После Небмаатра Аменхотепа Хека Уасет долго гневался на моего отца и на Эйю. Правителю пришлось объявить наследником Аменхотепа младшего, а не старшего сына Серета. Неизвестно, как бы сложилась судьба пророков, если бы не вмешалось жречество. Возможно, Себхотпа и Эйю могли услать куда-нибудь в западные дальние храмы, доживать остаток жизни среди бедных пастухов. Но мой отец занимал высокий пост при Доме Жизни, да и Эйя слыл прилежным последователем учения Амуна. Каста горой встала на их защиту. А Небмаатра Аменхотепа Хека Уасет побаивался касту жрецов. Да и жречеству Амуна было все равно, кто наденет корону Обеих Земель после Небмаатра Аменхотепа Хека Уасета. Они контролировали практически всю жизнь государства: армию, торговлю, сборы урожая, даже внешнюю политику. Что Серет был скромным учеником в Доме жизни, что Аменхотеп младший, как они ошибочно считали, был болезненным безвольным мальчиком – оба в представлении жрецов будут послушными воле мудрейших.

– А что произошло с Сыном Солнца? Его не поразила молния? Он остался все такой же?

– Нет, молния его не ударила. Но после свершившегося чуда, Аменхотеп младший очень сильно изменился. Теперь он не принимал участия ни в каких наших детских играх. Его частенько видели со старым жрецом, прибывшим когда-то в нашу землю с островов Великой Зелени. Странный человек – этот жрец. Он не признавал Амуна и других наших богов. Молился солнечному свету. Говорят, он мог разговаривать с солнцем, и солнце открывало ему будущее. Многие его пророчества сбывались. В Доме Жизни чужеземец вел календарь, по которому с точностью до одного дня предсказывал разливы Хапи, чем был очень ценен для страны. Еще он угадывал знойные дни и предупреждал о времени засухи. После жрец загадочно исчез. Куда он делся – никто не знает до сих пор. Возможно, опять уплыл на родные острова.

– Но Аменхотеп продолжал общаться с вами?

– Конечно. Но, уже не как с равными. Детство для него закончилось. Он серьезно готовился стать великим правителем. А если б ты знал, как он жестоко шутил над нами.

– И как же?

– Тот, кого любит Йот, пригласил нас на праздник своего шестнадцатилетия. Помимо пышных торжеств, устроенных для всех сановников, он попросил нас, друзей собраться в небольшой комнатке, где слуги накрыли стол. Посреди множества блюд с угощениями стоял пузатый горшок с тяжелой крышкой. Когда мы расселись за круглым столом, Тот, кого любит Йот, сказал: «Я буду вскоре правителем. Великим правителем. Мне будут нужны верные слуги, готовые отдать жизнь по первому моему приказу. Кто из вас согласиться следовать за мной?» Мы все ответили единодушным: «Наши сердца принадлежат тебе!». «И ничего не испугаетесь? Даже смерти?» Мы наивно клялись ему в преданности. Тогда он сорвал крышку с пузатого горшка, и из его чрева высунулась голова огромной кобры. Змея злобно зашипели, расправляя капюшон. Все в ужасе отпрянули к стенам, переворачивая стулья, а Аменхотеп младший спокойно продолжал сидеть на своем месте. «Почему вы удрали? – упрекал он нас. – Я только что слышал слова клятвы. Защищайте меня. Чего вы стоите? Сейчас змея меня ужалит, и я умру». Первым опомнился Хармхаб. Он схватил стул, с хрустом отломал ножку и принялся молотить ей змею. Мы тут же последовали его примеру. Вскоре стол превратился в месиво из битой посуды и раздавленных фруктов.

«Спасибо, что спасли меня? – с холодной улыбкой ответил Аменхотеп. – Я прикажу накрыть угощения заново, и мы славно повеселимся. Но помните: теперь, находясь рядом со мной, вы всегда рискуете открыть горшок со змеей». Действительно, вскоре слуги убрали битую посуду и принесли новые блюда. Но они так же поставили в середине стола все тот же пузатый горшок. Что в нем было на этот раз – никто не знал. Но все так и вздрагивали, когда Аменхотеп младший протягивал руку за каким-нибудь очередным угощением. Так весь праздник горшок и простоял на средине стола.

Когда Небмаатра Аменхотеп Хека Уасет ушел на запад в поля Иалу, и тело его торжественно переправили на барке через Хапи в Дом Смерти для бальзамирования и подготовки к воссоединению с Амуном, его сына жрецы помазали священным маслом и водрузили на голову корону правителя Обеих Земель пшент. На площадях перед храмами произнесли имя Неферхеперура Уаэнра Аменхотеп и назвали его духом Амуна. Как положено, тело усопшего правителя через семьдесят дней обрядили в золотой саркофаг, совершили отверзание уст и отправили в гробницу.

