Линия Огня
Шрифт:
От замерзшего, съежившегося мага не осталось и следа. Велен быстро согрелся под теплым одеялом и теперь спал, вольготно раскинувшись на еловой подстилке. Одна его рука была закинута под голову, вторая, вытянутая вверх, свисала с лежака, пальцы касались травы.
Усевшись на край, Таисс в который раз залюбовалась красотой ее спасителя.
Из всех трех кланов красоту эр-эль менее всего можно было назвать изнеженной, а Велен унаследовал именно красоту их силы. Чистый, волевой, без следов растительности, подбородок, чуть пухловатые, но без излишне-розового оттенка губы, нос, который
Боевая магия - это не то оружие, которое дается рохлям или слабакам, вы не найдете ни одного ведьмака или ведьму заплывших жиром, но тело Велена и в этом было близко к совершенству: тренированные мышцы прокачены именно до того уровня, после которого человек перестает быть красивым в дриадском понимании.
Девушка вдруг поймала себя на мысли, что если сейчас действовать с достаточной скоростью, то можно успеть зафиксировать его бедра коленями, руки прижать к лежаку и дотянуться до губ…
"Ага, валяй! И лететь тебе потом на землю кубарем, молясь, чтобы он не перерезал тебе горло сразу же! Или ты думаешь, что его инстинкт самосохранения слабее твоего?" - съехидничал внутренний голос.
"А если не…" - Таисс закусила нижнюю губу.
"А если ты думаешь, что смертельно измотанный - заметь: из-за твоей сиятельной персоны - маг будет рад с тобой поразвлечься, то ты глубоко ошибаешься! И вообще, эротические мечты о самом красивом человеке в мире - это лучше сразу же головой о пенек. Или ты надеешься на что-то большое и светлое? Тогда оно должно быть эльфом-блондином!" - голос немилосердно заржал.
"Я не люблю эльфов!"
"А этот мальчик не любит тебя. Он вообще никого не любит, ты сама знаешь!"
Этим аргументом внутренний голос заработал решающее очко, победив с разгромным счетом. Таисс отвернулась от Велена, но не смогла перестать думать о нем хотя бы потому, что он прямо или косвенно участвовал во всех ее проблемах. Неужели ипостась действительно появилась из-за его крови? И насколько они отдалились от места сражения? И спал ли он эти несколько суток? И почему она в его присутствии сумела, наконец, уснуть?
Ответ на последний вопрос нашелся быстро: Велен же теперь ее Хранитель. Хранитель! Девушка выругалась про себя, поминая всех богов, которым спится и видится жизнь поусложнять простым смертным. Стейарт говорил что-то о Хранителе Темного Пламени, кажется. Та что, она теперь Темное Пламя? Но ведь этого имени ей никто не давал…
А что ей вообще известно о Хранителях? Ничего хорошего. У эефри есть такая каста, но в ней поголовно тупые ходячие груды мышц. Но главное не это… Таисс тихо застонала, спрятав лицо в ладони: главное, что Хранитель и хранимая должны быть как брат и сестра.
Да, дорогая… Лететь тебе на сырую земельку - не перелететь. И даже думать можешь забыть!
Глаза слипались. Таисс уже и забыла, каким приятным бывает это пограничное между сном и бодрствованием состояние. Сладко потянувшись, она разулась и залезла под свое одеяло, стараясь отодвинуться как можно дальше от мага. А то чем только демоны и Унна не шутят!
– Молчи, только
молчи!– Каэсанна выставила вперед руки. Стейарт гаденько ухмыльнулся, и богиня поняла: молчать он не будет.
– Все-таки ты поняла, что крупно ошиблась в своих расчетах… Что ж, похвально! Лучше уж когда-нибудь, чем совсем никогда. Поздравляю, сестренка!
Третья скривилась, как от зубной боли.
– Я не понимаю, почему так получилось! Мы ведь все проверили, перекрыли возможность новой трансформации! Она не должна была стать волчицей!
– Должна-не должна, возможно-невозможно… - Четвертый приподнял указательным пальцем чашечку какого-то цветка, понюхал, громко чихнул и добавил: - Ты только ей об этом не говори, ладно? Засмеет! Вспомни, что эта девчонка сотворила с собой в детстве.
– Что и говорить! Истинно твоя подопечная, - буркнула богиня любви, обрезая засохший побег.
– Нет, дорогая!
– покачал головой Стейарт.
– Она ЕГО подопечная. А я так… наблюдаю за процессом.
– Плохо наблюдаешь! Ты хоть видел, что у нее в голове?!
– Заглядывал, - уклончиво ответил бог, оглядываясь в поисках подходящего места для устраивания своего божественного седалища, не нашел, подпрыгнул и завис в воздухе, сложив по-тахански ноги.
– И ничего крамольного не нашел.
– Ничего крамольного?!
– Третья чуть не обкорнала здоровый стебель.
– Значит, идея изнасиловать собственного Хранителя - это нормально? Так, по-твоему?!
– Вполне. Он очень красивый молодой человек, - пожал плечами Стейарт.
– Извращенец…
– Слушай, сестричка, ну чего ты так взъелась на бедную девочку?
– Я не взъелась. Я просто думаю о будущем всех нас и этого мира! В отличие от некоторых.
– И ты совсем не хочешь для нее счастья? По-моему, он ей очень нравится, этот человек.
– Кто? Этот?!
– Каэсанна скривилась. Младший братец иногда так и напрашивался на хорошую оплеуху.
– Этот расфуфыренный дятел, который никого и никогда не любил?! И когда это неразделенная любовь перешла у нас в категорию счастья?
– Этот милый мальчик, которому некого было любить в этой жизни, - поправил сестру Стейарт.
– Сама знаешь, как это бывает. И почему с ним так.
– Такие никогда не меняются, - категорично отрезала богиня.
– Странно слышать это из твоих уст. Ты ведь видела, как он вел себя, когда поил ее кровью?
Богиню передернуло от неприятных воспоминаний.
– Да, это было действительно страшно. Неудивительно, что он так ругался.
– Удивительно, что он ругался от боли, но ни разу не попытался отдернуть руку или попросить ее перестать. По-твоему, это ничего не значит?
Третья вздохнула и отложила серпик.
– Дело даже не в этом. Им просто нельзя любить друг друга. Любовь отвлекает. Особенно это касается ее. То, что она сделала в столь любимом тобою детстве, накладывает особый отпечаток и только добавляет ответственности. Ее больше нельзя назвать "вынужденным мечом", она сама сделала выбор. И я не думаю, что Ардара не предупредила, чем это может грозить. Ей нужно слушать мир, раз уж думать головой эта госпожа не хочет. Не измени она себя - все было бы куда проще.