Лиорн

Сетра Младшая покосилась на нее; Волшебница в Зеленом сие во всех смыслах проигнорировала.

Та, которую называли Некроманткой, не произнесла ничего, но выказала толику искреннего интереса.

Сетра Лавоуд, проигнорировав сей обмен мнениями, просто сказала:

— Смотрите.

Руками она коснулась стены, разведя пальцы, и позволила ощущениям и мощи течь в себя и сквозь себя. Свет фиолетовых камней послушно усилился.

Она коснулась пальцем линии и провела по спирали сверху донизу.

Результат она несколько раз уже видела и в повторе не нуждалась, поэтому наблюдала за гостями.

Телнан казался озадаченным, Некромантка — еще более заинтересованной; всех остальных словно оглушило.

Несколько минут спустя Алиера промолвила:

— Просто для ясности, то, что мы видим — настоящее, то есть это действительно сам Цикл.

— Да.

Еще несколько минут, и образ на стене поблек.

Волшебница в Зеленом кашлянула.

— Так, э, что же все это в точности значит?

— Спроси у богов, — сказала Сетра. — И в данном случае это не отказ от ответа, а действительное предложение.

— Мы поставим в известность ее величество? — спросила Алиера.

— Я подумывала об этом, — молвила Сетра. — Я бы предпочла подождать, пока мы будем знать чуть больше, но если ты не согласна…

— Нет, — ответила Алиера, — все правильно.

— Хорошо, — проговорил Морролан, хрустнув плечами и уверенно кивнув.

— Я начну с Вирры.

— Было бы правильнее, — сказала Алиера, — если я…

— Нет, — обратилась к ней Сетра. — Она твоя мать. Это усложняет вопрос, а не упрощает. У Морролана с ней куда более прямые отношения, больше шансов получить ответ. Попробуй дозваться Барлана.

Они поговорили еще некоторое время, обсуждая, кто, как и к кому будет пытаться взывать, затем Сетра поблагодарила всех, что пришли, и добавила:

— Алиера и Телнан, пожалуйста, задержитесь ненадолго.

Как только остальные отбыли — различными способами и с различными комментариями, — Сетра позвала:

— Тукко!

Ее слуга — назовем его так, ибо по меньшей мере иногда он и правда бывал ее слугой, — вошел с двумя свертками в руках. По кивку Сетры передал каждому по одному.

— Это?.. — вопросительно сказала Алиера.

— Ваши мундиры, если пожелаете их надеть.

— Мундиры?

Сетра посмотрела на пламенную драконледи и кипучего дзурлорда.

— Положение усложняется. Вы оба — могучие волшебники, отличные бойцы, каждый из вас владеет Великим Оружием. Я возрождаю Лавоудов. Если вы пожелаете — начиная с вас двоих.

Алиера озадаченно моргнула, а затем глубоко поклонилась — для нее и впрямь знаменательное дело.

Телнан просто ухмыльнулся и сказал:

— Я в игре.

* * *

Я слушал, пока Пракситт инструктировала «императора» быть потише, что живо напомнило мне дедовы уроки о самозащите, и как раз тут появился орка — Женька. Я подошел к нему. Он покосился на меня, на джарегов у меня на плечах, снова на меня и нахмурился. Я остановился в четырех футах от него и изобразил формальный поклон.

— Я Владимир Талтош, первый граф Сурке милостью ее величества, и хотел бы сказать вам несколько слов.

Что ж, он знал, что значит «милостью ее величества», но понятия не имел, как реагировать на выходца с Востока, который заявляет подобное, или общается столь формально, или открыто носит клинок, или разгуливает с джарегами на плечах. Такие вот мгновения постоянно напоминают мне, как же я обожаю быть самим собой.

Я уже подбирал следующую фразу, когда взгляд его скользнул мне за плечо; чуть помешкав, я услышал голос Пракситт:

— Это господин Талтош, и возможно, он поможет.

— Ты имеешь в виду с…

— Он знаком с джарегами, — сказала она.

— Насколько знаком? — пожелал знать он.

— Кое — что слышал, — пояснил я.

Он попробовал на мне тяжелый взгляд, но я умею лучше и знаю людей, которые делают это еще лучше меня, так что просто подождал.

— Вы с ними работали? — наконец проговорил он.

— Что ж, — сообщил я, — разумеется, я никогда не был замешан ни в какой противозаконной деятельности. Однако я кое — кого знаю.

Наконец он уловил намек и кивнул.

— Пойдемте куда — нибудь и поговорим. Возможно, где — нибудь снаружи?

— Прямо сейчас я не склонен покидать театр, — возразил я.

— Тогда…

— Дальше уж вы сами, — сказала Пракситт.

Женька провел нас к краю шесть, где имелась скрытая — ну или как минимум незаметная — дверь, которая вела в тот же закулисный зальчик, где я ранее беседовал с Пракситт.

— Итак, — проговорил я, — слушаю.

— Я — Женька, — сказал он.

Я кивнул.

— Мне так и говорили.

— Моя работа — организовывать инвесторов, так? Я должен убеждать их, что постановка принесет деньги и вложения их окупятся, так?

— Да, это я понял.

— В силу некоторых причин вопросом часто интересуются джареги.

Я кивнул. Не стоило уточнять, что «некоторые причины» имеют нечто общее с сокрытием денег от имперских сборщиков налогов и превращения нажитых нечестным путем средств в законный доход.

— Сейчас у двоих из них двенадцать стопок.

— Стопок?

— Так считаются проценты. Делим на семнадцать частей, стопка — это семнадцатая часть всего вложения.

— Семнадцатая. Ну да, конечно. И в нашем случае у них, как бишь там у деловых людей это правильно зовется?

— Контрольный пакет. Формально да, но это ничего не значит, потому что по договору я организую все представление, и у них нет права голоса в вопросе, как именно.

— Хорошо. И сколько денег тут реально в деле?

Он замялся и наконец проговорил: