Литературная Газета 6327 (№ 23 2011)
Шрифт:
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
«ЛГ» - рейтинг
Литература
«ЛГ» - рейтинг
[?] А.С. Капто. Пакт
Книга доктора философских наук, Чрезвычайного и Полномочного Посла, заведующего Международной кафедрой ЮНЕСКО при Институте социально-политических исследований РАН посвящена одной из острейших проблем современной политической истории – советско-германским договорённостям 23 августа 1939 г. «Парадокс заключается в том, что «пакта Молотова–Риббентропа» как правовой реальности не существовало. Это понятие было введено в политический оборот после окончания Второй мировой войны и ни в каких документах ранее не упоминалось». Под этим названием были произвольно объединены действительно существовавший документ – «Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом» – и сомнительная копия некоего «секретного протокола», найденного в архивах Риббентропа. Автор книги подробно анализирует «терминологические ловушки» и другие способы фальсификации истории.
[?] Людмила Эльяшова. Мой блокадный университет . – СПб.: Нестор-История, 2011. – 136 с. – 500 экз.
Книга написана студенткой Ленинградского университета военных лет на основе воспоминаний, блокадных дневников и переписки. Несмотря на тяжелейшие испытания, отношения студентов и профессоров в те годы были удивительно дружескими, возможно, именно это всеобщее университетское братство помогло выжить автору книги и её товарищам, когда подступали голод и холод, а с неба сыпались «зажигалки»: «Совсем рядом, с кораблей на Неве, оглушительно стреляли зенитки, их осколки могли пробить крышу над нами, и потому при их особо интенсивной стрельбе мы становились под кирпичные своды чердака, прижавшись друг к другу, склонив головы под защиту сводов. То же мы делали при самом страшном – визгливом, скрежещущем падении фугасных бомб… По звуку и силе колебания здания, – а оно явно колебалось – мы научились различать мощность фугасной бомбы, дальше или ближе она упала. Радовались, если казалось – в Неву, ужасались – не в Зимний ли или Петропавловский собор».
[?] Альберт Плутник. Неразгаданные кроссворды . Полководцы и другие. – М.: Зебра-Е, 2011. – 416с. – 1000 экз.
В книге собраны беседы с выдающимися людьми и очерки, им посвящённые. Это прежде всего легендарные маршалы Победы: Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, И.С. Конев. О И.В. Сталине и его окружении автору рассказал Валентин Бережков, личный переводчик генералиссимуса. О генерале И.В. Панфилове – его дочь Майя. Среди собеседников есть и знаменитый герой-лётчик Алексей Маресьев и другие. Отдельный раздел составляют сюжеты, связанные с жизнью и размышлениями Елизаветы Щемелевой-Стениной, которая была синхронной переводчицей советской делегации на Нюрнбергском процессе. Впоследствии Елизавета Ефимовна стала одним из ведущих исследователей этого уникального судебного процесса, который справедливо называли «судом народов».
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Над молчанием прежних эпох
Литература
Над молчанием прежних эпох
ПОЭЗИЯ
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
Парад Победы
В.Е. Субботину
Не парад сорок пятого года
С торжествующим ржаньем коней
И с пучками штандартов у входа
В заселяемый вновь мавзолей.
Но холодное утро столицы,
Из которого в сумрак шагнул
Этот строй непреклонно-безлицый,
Наступающий хрипнущий гул.
Над безмолвием армий разбитых,
Над молчанием прежних эпох –
Ополчений отчаянный выдох
И резервов решительный вдох.
Всё морозным дыханьем поведай,
Чтобы врезались в сердце навек
Эти редкие цепи Победы,
Уходящие в реющий снег!
Ушедшему веку
Вот и всё. Но ведь были же всё же
Перед Зимним снега и костры,
Эти песни твоей молодёжи,
Эти горны твоей детворы.
Эти урки в пробоине шлюза,
Премиальные их пирожки.
Проработки, война, кукуруза,
Бег с Америкой вперегонки.
Эта жизнь под присмотром, в прицелах,
В задыханьях и хрипах стиха…
Фотографий её пожелтелых
Остаётся на пальцах труха…
Эти гордые реки металла,
Завоёванный рай впереди…
Всё, что плавилось там и пылало,
Всё, что там клокотало в груди.
То, что вдруг оказалось далече,
То, что мчащийся день заградил,
Заслонили бессчётные свечи,
Безучастные взмахи кадил.
* * *
Железный голос воинского хора,
Грозя, из сердца Азии идёт
В переполох церковного собора,
В пергамский день и плеск эгейских вод.
Так шли они, упрямы и угрюмы,
Топтали поле Косово, Стамбул,
Как будто бы пастушеские думы
В необоримый превращая гул.
Поповка
Кажется, полковнице Поповой,
Киснувшей в именьице своём,
Твой подзол достался бестолковый,
Злой народ и тусклый серозём.
Или вдруг Олениной Аннете
Стал приданым мир твоих заплат.
Памятью о незабвенном лете
Пушкиным воспетый полон взгляд.
Но соха, лежащая в музее
За стеной чуть зримого стекла,
Оплатила столькие затеи
И такой оброк проволокла!
Раннею весной в сыром тумане
Девятнадцатого февраля
Плакали крестьяне и дворяне,
Думая при этом: «Чья земля?»
* * *
Основывая города,
Нельзя предвидеть никогда,
В какую вымахнет громаду
Созданье духа и труда,
Какую вынесет осаду.
Какие будут мятежи…
Все очертания свежи,
И пахнет плотницкою стружкой,
Когда заглянешь в чертежи
Между похмельем и пирушкой.
И думать некогда о том,
Кто будет здесь в каком-то веке
Стоять на берегу пустом,
Когда над шпилем и крестом
Сомкнутся времена и реки.
Звук