После похорон, состоялся совет важных государственных лиц. Но Неферхеперура Уаэнра Аменхотеп, не пригласил на собрание жрецов Амуна. Места старших советников от жречества заняли Эйя и Аминхотп – наставник юного правителя. Для жрецов Амуна это было неслыханным оскорблением. В те времена каста пользовалась неограниченной властью. Все государственные дела, практически, решались на совете жрецов. Правитель только признавал решения мудрыми и объявлял их от своего имени. Почти вся казна состояла под контролем касты. Весь урожай проходил через писцов Дома Жизни. Торговля находилась повсеместно под контролем храмов Амуна. Только совет высших жрецов Амуна решал с кем воевать, а с кем жить в мире. И вдруг – такая дерзость со стороны юного правителя!

Делегация мудрецов направилась во дворец. Они потребовали, чтобы их пустили на заседание. Правитель разрешил жрецам войти.

«Мы оскорблены! – возмутился главный жрец Амуна. – Наша каста является опорой государства. Мысли наши – это мысли Амона. Мы знаем все! Мы предвидим все!»

«Хорошо!– просто ответил правитель. – Присутствуйте в совете. Но скажите мне, прорицатели: о чем вас предупредил Амун?» Жрецы не поняли его вопроса. «Скажите, какое будущее предрек нашей земле Всевышний? Что нас ожидает?» – пояснил свой вопрос правитель. «Спокойствие и процветание!» – в один голос уверяли жрецы. «Сможете ли вы поручиться за справедливость предсказаний своей жизнью?» – продолжал допытываться правитель. «Конечно, – ответили мудрейшие. – Мы верим Амуну, и он нам, избранным открывает тайны будущего». «Пусть будет так! – согласился правитель. – Но с этого дня вы – слепцы, стоящие перед обрывом».

Тогда никто не понял слов правителя. А он знал многое. Прорицатели далекого и всеми забытого храма бога Атума, предупредили Сына Солнца, что страшные пророчества, описанные в старинных папирусах, привезенных когда-то в давние времена с островов Великой Зелени, скоро сбудутся.

– Кто они такие – прорицатели их храма Атума? И что это за бог – Атум?

– Когда-то эти прорицатели приплыли вместе с народами моря. В отличие от гиксосов, пытавшихся взять власть над всей Кемет, одно из племен оказалось мирным, трудолюбивым и прижилось на севере возле Соленых озер. Жрецы из этого народа называют себя хранителями Великих Тайн. Божество Атум олицетворял собой солнечный диск. Они молились солнцу.

– Как сейчас мы воздаем хвалу Йоту?

– Да.

– Расскажи о бедствиях, которые обрушились на страну.

– Жители приморских поселений стали ощущать, как по ночам дрожит земля. Но жрецы успокаивали их, уверяя, что это всего лишь подземные боги празднуют Опет³⁴. Катастрофа произошла неожиданно. То есть, неожиданно для всех, кроме правителя и узкого круга посвященных. Никто не предвидел большой беды. Те, кто попал в тот ужас, рассказывали, как земля вздрогнула, да так, что стены домов треснули, а крыши проваливались. Перепуганные люди выбегали из домов и увидели, что море отступило, обнажая дно. На песке трепыхалась рыба. Все стихло, словно умерло. Даже чайки пропали. Вдруг огромная волна стремительно набежала из глубины моря и обрушилась на берег. Там, где поднимались высокие утесы, люди уцелели, но были до смерти перепуганы. А где берег оказался низкий – не осталось ни поселков, ни кораблей, даже каменные строения смывало, словно они были возведены из песка. Волна прокатилась вверх по Хапи. В Хекупта на берег вынесло торговые корабли, словно сухие листья папируса.

Куда-то пропали все змеи. На рассвете не пели птицы. Звери ушли вверх по реке. Затем завыли собаки. От их жуткого воя Ка готова была вылететь из тела. Народ собрался перед храмами и молился Амуну. С Нижней Страны сотни просителей приплыли в Нэ. Они собрались у ступеней Ипетсут. Напуганные посланники требовали от жрецов Амуна защитить их земли. Жрецы пытались успокоить людей. Но народ наседал, да тут еще жители Нэ поспешили к храму, переполошенные страшными новостями.

Жрецы отправились к правителю, испросить дозволения вынести из храма и спустить на воду священную барку с золотой статуей Амуна. Служителей встретил Эйя и сказал, что правитель занят разговором с Всевышним, и ему нельзя мешать.