Лишняя. С изъяном

Я утащила у травницы методички с медицинского курса и вызубрила их практически наизусть.

* * *

Кроме тех трех брошюрок, больше ничего подходящего во всем пансионе не нашлось. Медитацию я уже освоила, а лечение монахини, похоже, сочли неподходящим для изучения девочками, потому что ни одной книги по медицине, анатомии или хоть чему-то подобному я не обнаружила. Из схожего по тематике в библиотеке, кроме той полки с резервом, было еще две полки по бытовой магии, но мне сие ни к чему. Мне и на лечение-то еле резерва хватает, куда еще пыль собирать? Мы лучше по старинке, тряпочкой…

Методички содержали только краткие выжимки из теории, но и таких базовых знаний мне хватило, чтобы представить, на каком уровне здесь медицина. Не на зачаточном, конечно, но и не на современном – точно. Может, они что-то более продвинутое на старших курсах и проходят, но чтобы вообще инвазивной хирургии не было в программе?..

Разрезы здесь применялись, чтобы вытащить застрявшее оружие, например, или вскрыть нарыв. Полостных операций не проводили вообще.

От аппендицита и внематочной беременности умирали. Магия могла восстановить тело до здорового состояния, то есть снять воспаление, но причину воспаления – скопление отходов в кишечнике или зародыш не в том месте – убрать почему-то не могла. Или не знали, как? В общем, воспаление начиналось по новой, и в итоге убивало носителя.

Про стоматологов и гинекологов вообще слыхом не слыхивали. Это я уже узнала от травницы. Брай вообще меня неплохо просветила насчет местных нравов и обычаев. Ее не настораживали мои странные вопросы: для девочки, которая провела за стенами пансиона большую часть жизни, это были вполне логичные вопросы. Конечно, травницу удивляла сфера моих интересов, но она и сама занималась не совсем положенным женщине делом.

– Какие-такие врачи для женщин, о чем ты говоришь, милая? – хмыкнула она, передавая мне миску с сухой мелиссой и пестик: траву требовалось перетолочь в порошок.

Так вот, о местной гинекологии.

– Повитухи же есть, – пожала она плечами, когда я поинтересовалась, как женщины рожают без врачей. – Бабы – они завсегда родят. А обмыть ребенка и роженицу, принять послед и прочее повитухи смогут.

– А если ребенок не так лежит? Или не рождается долго? Тогда как?

Брай испытующе глянула на меня, недоумевая, откуда я знаю столько о рождении детей.

– Я вот, например, долго рождалась. Потому у меня и проблемы, – поспешно пояснила я, помахав скрюченными пальцами левой руки.

Травница кивнула.

– Вот так и рождаются. Или помирают, болезные.

– Это же лечить можно! А маги на что? Лекари? – изумилась я.

Да одно сканирование меня уже впечатлило, это же никакого МРТ не нужно. И при таких возможностях не делать кесарево? Не проверять плод в утробе? Да хотя бы сердцебиение!

Брай только отмахнулась.

– Кому мы, женщины, нужны, лечить нас еще… Беременность – не болезнь, так ведь говорят. Все рожают – и мы родим. Или помрем. Так, опять же, все помирают, рано или поздно.

– Лучше поздно, – пробормотала я, пораженная таким подходом к лечению.

Ничего себе отношение к женщинам!

Что это лишь верхушка айсберга, я поняла чуть позже.

А пока штудировала книги и готовилась исправлять данное мне природой.

К самолечению приступила поздно вечером. Легла на жесткий тюфяк, расслабилась, вдохнула, проверила резерв. Полнехонек – светится, родимый.

Первая же попытка поправить магией слишком короткую локтевую мышцу заставила меня взвыть от боли и вцепиться зубами в подушку, чтобы не перебудить весь этаж. Такое чувство, что меня начали оперировать тупым инструментом без анестезии.

В каком-то смысле так оно и было. Я пыталась сделать магией поперечный надрез. Кто же знал, что при магической хирургии тоже нужно обезболивать?

Отдышавшись, я полезла за заветными брошюрками.

Я их хранила весьма банально – под кроватью. Не знаю уж, для красоты ли оно так было сделано или с какой функциональной целью – я не мебельщик, – но изнутри около ножек в бортах кровати были зазоры. В них отлично вставились книги корешками вперед, будто на полку. Торчали они, конечно, и, если матрас снять полностью, были прекрасно видны, но лучшего тайника в комнате я не нашла. Ну да я ненадолго, на пару дней. Разберусь с заклинаниями и техниками, отнесу обратно к травнице. У нее сохраннее будут.

Перелистав их одну за другой – помню же, попадалось что-то подходящее, – я наконец обнаружила искомое.

Заклинание анестезии из методички для второго курса медицинского факультета подействовало. Да так здорово, что проспала я до самого обеда.

Когда, наконец, приоткрыла глаза, солнце лупило прямо в лицо. В голове шумело, во рту пересохло, как с хорошей попойки. Отдача от опустошения резерва и магической анестезии налицо. На всякий случай я проверила шарик в солнечном сплетении – еле тлеет. Опять.

Срочно обедать!

– Я тебя звала-звала, а ты никак, – прошептала мне Хилли за столом, пододвигая миску с овощным рагу.

Она берегла мою порцию, потому что в нашем серпентарии клювом не щелкают, мигом доедят и свое, и чужое. С тех пор, как мы подружились, девочка осмелела и уже не боялась давать отпор, особенно когда посягали на что-то мое. Свое она по-прежнему стеснялась защищать. Такой вот выверт психики.

– Устала вчера в лесу, – отговорилась я.

Очень удачно я все же Брай встретила – все что угодно на нее свалить можно.

Врать Хилли было противно, но рассказывать о своей новоприобретенной магии я была не готова. Даже самой близкой подруге. Я еще сама толком не приняла тот факт, что я какая-никакая, а целительница. Вот сначала разберусь, какой у меня уровень и стоит ли он вообще упоминания, научусь им управлять, тогда и расскажу. Может быть.

Другая мысль, мелькавшая иногда, только укрепляла мое решение молчать.

А как отреагирует Хилли? Как добрая душа, она, конечно, за меня порадуется. Поначалу. А потом неизбежно задастся вопросом: а почему не она? Почему мне повезло, а она как была пустышка, так и осталась? Магия в этом мире приравнивается к благословению, то есть все владеющие ею были как бы избранными свыше. Так переживет ли наша дружба такое испытание? За себя я была спокойна – не тот менталитет: мне глубоко начхать на все эти одаренности-обделенности. Но каково будет выросшей в этой строгой иерархии Хилли?

В общем, лучше не проверять.

Чопорная сестра Аннора, отвечавшая за наши манеры, пребывала в глубоком шоке. Черствые лепешки, лежавшие обычно на столе в качестве декорации – на них никто не покушался в силу их крепости, – сегодня подверглись нападению с моей стороны. Вылизывать тарелку я не стала, но вот подливу подобрать сухарики вполне сгодились.

Так я осталась без завтрака, зато с отработкой в курятнике. Проспать считалось довольно тяжелым прегрешением. Не до коровника, конечно, но покопаться в курином помете пришлось. Пахла я после этого соответствующе. Хорошо хоть, сначала пустили поесть, потому что меня даже не мутило от запаха. Нечем было. Организм моментально все усвоил и громко орал желудком, требуя добавки. Его всякие тонкости вроде вони не интересовали.