Литературная Газета, 6538 (№ 01-02/2016)

Да, он прав, если оценивать динамику сбора хлеба за последние шесть лет. Это были годы, когда страна выползала из пропасти, в которую её опрокинули Егор Гайдар с гарвардскими «консультантами». Вспомним вторую половину 90-х – производство зерна упало с 116 млн. тонн до 47 млн.! Ощутимо сократилась выработка сахара, резко уменьшилось поголовье скота. Чтобы избежать голода (а 47 млн. тонн – это голодный паёк), Ельцин поставил во главе правительства группу выдающихся организаторов, таких как Е. Примаков, Г. Кулик, В. Геращенко и некоторые другие. Через 8 месяцев, когда они предотвратили дальнейший распад экономики, и начался подъем, их… отстранили от руководства. Но в производстве зерна они всё же успели почти полностью устранить перекос.

Если за последнюю пятилетку социализма, в 1986–1990 годы (а они не были успешными), Россия вырастила 520 млн. тонн зерна, то с 2011 по 2015 год собрала 466 млн. Как бы то ни было – на 54 млн. меньше, чем накануне либерализации.

Вывод: за четверть века по главной культуре – зерну – страна не сделала ни шагу вперёд. Двадцать пять лет Россия топчется на месте. Правительство восхищается приростом сельского хозяйства то на 2, то на 6 процентов. Премьер даже сравнил аграрное производство с драйвером всей экономики. А это была лишь компенсация потерь. Ликвидация гигантского провала. За последние двести лет в экономике России не было столь длительной стагнации зернового хозяйства, как за период псевдолиберальных реформ.

Одна из главных причин явления – экспорт почти всех минеральных удобрений. Известно, что после засухи 1963 года Никита Хрущёв начал создавать самую мощную в мире базу по производству удобрений – на 100 млн. тонн. И было на чём. У нашей страны, по сути, самые крупные месторождения минерального сырья, дешёвые электричество и газ. К 1990 году Россия (именно РСФСР, а не СССР в целом) уже вносила в почву 10 млн. тонн химических препаратов.

Однако в первые годы реформ, когда собственники в деревне оказались без гроша в кармане, покупка удобрений аграрниками резко сократилась. Опасаясь затоваривания заводов, их разорения, правительство разрешило экспорт удобрений. А на вырученную валюту обязало модернизировать предприятия. Уже двадцать лет идёт борьба земледельцев с производителями удобрений за продажу химической продукции внутри страны. Но пока нашим фермерам удаётся вносить лишь 2 млн. тонн. А 16 млн. ежегодно уходят за рубеж, туда, где на каждый гектар их используют в 5–10 раз больше. При этом наши химические предприятия не дремлют: регулярно повышают внутренние цены на продукцию, словно бы стремясь к тому, чтобы на выходе продукция отечественного земледельца была нерентабельной.

В сентябре 2015 года президент Владимир Путин встречался в Ростовской области с работниками крестьянских (фермерских) хозяйств. Ему опять, в который уж раз, фермеры пожаловались, что не могут достать удобрений для сева. Присутствовавший на совещании А. Дворкович, вице-премьер, курирующий сельское хозяйство, сказал Путину:

– На внутренний рынок поставляется всего 5 процентов удобрений, остальное – на экспорт. Они (заводы. – А.С. ) готовы поставлять ровно столько, сколько у нас рынок запрашивает. Мы с ними решаем этот вопрос.

Как же вы это решаете, господин вице-премьер?!

Мы вносим не 95, а всего 5 процентов! За годы реформ за рубеж вывезли более 300 млн. тонн! Равносильно потере для России 450 млн. тонн зерна! Нынче по импортозамещению это самая эффективная мера!

Путин, однако, тогда вновь почему-то поддержал промышленников:

– Нужно, конечно, сбалансированно на эту отрасль смотреть, чтобы не подорвать саму отрасль по производству удобрений.

Да, хорошо бы «смотреть сбалансировано». Но после этих слов удобрений уже никто не просил. И так уже много лет. Как будто производство удобрений создано в стране для иностранных фермеров, у которых мы затем… покупаем продовольствие.

