Лимитерия
Шрифт:
— Отличная ночка! — хмыкнул парень и весело поглядел на луну, что светилась в высоте ночного неба. — Надеюсь, я оставил этому городу хорошее впечатление о себе, хе-х!
Полиция ещё немного покаталась по окрестностям в поисках реактивно-быстрого воришки и свернула в сторону отделения, так как им надоело за ним гоняться. Разбоев особых парень не устроил, а украденный хлеб богатый критик мог и заново купить. Ибо бессмысленно было ловить того, за которым не могла угнаться даже спортивная машина.
Брюнет ещё немного посидел в тишине, наблюдая, как машины уезжают в свою сторону, после чего потянулся к батону и оторвал вкусный кусок зубами. Со вчерашнего дня он не принимал ни крошки пищи, поэтому его желудок с радостью принял еду. К хлебу воришка решил сделать разнообразие и откусил смачный кусок сала,
Однако ножа или другого острого предмета у него не было, поэтому пришлось понадеяться на силу пальцем и выбить крышку с банки силой. Но закон подлости всегда присутствовал среди людей, и даже этого парня он не смог не навестить.
— Ауч! — банка слетела, указательный палец был поранен об острую грань железной крышки. Приложившись губами к порезу, парень недовольно нахмурился, но выглядел совершенно спокойно. — Ну ты и растяпа, Хог Лимит! Даже крышку нормально сорвать не можешь!
Аккуратно отпив несколько капелек крови с пальца, юноша подождал, пока она перестанет течь и снова вернулся к тушёнке. Порез не порез, а кушать-то хотелось. Да и не такая была уж и боль, чтобы кривиться от неприятного ощущения и жмурить глаза. Уже через минуту Хог позабыл о повреждённом пальце и с аппетитом уплетал пищу, вгрызаясь в неё, словно в пойманную добычу. Да уж, сегодняшний день был для него поистине весёлым.
Хог не любил мусорить, потому когда доел всё, пустую банку он убрал в карман и вытащил из другого пачку сигарет, после прикурил одну и с наслаждением выпустил изо рта серо-голубоватый дым.
— Кайф! — хмыкнул Хог, блаженно закатив глаза. — После хавки, курево — самое то! Ух!
Лишь потом он ушёл спать недалеко от проржавевшей трубы, так как там не было битого стекла и валяющихся бутылок из-под пива. Дома-то у него своего не было, как и семьи. Этот парень всегда был один, с самого детства. Поэтому и выживал как мог: раз в день, если сильно проголодается, брал чего-нибудь на рынке, а потом удирал от погони, при этом не забывая развлекаться от души. Недавно ему стукнуло семнадцать лет, но… праздновал этот день Хог один, так как никого у него не было. Даже друзей.
Но парень не унывал и продолжал жить так, как ему нравится. Поэтому даже закрыв глаза, он довольно хмыкнул и уснул крепким сном…
Россия. Ростов-на-Дону. 2013 год.
3. Город Ростов-на-Дону за недавнее время стал известен тем, что смог выбиться в рейтинг лучших городов России, а также обустройством нового коллектива-кордона, называющегося «Луч». Это место — мечта для тех охотников, а также людей с невероятной какой-нибудь способностью, желающих либо получить карьеру мастера-охотника в будущем, либо просто получить рекомендацию в другое высшее заведение. Обосновался «Луч» совсем недавно — года два назад. Однако этого хватило, чтобы охотники, прозванные волонтёрами, вступили сюда и стали как изучать основу охотника, так и заниматься саморазвитием.
Известно же, что каждый охотник поддерживает один из трёх союзов, поэтому и помогает ему, а заодно и себе тоже. «Луч» являлся одним из кордонов союза «Орёл»; «Орёл» — союз охотников, держащийся на праве выбора каждого охотника, на абсолютно безвозмездной помощи и развитии и полной свободе выбора. Союз «Орёл» славился тем, что носил нейтралитет между союзом «Медведь» и союзом «Тигр». Кордон «Луч» в нынешнее время набирал себе новых охотников для развития, а также для поднятия рейтинга.
Прогулявшись по Ростову, пожилой профессор лет сорока пяти свернул в сторону кордона и двинулся в нужном направлении. В этих кругах его знали, так как этот человек успел прославиться своими невероятными знаниями и научными открытиями, а также изобретением уникальных лекарственных препаратов и лечением даже самых тяжёлых ран, перед которыми другая медицина абсолютно бессильна.
На кордоне его уже поджидали…
— Папа! — лишь завидев мужчину с благородной сединой, молодая девочка с насыщенным коричневым цветом волос тут же кинулась обнимать появившегося. — Папа вернулся!
