Лисанэд. Наследница трех миров.

— Зачем меня раздели? — Шепотом спросил меня Виктор и отвлек от любования танцем языков пламени.

— Тебя никто не раздевал. Просто все вещи, что не из этого мира исчезли, так как ему не принадлежат. — Так же шепотом ответила я.

— Ммм…. Так значит ты тоже голенькая под плащом? — Промурлыкал он в самое ухо и постарался проникнуть рукой туда, куда я не хотела его пускать.

Я зашипела на него, плотнее заворачиваясь в свою защиту. И почему он всегда считал, что такой голос на меня как-то возбуждающе должно действовать. Каждый раз, когда он становился похотливым котом, меня это раздражало и хотелось только сказать «брысь»! Но каждый раз сдерживалась, не желая его обижать.

— Мы не одни! Руки успокой! — Зашипела сквозь зубы, стараясь что бы наши спутники не услышали.

— Мышонок хочет поиграть в недотрогу… — Не унимался он. Когда-то я раз сказала, что с таким голосом он напоминает мне мартовского кота. Так он принял это за комплимент, и с тех пор он — кот, а я — серая мышь, что не сможет спастись от лап кота. Эта игра, выводил из себя, но воспитание не позволяло послать его к дьяволу.

— Если ты сейчас же не прекратишь, то мышью станешь ты, а я мышеловкой! — Уже не стесняясь никого, прорычала я, вставая со своего места.

— Тань, ты чего? — Удивился, теперь уже точно бывший. — Хочешь наоборот, я согласен. Быть пойманным в ловушку такой кошечкой я согласен. — Опять замурлыкал он, обхватив руками за бедра, притянул к себе.

— Виктор, очнись! Все кончено! — Завыла я от безысходности. — Я не буду больше с тобой! Я не хочу быть с тобой!

— Ты моя жена! — Меняясь в лице, жестко выдал он. — Ты не можешь так просто от этого отказаться!

— Ты должен был думать об этом когда был с Ленкой в постели! В нашей постели, между прочим! Да, я все знаю. Она сама и рассказала мне.

— И ты поверила этой суке!

Я со всего маха нанесла удар по лицу. Сила пощечины была такой, что его голову чуть не свернуло назад. Даже послышался хруст позвонков.

— Ты никого не любишь, Виктор! Никого, кроме себя! А она ведь действительно полюбила тебя и поверила тебе! — Я уже не просто ненавидела его, я презирала всей душой!

— Ты моя! И мне плевать, что ты там себе на придумывала! — Он и не собирался отпускать меня, и это вызывало ярость.

— Я советую убрать свои липкие ручонки. Если Алексэд узнает, что ты посягаешь на то, что принадлежит ему, даже защита Лисы тебе не поможет! — Зара даже не смотрела в нашу сторону, продолжая начищать и полировать свой меч.

— Я боюсь, что уже ничего его не спасет. Он уже прикасался к ней и не один раз. Только это является уже приговором к смерти! Причем к долгой и мучительной. — Оскал злорадства был не к лицу стражу. — Могу помочь и избавить хотя бы от мучений! — Дэймон покрутил в руке свой нож.

Виктор тут же убрал свои руки. А я уже забыла о его существовании и о своей злости.

— Я не поняла, какое это такое право принадлежит королю? Ведь Алексэд — это король? Если я не ошибаюсь! Или теперь, как приговоренная к смерти, вся моя жизнь принадлежит королю?!

— Ты сама себе подписала приговор, позволив ему нацепить свое кольцо на свой палец. — Усмехнулась Зара.

— Король мой муж?!!! — Ветер разнес мой крик по ночному небу.

— Мы в курсе, Лиса. — Рассмеялся Дэймон моей реакции. — Вот только не могу понять, ты обрадовалась или испугалась?

— Значит, король Алексэд — мой муж, и я пыталась его убить. — Сама не веря тому, что говорю, я уселась прямо на колени Виктора. — Кошмар какой-то…

— Не просто убить, дорогая, а убить в первую брачную ночь. — Успокоила меня Зара.

Я взялась за голову.

— Да что ж я везучая то токая. Что не муж, то подарок.

— Хочу заметить, родная, что меня ты не хотела убить. Так что подумай хорошо, делая выбор. — Он опять обнял и поцеловал меня в шею.

— Хотела, дорогой, много раз хотела. Смелости не хватало, это да. — Я разжала его руки и встала, отходя подальше. — Виктор, я постараюсь вернуть тебя обратно в целости и сохранности, но только после того, как разберусь со своими проблемами. И если ты действительно хочешь вернуться таким же, каким попал сюда, постарайся держать свои руки при себе. Я просто не знаю, лечат ли здесь переломы. — Говорила я искренне. Дэймон только улыбнулся моим словам, Зара хихикнула. А вот Виктор, похоже, не поверил мне.

— Я хорошо тебя знаю, Татьяна. Ты и мухи не обидишь. Ты чистая, нежная, добрая. За это я и полюбил тебя!

— Я не Татьяна! Я — Лиса! Запомни это! Забудь ту, какой я была! И если узнав меня по настоящему, ты по прежнему скажешь, что любишь меня, может тогда я и стану твоей! — Голос гремел, словно я говорила не одна. Тысячи голос сплелись в единый узел. И это отозвалось громовым раскатом.

Этого обещания ему было достаточно. Его улыбка, что не обещала ничего хорошего, дала понять, он будет бороться до конца. Но я уже поняла. Я не смогу быть с тем, кого не люблю! Больше не смогу! Алексэда я вообще не помню. Так почему не дать шанс тому, кто все эти годы был рядом и поддерживал меня. Дэймон и Зара тоже не стали возражать против моего решения.

На ночлег устроились не очень комфортно, но терпимо. Еловые лапы накрытые мягким мхом создавали вполне сносное ложе. Мы с Зарой решили расположиться вместе. Виктора поместили с другой стороны костра. Дэймон сказал, что будет на посту всю ночь, по этому расположился на бревне рядом с огнем. Я переживала, что во время сна мой плащ может распахнуться, по этому страж вытащил длинный и толстый шнурок из своих полу сапог – полу ботинок и отдал его мне, предлагая запоясаться. Это было не очень надежно, но все таки лучше, чем ничего.

— Если бы я знала, что ты попала в тот мир совершенно обнаженной, я обязательно что-нибудь взяла с собой. — Объяснила Зара. — А так, извини, что могу.

Я улыбнулась, запахнув плащ поглубже и подвязав его на талии шнурком. Зара решила составить недолго компанию часовому. Отправив меня и Виктора спать. Я долго не могла найти удобное положение, ерзала и крутилась на постели, не смотря на то, что прошлая ночь была совершенно без сна. Виктор же захрапел буквально через пять минут. Наконец, устроившись удобно, я задремала.