Листая календарь летящих будней…

* * *

Нет, я не бездарь, не простак,но близ талантов горемычныхсебя я стыдно вижу, какпивной сосуд меж ваз античных.

* * *

Заметил я, что к некоему времениза творческие муки и отличиязаслуживаем мы у Бога премии —удачу или манию величия.

* * *

Дерзайте и множьтесь, педанты,культурным зачатые семенем,вы задним числом секундантыв дуэли таланта со временем.

* * *

Давно была во мне готовностькультуре духа наловчиться,а нынче мне с утра духовностьиз телевизора сочится.

* * *

Хоть лестна слава бедному еврею,но горек упоения экстаз:я так неудержимо бронзовею,что звякаю, садясь на унитаз.

* * *

На север и запад, на юг и восток,меняя лишь рейсов названия,мотаюсь по миру – осенний листокс российского древа познания.

* * *

Блажен ведущий дневники,интимной жизни ахи-охи,ползёт из-под его рукибесценная херня эпохи.

* * *

Я не мог на провинцию злиться —дескать, я для столицы гожусь,ибо всюду считал, что столица —это место, где я нахожусь.

* * *

Похожа на утехи рыболоваигра моя, затеянная встарь,и музыкой прихваченное словотрепещет, как отловленный пескарь.

* * *

Зря поэт с повадкой шустройищет быстрое признание,мир научен Заратустрой:не плати блядям заранее.

* * *

Мне сочинить с утра стишок,с души сгоняя тень, —что в детстве сбегать на горшок, —и светел новый день.

* * *

Когда горжусь, как вышла строчка,или блаженствую ночами,в аду смолой исходит бочка,скрипя тугими обручами.

* * *

Где жили поэты и каждый писалгораздо, чем каждый другой, —я в этом квартале на угол поссали больше туда ни ногой.

* * *

У сытого, обутого, одетогоявляется заноза, что несчастен,поскольку он хотел совсем не этогои должен быть искусству сопричастен.

* * *

Был мой умишко недалёки не пылал высоким светом,однако некий уголёкупрямо тлел в сосуде этом.

* * *

Век меня хотя и сгорбил,и унял повадку резвую,лирой пафоса и скорбия с почтительностью брезгую.

* * *

В радужных не плаваю видениях —я не с литераторской скамьи,ценное в моих произведениях —только прокормление семьи.

* * *

Впадали дамы в упоение,и было жутко жаль порой,что я еблив гораздо менее,чем мой лирический герой.

* * *

Приметой, у многих похожей(кивнув, я спешу удалиться), —недоданность милости Божьейс годами ложится на лица.

* * *

Время всё стирает начисто,оставляя на листетолько личное чудачествов ноте, слове и холсте.

* * *

Полезности ничто не лишено,повсюду и на всём есть Божий луч,и ценного познания пшеноклевал я из больших навозных куч.

* * *

Мы пишем ради радости связатьвсё виденное в жизненной игре;и пылкое желанье досказатьна смертном даже теплится одре.

* * *

Хотя поэт на ладан дышит,его натура так порочна,что он подругам письма пишет,их нежно трахая заочно.

* * *

Будет камнем земля, будет пухом ли —всё равно я на небо не вхож,а портрет мой, засиженный слухами, —он уже на меня не похож.

* * *

Всё было в нём весьма обыкновенное,но что-нибудь нас вечно выдаёт:лицо имел такое вдохновенное,что ясно было – полный идиот.

* * *

В организме какие-то сдвигиизменяют душевный настрой,и мои погрустневшие книгипахнут прелой осенней листвой.

* * *

Мечта сбылась: мои тома,где я воспел закалку стали,у всех украсили дома,и все читать их перестали.

* * *

Я в тексты скрылся, впал и влез,и строчки вьются, как тесьма,но если жизнь моя – процесс,то затухающий весьма.

* * *

Смешно подведенье итога,я был и остался никто,но солнечных зайчиков многоуспел наловить я зато.

* * *

Господь вот-вот меня погасит,зовя к ответу,и понесусь я на Пегасес Парнаса в Лету.

* * *

В пыльных рукописьменных просторахгде-то есть хоть лист из манускриптас текстом о еврейских бурных спорах,как им обустроить жизнь Египта.

* * *

Евреев выведя из рабства,Творец покончил с чудесами,и путь из пошлого похабстваискать мы вынуждены сами.

* * *

Да, искромётностью умапо праву славен мой народ,но и по мерзости дерьмамы всем дадим очко вперёд.