— Здравствуй, доченька, — улыбнулся профессор и погладил по голове её. — Ну, как всё прошло?
— Отлично! Теперь
я стала охотником коллектива «Луч», ура!— Молодец, я рад за тебя!
Названная дочь профессора улыбнулась. На вид ей можно было дать лет четырнадцать, так как ростом она была невысокой. Одевалась юная леди скромно и не вызывающе, что очень радовало старого отца этой девочки. Из одежды она предпочитала голубого цвета рубашку с короткими рукавами, красную пионерскую матроску с завязанным узлом на ключице, светло-чёрного цвета юбку до колена и чёрные непрозрачные колготки с коричневыми лодочками. Шатенка, имела ярко-голубой цвет глаз.
— Рады Вашему появлению, Максим Сахаров! — поприветствовали появившегося профессора молодые охотники и слегка поклонились ему. — Юлия, очень рады, что теперь ты тоже стала охотником.
— Спасибо, — улыбнулась им шатенка и кивнула.
— Леди Сильвер здесь? — поинтересовался Макс.
— Да, конечно! На втором этаже. Вы — научный сотрудник, а также незаменимая правая рука лидера, так что Вам проход доступен.
Несмотря на то, что волонтёры были с самого начала одарены правом выбора и свободой действия, ограничения присутствовали даже для них. Во-первых — нельзя было выдавать секреты своего коллектива (или просто кордона) за пределы его (например, рассказывать кому-то из союза «Тигр» или «Медведь»). Во-вторых — лицам, не получившим разрешение на доверенность, было запрещено подниматься на второй этаж, так как это место было законсервировано для «библиотеки» (о настоящей ценности знали лишь лидеры своих команд или сотрудники с доверенностью). В третьих — запрещено было зарабатывать на состоянии просящих помощь: волонтёры — они на то и волонтёры, чтобы делать свою работу безвозмездно для людей. С оплатой у них всё нормально — каждый месяц, каждый охотник получал ровно столько, сколько заслуживал. А жадность лишь играла ему на большой минус.
— Подождёшь меня здесь?
— Конечно, пап! — улыбнулась Юлия и посмотрела в сторону других охотников, которые делились своими впечатлениями о выполненных заданиях. — Я буду тут, если что, прогуляюсь немножко.
— Хорошо. Только далеко не отходи.
— Ага.
Сахаров доверял своей дочери и знал, что она ничего плохого не сделает. А также знал, что её тоже никто пальцем не тронет, так как…
Макс кашлянул в кулак и медленно поднялся по деревянным ступеням на второй этаж. Двое двадцатилетних охотника-волонтёра, загораживающих дальнейший проход, расступились, позволяя профессору добраться до нужной двери. Но Сахаров был человеком-классиком — он не любил врываться чуть что куда; решил постучаться для вежливости.
— Открыто!
Макс аккуратно приоткрыл дверь и вошёл в комнату, после чего прошёл внутрь. Хоть здесь и было темно, но эта атмосфера создавалась умышленно, так как поговорка: «Темнота — воля слов!» предусматривалась для таких случаев. Впрочем, даже в таком тёмном месте находились керосиновые лампы и свечи, а также светящиеся в темноте разноцветные палочки с… чучелом на стене, глаза которого переливались от огня до воды и наоборот…
Внезапный квадрат, объявший старого профессора со всех сторон, заставил того вздрогнуть от неожиданности, но сильного страха он не испытал. Макс знал, что «она» поступает так со всеми, кто проходит в эту комнату. Всего лишь проверка личного удостоверения.
— А-а, Максим Сахаров! — послышался женский голос за стеллажами и шелест бумаги. — Вы вовремя!
— Мисс Сильвер, а Вы как всегда в работе, да? — шутливо хмыкнул Сахаров и спрятал руки в карманы длинного белого халата с рукавами. — Я тут ещё пару интересных документов принёс, пока разъезжал по России.
— Как интересно!
Закончив разбираться с бумагами, обладательница голоса вскоре вышла из-за полок с книгами и документами. На вид ей можно было дать лет двадцать семь, однако она была старше намного — настоящий её возраст: сорок два года. Мэри Сильвер — левая рука основателя коллектива «Луч», имеющая точно такой же доверенный доступ к главной библиотеке. Для своих сорока двум, эта женщина имела потрясающую внешность и красоту, а также пронзительные ярко-голубые глаза и ярко-синие волосы, спускающиеся ей до лопаток. Почему синие? Настоящие-то данные её были Мэри Венерия, но женщина не хотела выделяться среди остальных в пользу своей скромности, и сменила фамилию на иностранную.