Лишняя дочь

Теперь, когда Света знала, что ей ничего особенно не грозит, она расслабилась. Что же, два дня в клети — не самое страшное наказание за ее доверчивость. Она потерпит!

Два раза в день ей приносили еду и воду и тогда же опорожняли ведро.

Ходить в него было мучительно, но другого выхода не было, и Светлана смирилась.

Пару раз ее пытались вызвать на разговор, звали Лианой, просили не упрямиться, но Светлана только усмехалась.

Как же, будет она добровольно от имени отказываться! Нет, она княгиня Алана и муж ее сразу узнает, стоит ей рот открыть!

Все-таки, иногда лучше промолчать. Что ей стоило подыграть разбойникам и согласиться, мол, да, Лиана она? А теперь чего она добилась?

После второго разговора ей принесли поесть, и после трапезы девушка обнаружила, что не может ни слова сказать. В панике она попыталась еще раз обратиться к магии, но тоже ничего не вышло.

Через день к ней зашли, кинули платье и велели переодеться в женское, а затем вывели и усадили в повозку.

Ехали почти весь день, останавливаясь ненадолго, чтобы покормить лошадей, да самим десять минут размяться. Со Светланы глаз не спускали, о побеге и думать было нечего, да и куда бы она побежала? Везут к мужу, вот пусть и везут!

После того, как она потеряла способность говорить, Света отказывалась от еды и воды, которую ей приносили лиходеи, и позволила себе напиться только раз, когда они остановились у родника. Мужики ругались, волнуясь, что живой товар приобретет еще более жалкий вид и поэтому князь им или ничего не заплатит, или даст слишком мало, но поделать ничего не могли.

Наконец, знакомая опушка.

Повозку окружили воины, через полчаса откуда-то прискакал взмыленный князь, и Свету вытолкнули наружу. Она с облегчением улыбнулась и шагнула к Рагнару, но супруг жестом остановил ее и приказал:

— Отвести в ее повозку, сдать на руки кормилице и обеих запереть.

Светлана рванулась, но крепкие руки охранников удержали ее, а голоса не было. Отчаянным взглядом она провожала спину мужа, хрипя и вырываясь, пока ее не втиснули в повозку и не захлопнули дверь.

— Ой, и кто это тут у нас? — елейный голосок Ринаи. — Никак сама княгиня? Нет, это не княгиня, княгиня так жалко выглядеть не может. Это ничтожество, крыса подзаборная вернулась! Сбежать хотела, опозорить князя? Что молчишь, язык проглотила? У-у! А тебя молчальником опоили? Молодцы, правильно догадались! Тем интереснее будет. Чувствуешь себя собакой — все понимаешь, а сказать ничего не можешь?

Риная вся светилась от радости.

— Будешь завтра бита, а послезавтра тебя отправят в дальнее поместье. Меня, правда, с тобой пошлют, я же кормилица Лианы, но ничего, ради счастья моей девочки я и твою рожу потерплю. Тем более что ты наверняка надолго не заживешься!

Слишком подавленная и ошеломленная, чтобы пытаться что-то сделать, Светлана просто сидела на лавке, не обращая внимания на ужимки и радость кормилицы.

«Ладно, он ее не узнал, потому что она выглядит, как чучело и Рагнар близко не подошел, а говорить она не может. Но Лиана-то говорит, и князь к ней наверняка близко подходил. Может, обнимал… И не понял, что это не она? И Деяна с Маяной тоже не распознали подмену? Как? Как это возможно? Поведение, речь, аура, магия — у них все разное!

Ринае надоело, что жертва не реагирует, она подскочила и подняла голову девушки, держась за подбородок:

— Не нравится, что я говорю? А-а! Ты думала, что князь вас различает? Думала, что что-то для него значишь и теперь пытаешься понять, почему он тебя не узнал? Нет, почему принял Лиану за тебя? — Риная мерзко захихикала. — Мужчинам все девушки на одно лицо, они только по цвету волос и различают. Но Риная не глупая, Риная на всякий случай помогла Лиане магией, теперь все видят ее такой, какую привыкли видеть княгиню. Дня три моя магия продержится, но я решила, что надо еще иметь запас. Поэтому Лиана сказала, что очень горюет из-за расставания с дочерью магистра — я ведь видела, что вы с ней нашли общий язык! — и она хочет побыть одна. А еще у нее женские дни и поэтому князь три дня будет спать в другом месте. И служанок твоих выпроводили. Княгиня хочет побыть одна. Только еду приносили, но Лиана ни с кем не разговаривала. Конечно, я надеялась, что лиходеи увезут тебя подальше, и ты навсегда сгинешь, но и этот вариант неплох. Каждая из вас заняла свое место!

