Ликвидатор нулевого уровня

— Как беж проводника доберемша? — страдала Кэтран, задумчиво пережевывая оленину.

— Если не ошибаюсь, проводника сейчас в упряжку запрягают, — успокоил ее Денис. — А ежели нет, я этого... — Стажер осекся, сообразив, что до Андерсена, не раз подставлявшего его своей сказкой, ему добраться проблематично.

Денис вскочил, высунул голову из чума и закричал:

— Э! Так не пойдет! Две упряжки запрягай! Одного оленя — фрицу, шестерых — нам. Гансу к финнам не надо, он в свою Германию покатит.

— О, та! — передернулся измочаленный собиратель фольклора. — Только не Германий. Даний. Копенгаген. Позволтэ узнат: кута фы так спешит?

— Долго рассказывать, — отмахнулся Денис, — да ты и не поверишь... Слушай, — стажер повернулся к старику, невозмутимо тянувшему трубку с вонючей махоркой, — у вас кто-нибудь по-фински писать насобачен?

— Они и по-чукотски не умеют, — хмыкнул Ланс.

Старик согласно закивал головой.

— Блин, незадача!

— Зачем тебе?

— Финке маляву накатать надо. Без этого дело не выгорит!

Приоткрылся полог, и в чум заглянула любопытная морда оленя. Старик что-то сердито закричал, замахал на него руками. Олень фыркнул. Полог закрылся.

— Их бин... — заволновался Ганс, стуча себя кулаком в грудь.

— Можешь? — обрадовался стажер.

— Я, я... Яволь!

— Черт! Бумаги нет...

Старый чукча что-то крикнул женщинам, обслуживавшим гостей. Они куда-то выскочили, но скоро вернулись, волоча за собой мешок сушеной трески. Ганс вывалил рыбу у своих ног, положил опустевший мешок рядом, взял в руки нож и вопросительно уставился на Дэна.

— Точно! — обрадовался стажер. — Так оно и было... Как у меня из головы вылетело?.. Пиши!..

Разумеется, всю известную историю он излагать не стал — выдал модернизированный вариант неоднократно читанной в детстве сказки, максимально приблизив ее к действительности. Герда превратилась в Кэтран, Кай — в заколдованного вредной Снегурочкой братца Жана... Себе и Лансу стажер отвел скромную роль рыцарей, встретившихся несчастной девице на пути и поклявшихся быть ее телохранителями, а также вернуть сестрицу и братца в отчий дом, даже если придется свернуть шею коварной Снежной королеве и всем редискам, которые той служат... Кэт только головой качала: до чего ж складно врет!

Нож так и порхал в руках Ганса. Глаза его горели. Сушеные рыбины, исписанные непонятными значками, одна за другой летели в мешок, к концу повествования заполнившийся доверху.

— Ну, вроде все...

— Тальше, тальше! — взмолился Ганс.

— Тальше, тальше... — передразнил стажер. — Дальше к финке поедем. Дадим ей твой опус почитать. Она разжалобится, визу выдаст, и мы прямиком на штурм ледяного замка. Сказка-то еще не кончилась!

Ганс затравленно посмотрел на мешок, поднял сиротливо лежавшую на оленьей шкуре последнюю рыбку, вырезал на ней пару слов и протянул Дэну.

— Что это? — не понял стажер.

— Финка читай.

— А мешок?

— Не там! Путевой заметка... Мой!

— Тебя как зовут? — насторожился Денис.

— Ганс.

— А дальше... Дальше как?! — недобро сверкнул глазами стажер.

Ликвидаторы, почуяв неладное, напряглись.

— Христиан АН...

— Убью!!!

Ланс и Кэтран с двух сторон навалились на Дэна, рванувшегося вперед. Стажер не дотянулся совсем чуть-чуть — сантиметра два-три осталось до шеи великого сказочника. Ганс Христиан неприлично взвизгнул, схватил мешок и пулей вылетел на мороз. Заскрипели полозья...

— Ушел, гад!

— Ты что, сдурел? — тряхнула Дениса Кэтран.

Стажер прорвался к пологу, волоча за собой друзей, высунул голову наружу и заорал вслед удалявшейся упряжке:

— Еще хоть в одной сказке напортачишь — из-под земли достану! Своими руками придушу!

— Все, все... — ласково гладила его по голове Кэтран. — Успокойся.

— Да ты пойми! — кипел ликвидатор, возвращаясь к «столу». — К гомикам засунул! Ну хоть бы словом намекнул! Вторые сутки «голубую луну» на брудершафт воем!..

Кэт с Лансом переглянулись и, не сговариваясь, дружно повертели пальцами у висков.

— Вам не понять, — безнадежно махнул рукой стажер, поднимая с земли сушеную треску. — Хоть я по-фински ни бе, ни ме, спорю на что угодно: здесь написано всего два слова — «помоги Герде»... Тьфу!.. Ладно, поехали...

За порогом ликвидаторов ждал еще один сюрприз: второпях сборщик фольклора сел не в те сани!

— Зря вы меня все-таки удержали, — вконец расстроился стажер, обходя упряжку с одним-единственным мосластым оленем, явно доживающим свой век. — Ты хоть базарить-то умеешь? — спросил он у рогатого «проводника».

«Проводник» фыркнул носом, пробормотал что-то нечленораздельное, сплюнул колючку, которую по причине преклонных лет не мог прожевать, и пожал тем местом, где у людей обычно расположены плечи.

— Чукча его, может, и поймет... — резюмировал стажер. — Влипли... Другого-то вряд ли дадут, а по этому живодерня плачет... Ну до чего же последнее время не везет! И здесь наколол фриц проклятый! Один олень — и тот неграмотный, языками не владеющий!

— Поживи с мое — забудешь, как маму с папой звали! — обиделся олень. — А я, между прочим, и по-фински, и по-лапландски, и по-оленьи могу, да еще и с вами, му... — тут патриарх оленьего племени завернул такое выражение, что ликвидаторам пришлось держать Кэтран, возжелавшую поотшибать проводнику рога, — ... по-свойски базарю! — невозмутимо закончил олень. — Цените!

— Как ты до таких лет с таким языком дожил? Ума не приложу! — Слегка потрепанный стажер вытер со лба пот: удержать разбушевавшуюся Кэтран непросто...

— За язык и ценят. Везде дорогу найду. Язык — он куда угодно доведет... Долго еще лясы точить будем? Грузи... Куда?!

Ликвидаторы, запрыгнувшие в сани, растерянно посмотрели на сердитого проводника.

— Поклажу грузите. Продукты питания в дорожку... — Олень кивнул на охапку сухой травы, лежавшую перед ним на снегу.

— Не будем спорить, — шепнул друзьям Дэн. — Без него нам труба...

Ликвидаторы затарили нарты сеном.

— Теперь толкайте.

— Кого?

— Не кого, а чего. Нарты толкайте. Я править буду.

— Ну, это уже выходит за все границы! — рассвирепела Кэтран.

— Как хотите, — фыркнул олень, опускаясь на снег. — Меня и здесь неплохо кормят.

— Не спорь, — прошептал ей на ухо стажер. — Вот отъедем подальше, я с ним по-свойски разберусь, а пока молчи... Толкаем уже! — крикнул он оленю. — Толкаем!

Сохатый поднялся и неспешно потрусил по хрустящему снегу. Сзади пыхтела команда Кэтран, усердно толкавшая перед собой сани.