Листая календарь летящих будней…

* * *

Хотя судьба, забывши кнут,исправно пряники печёт нам,я в день по нескольку минутстрах ощущаю безотчётный.

* * *

Не муравьём, а стрекозоймой век я жил и крепко грешен,а виноградною лозойбывал и порот и утешен.

* * *

В этой жизни мелькнувшей земной —отживал я её на износ —было столько понюхано мной,что угрюмо понурился нос.

* * *

Весь век я наглое бесстыдствоявлял, не зная утомления,и утолялось любопытство,неся печаль от утоления.

* * *

Моё лицо слегка порочно,что для мужчины – не позор,а просто в облик въелся прочномоих наклонностей узор.

* * *

Из воздуха себе я создал почву,на ней вершу посильные труды,возделываю воздух даже ночью,а ем – материальные плоды.

* * *

Лукав, охотно лгу, подолгу сплю,и прочими грехами я типичен,а всё же не курю я коноплю,и всё же я к мужчинам безразличен.

* * *

Не трусь я в несчётной толпенесчастных, за фартом снующих,а еду по жизни в купедля злостно курящих и пьющих.

* * *

Все вышли в евреи, и нынев буфетах сидят и в кино,а я до сих пор по пустынеплетусь, попивая вино.

* * *

Тих и ровен мой сумрак осенний,дух покоя любовью надышан,мелкий дрязг мировых потрясенийв нашем доме почти что не слышен.

* * *

Хотя люблю гулящих женщин,но человек я не пропащий,и стал я пить гораздо меньше,поскольку пью намного чаще.

* * *

Я душу с разумением гублю,надеясь до конца не погубить,поскольку вожделею не к рублю,а к радости его употребить.

* * *

Стал на диване я лежать,уйдя на полную свободу,и не хочу принадлежатья ни к элите, ни к народу.

* * *

А лучше всё же стрекоза,чем работящий муравей,её бесстыжие глазамне и понятней и милей.

* * *

Всё ясней теперь и чаще яслышу стыдное и грешное,изнутри меня кричащееодиночество кромешное.

* * *

Я пью, взахлёб гуляю и курю;здоровью непреклонный супостат,весь век самоубийство я творю,и скоро уже будет результат.

* * *

Сейчас бы и в России не оставилименя без воздаяния мне чести,сейчас бы на могилу мне поставилизвезду шестиконечную из жести.

* * *

Сочтя свои утраты и потери,поездивши по суше и воде,я стал космополитом в полной мере:мне жить уже не хочется нигде.

* * *

Глухая тьма простёрлась над пустыней,спит разум, и на душу пала ночь;с годами наша плоть заметно стынет,а в мыслях я совсем ещё не прочь.

* * *

Сам наслаждаясь Божьим даром,я в рифме зрителя купаю,за что порой имею даромбилеты в зал, где выступаю.

* * *

Я стандартен, обычен, вульгарен,без надломов в изгибах души,и весьма я Творцу благодарен,что на мне отдохнуть Он решил.

* * *

Укрыт обаятельной ширмойя в самом тяжёлом подпитии,а подлинный внутренний мир мойне вскроется даже на вскрытии.

* * *

Обиды людям я себе простил,азарта грех давно отбыл на нарах,а всё, что в этой жизни упустил,с избытком наверстаю в мемуарах.

* * *

Конечно, время сызмала влиялона дух и содержание моё;меня эпоха сильно поваяла —однако ведь и я лепил её.

* * *

Я в гостевальные менюбывал включён как угощение,плёл несусветную хуйню,чем сеял в дамах восхищение.

* * *

Я душевно вполне здоров,но шалею, ловя удачу;из наломанных мною дровя легко бы построил дачу.

* * *

Один телесный орган мойуже давно воспеть хочу —крутой, надёжный и немой,покуда я молчу.

* * *

Как ни предан зелёному змею,а живу по душе и уму,даже тем, чего я не имею,я обязан себе самому.

* * *

Я ленью грешен, выпивкой и сексом,люблю, однако, более всегомолчание, наполненное текстоми ритмом, воспаляющим его.

* * *

Я не жалею о попыткахзаняться прибыльной игрой,и только память об убыткахпорой горит, как геморрой.

* * *

Забавно это: годы заключенияистаяли во мне, как чёрный снег,осталось только чувство приключения,которое украсило мой век.

* * *

Она совсем не в тягость мне,моя высокая харизма,и я использовал вполнееё по части похуизма.

* * *

Идя то разминувшись, то навстречу,в суждениях высок и столь же низок,в момент, когда себе противоречу,я к истине всего сильнее близок.