«Лимонка» и пять «лимонов»
Шрифт:
— Возможно. И что из этого следует?
Хлопенков встал с ящика. Полковник напрягся. Его рука нырнула в карман, где лежал пистолет.
— Твоих пацанов завалили кавказцы, — заговорил зек громче. — Ты остался один, и бабки искать здесь будешь долго. Подвал большой, а Курок их заныкал глубоко, очень глубоко. А может, и не тут совсем.
— К чему ты клонишь, говори яснее.
— Коли уж ты такой прыткий, начальник, то предлагаю бабки поделить пополам.
«А он не дурак, этот Хлоп, — подумал полковник. — Раскусил меня быстро. Ну да чёрт с ним. Пусть думает обо мне что хочет.
— Твоё предложение не лишено смысла, — сказал он с улыбкой, какой обычно улыбался подследственным, обманом выуживая у них признание.
Хлопенков тоже осклабился.
— Тогда щас выроем, поделим и разбежимся, — сказал он, подмигивая. — Всего делов.
«Мент, похоже, приехал сюда один, а стало быть, ещё не всё потеряно, — пронеслось в его мыслях. — Он сглупил, не обыскав меня как следует. Оставил мне перо. Выберу момент и всажу ему под лопатку… В гробу он увидит эти бабки…»
— Но только половины тебе многовато будет, — Анатолий Михайлович решил для виду поторговаться. — Хватит и сорока процентов.
— Сорок так сорок.
«Клюнул, легаш. Хрен тебе сорок процентов. Закопаю тебя в землю, козла…»
— Значит, договорились, — сказал полковник.
— Бабки зарыты вон там, — Хлопенков показал на пол у стены, где лежала картошка. — Все там, в одном чемодане.
В двери что-то звякнуло.
Оба, вздрогнув, оглянулись на неё. Первым к ней подскочил полковник и попытался её открыть.
— Нас заперли! — проревел он и треснул по ней кулаком. — Эй, вы, там! Откройте! Немедленно откройте! Под суд пойдёте!..
Но «доктора», не довольствуясь тем, что закрыли дверь на щеколду, заклинили её ещё ножкой табурета.
— Теперь у нас целых восемь почек, — засмеялся Жора, подмигивая напарнику. — Сейчас подъедет Гагик и выкурим их дымом, а потом подпалим весь дом!
— Я уже давно собираюсь сматываться отсюда, — сказал Лёва.
— Сегодня ночью и смотаемся, — Жора довольно потирал руки. — Мне тоже надоело тут.
Глава 7
Проводив «майора Рогова» и уголовника в подвал, Екатерина Алексеевна почувствовала, что её сильно тянет в сон. Как всегда перед приездом Гагика ей подсыпали двойную дозу снотворного.
— Вам лучше лечь, — ласково убеждал её Лёва. — А мы с Вячеславом Дмитриевичем сами прекрасно за всем присмотрим.
Старуха дала себя увести без возражений.
— Что-то меня сегодня в сон тянет, — говорила она, опираясь на руку «Ильи Сергеевича». — Наверно, из-за дождя…
— Точно, от дождя, — улыбаясь льстивой улыбкой, отвечал «доктор».
Хозяйка засыпала на ходу.
— Почему вы до сих пор не женаты, Илья Сергеевич, — слышалось её бормотанье. — Такие культурные, образованные молодые люди, как вы, — большая редкость в наше время… Вот моя Зина — девушка очень хорошая, ей нужен порядочный человек… А вокруг неё одни шалопаи…
— Ничего-ничего, Екатерина Алексеевна, ложитесь…
Он подвёл её к кровати. Как только голова хозяйки коснулась подушки, она сразу умолкла и засопела носом.
Лёва быстро вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Тем
временем Жора во дворе заглядывал в окна «Нивы» и «Рэйндж-Ровера», проверяя, нет ли других пассажиров.— В машинах никого нет, — сообщил он напарнику, вернувшись. Он отряхивался и вытирал с лица дождевые брызги.
— Отлично, — отозвался Лёва. — Нам меньше хлопот. А теперь пошли, только тихо!
Они бесшумно приблизились к подвальной двери и Лёва резким движением задвинул щеколду.
— Я представитель власти! — кричал из подвала полковник, громыхая по двери кулаками. — Вы соображаете, что делаете? Немедленно открыть, я вам приказываю! Через полчаса здесь будет спецназ, учтите!
— Откройте, откройте! — вторил ему Хлопенков.
Грохот ударов и крики разносились по всему дому. Хозяйка спала, ничего не слыша. Обеспокоенная Оксана отставила чашку с недопитым чаем и встала из-за стола. В эту минуту в гостиную входили «медики».
— Предупреди Гагика, пусть готовится к извлечению восьми почек, — говорил напарнику Лёва.
Жора кивал, нажимая на кнопки хозяйкиного радиотелефона. Район Владимирской области, где они находились, не был охвачен сотовой связью. Приходилось перезваниваться по рации. Екатерина Алексеевна звонила нечасто, и постояльцам не составило большого труда одолжить у неё аппарат на время.
Разговор могли услышать другие радиолюбители, и потому «доктора», когда звонили Гагику, обычно переходили на эзопов язык.
— Алло, Гагик? — заговорил Жора в трубку. — Выезжаешь? Ждём с нетерпением! Мы тут выловили не одного леща, а целых четырёх. Готовься к роскошной ухе!.. Четыре леща, понял? Остальное объясним, когда подъедешь.
Удары в подвальную дверь не умолкали.
Оксана начала бочком пробираться к дверям. Лёва заметил её поползновение, когда она уже скрылась в коридоре.
— Стой, стерва! — закричал он.
«Доктора» поймали её у самой подвальной двери.
— Не трожь табуретку! — скрежетал Жора, хватая её за руки.
— Почему вы их закрыли? — кричала она, отбиваясь. — Выпустите их!
— Оксана! — провопил из подвала Хлопенков, услышав её голос. — Оксана, родная моя, открой дверь!
— Назад, тебе говорят, сука! — Лёва ударил её по лицу.
Но она не сходила с места, отбиваясь кулаками и зубами. Её ногти впились Жоре в шею и проскребли по ней, сдирая кожу. Из царапин засочилась кровь.
В конце концов «эскулапы» сбили её с ног и отволокли в гостиную. Она визжала и крыла их отборной бранью. Оказавшись возле стола, она схватила банку с вареньем и запустила в Лёву. Жора дёрнул её за ноги, свалив на пол. Мужчины вдвоём навалились на неё.
«Вячеслав Дмитриевич» заломил ей руки.
— Лёвик, дуй за реладормом!
Тот взлетел по лестнице и скрылся в комнате. Через минуту вернулся, держа в руке шприц. У Жоры к тому времени были расцарапаны щека и подбородок, а задетый ногтем глаз слезился и невыносимо болел. Оксана с силой тянула его за волосы.
Увидев шприц, она в ужасе закричала, схватилась за скатерть и откинулась навзничь. Со стола вместе со скатертью посыпалась посуда.
— Не бойся, сучка, — хрипел «Вячеслав Дмитриевич». — Мы только успокоим тебя…