Светлана дернулась, высвобождая голову из пальцев кормилицы.

— Тебе интересно, почему охранники не спохватились? О, Риная умная, она все предусмотрела! Мы знали, что ты ходишь к этому коню, как по расписанию и просто караулили поблизости. Минар тебя отозвал и увел. Твое платье сразу забрал Боран и передал нам, Лиана тут же его надела и вышла вместо тебя к коню. На момент переодевания охранников отвлекли — я послала заклинание, две лошади сорвались с привязи и принялись носиться, пока их ловили, на тебя никто не смотрел. Лиана все сделала верно, моя умница, никто даже не заподозрил, что назад от лошадей шла уже не ты! А жеребец твой, глупая скотина, чуть все не испортил. Лианочка к нему с морковкой, а он фыркать и пятиться, она за привязь дернула, а он — на дыбы. Хорошо, что это ни князь, ни советник не видели. Только охранники, но им Лиана объяснила, что конь ее больно толкнул, и она была вынуждена его наказать. И несколько дней приходить к нему не будет.

А дальше, как я говорила, Лиана велела передать князю, что в печали из-за разлуки с подругой, потом, у нее начались женские дни, поэтому она просит ее не беспокоить три — четыре дня.

Ну, а потом уже была моя очередь — я так убивалась и кричала, что все примчались. Князю было не до рассматривания жены, у него невеста племянника сбежала, он на стоянке почти не появлялся эти дни, все по лесу скакал, пытался найти след.

Риная опять засмеялась.

– А завтра тебя накажут. Я узнавала, за побег самое малое — публичная порка. Да магической плетью! Она остановится, если тот, кого наказывают, громко покается, признает свою вину и попросит прощения, а ты и слова молвить не можешь, так что получишь все, что присудят. Надеюсь, тебе дадут максимум. Теперь и умереть не жалко — я отомстила!

Кормилица еще раз засмеялась.

Завтра ее накажут? Но, может быть, пройдет ее немота или Рагнар протрет глаза и увидит, что княгиня не та? По крайней мере, у нее еще есть надежда.

* * *

— Теперь-то уже некуда откладывать, — тихо говорил Сиян. — Мы на территории Мадраскара, девушка — невеста Критена. Придется наказать.

— За такое положена публичная порка, — хрипло отозвался князь. — Привезу племяннику кусок мяса.

— Да, магические наказания не остановишь извне, но кормилица объяснит девушке, что она должна громко покаяться и признать вину, плеть тут же остановится, а полоса-две жизни не угрожают. Болезнены, это да, но тем крепче запомнит урок, — целитель вздохнул. — Оставить без наказания нельзя. Два дня все с ног сбивались, искали строптивицу, приедем теперь позже, демонстративное непослушание, к тому же.

— Хорошо, распоряжусь, чтобы завтра с утра все было готово. Потом помажешь ей спину, и пусть лежит в повозке. До конца пути больше не дернется, — князь взъерошил волосы и перевел тему. — К княгине не звали? Что-то она мне не очень нравится, глаза отводит, голова опущена, говорит шепотом. Видно, болит у нее. Ты бы зашел, посмотрел?

— Зайду, — кивнул Сиян.

Утром, только рассвело, воины выстроились по периметру опушки, а в стороне от повозок и шатров вкопали бревно, плотно утоптали землю, чтобы оно не качалось, вверх вбили пару крючьев.

Вывели Лиану.

Девчонка смотрела, широко раскрытыми глазами и дергалась, не желая идти, но воины держали крепко.

Краем глаза Рагнар увидел, что в окно своей повозки выглянула Алана, и напомнил себе, спросить у Сияна, как она. Вчера так устал и так долго возился с делами, что освободился заполночь. Беспокоить жену не стал, тем более, вместе им нельзя пока спать, лег в шатре с Никодием. Хотелось подойти и поприветствовать жену, но процедура наказания уже началась, прерывать не хотелось.