Через несколько дней знакомый фермер сказал мне:

– Вы читали в газетах выступление Владимирова – губернатора Ставропольского края? Когда его спросили, как ставропольцам удалось получить рекордный урожай зерна, – более 8 млн. тонн! – он ответил: «Пока мы готовились к весеннему севу, химики подняли цены на удобрения – сразу на 40 процентов! Мы вынуждены были навести порядок…» Когда же наведут его во всей стране? – закончил фермер.

Что я мог ответить?

В декабре минувшего года Минсельхоз поставил вопрос о том, чтобы в ближайшие десять лет довести внесение удобрений до 6 млн. тонн. Но, напомню, в 1990 году мы уже вносили 10 млн.! Ныне фермер, потеряв веру, что получит удобрения, сдаёт машины для их внесения в металлолом. Они же устаревают!

Главная опора в производстве зерна – материально-техническая база. Во время передела собственности вспыхнуло, как инфекция, массовое банкротство колхозов и совхозов, а затем и вновь созданных крестьянских (фермерских) хозяйств. Десятки тысяч их прошли процедуру «финансового оздоровления», как записано было в новом законе, а в действительности – распродажу имущества с молотка. Уничтожили 76 процентов тракторов, 80 процентов зерноуборочных комбайнов, других сложных машин. Если в 1990 году на один трактор в России была нагрузка 95 га пашни, то нынче – 255; на комбайны соответственно – 155 га и 400.

Почти полтора миллиона этих машин разрезали электро- и газосваркой, несколько миллионов тонн высококачественной стали за копейки досталось Западной Европе. Были ликвидированы мощные государственные системы, обслуживающие сельское хозяйство: «Сельхозтехника» – по ремонту тракторов и комбайнов, «Сельхозхимия» – по внесению удобрений и пестицидов, «Росколхозстрой» и «Сельстрой» – по строительству в селе.

Казалось, что эти-то системы надо лишь, как говорится, слегка переформатировать, и они станут главной опорой фермерских хозяйств. Но громили всё подряд.

Не уберегли и государственные селекционные центры, племенные хозяйства, от которых зависят урожайность и качество новых сортов и продуктивность скота. О каком потенциале сорта можно говорить, если у нас, в отличие от «цивилизованного мира», в большинстве селекционных центров уже лет десять не работают ни климатокамеры, ни фитотроны! Создание новых сортов возвратилось к дедовским методам. Замедлилось в три-четыре раза! Почему?

Во-первых, сократили финансирование. Во-вторых, взвинтили тарифы на электричество так, словно селяне в стократ богаче нефтяников и газовиков.

В прошлом году завезли из-за границы 95 процентов семян сахарной свёклы. Потому что своё семеноводство с помощью зарубежных радетелей удушили. А если завтра перекроют поставку семян? Что, лет пять будем пить чай с сахаром вприглядку? Или у нас завалялись лишние 220 млрд. рублей для закупки чужого сахара?

Почти то же случилось с семенами кукурузы, подсолнечника, некоторых других культур!

Окончание в следующем номере.

«ЛГ»-досье:

Альберт Семёнович Сёмин – учёный-агроном, доктор сельскохозяйственных наук. Родился в Рязанской области. После школы работал в колхозе, где председателем был его отец, – молотобойцем, электриком, бригадиром полеводческой бригады. Окончил Харьковский сельхозинститут. В 1961–1969 годах – старший, затем главный агроном совхоза, начальник Белгородского колхозно-совхозного управления, первый секретарь Белгородского РК КПСС, заведующий сельхозотделом Белгородского обкома партии. В 1975–1986 годах – сотрудник Министерства сельского хозяйства РСФСР, в 1986–1991 годах – заместитель министра. С 1991 года – президент Союза семеноводов России. В 1998 году – советник председателя Совета Федерации РФ. Автор более чем ста научных работ, книг «Селекция и семеноводство в условиях рынка», «Изменяйтесь или умирайте!» и др. Недавно вышла его новая книга «За­тмение», посвящённая аграрной политике пяти поколений страны. Многолетний автор «ЛГ».