Лия Кирсанова и лира Потерянного берега

Тишину разрезал детский смех. Ребёнок лежал около мёртвой матери. Он не понимал, что происходит. Темнота забавляла младенца, да и препятствия…

– Ах, да! – ехидно улыбнулась Лаура-дель-Ришина. – Как я могла забыть!

Ребёнок весело хлопал в ладоши, зовя маму. Рука матери не двигалась, холоднея с каждой минутой. Как объяснить ребёнку, что матери больше нет?

– Только посмей тронуть дитя! – Процедил Аксен.

– О! Ты мне угрожаешь?

Лаура сделала несколько жестов, и произнеся: «Смерус скорькус!», стала наблюдать. Ей хотелось посмотреть: как академик Аксен Салганцев будет предпринимать попытки, чтобы спасти девочку? Той был всего год…

Из тёмного облака вылез череп. Клацая зубами, череп поплыл к девочке. Та, хлопая руками, пыталась дотронуться до него.

В тёмном углу комнаты что-то задребезжало. Аксен и Лаура уставились в него. Был слышен звон открывающейся молнии. Жёлтое свечение потянулось к черепу. А из чехла выплыла лира. Инструмент соприкоснулся с черепом. Череп отбросило. Он успел соприкоснуться со многими вещами, прежде чем снёс колонну. Потолок обрушился.

Помещение немного осветилось. Молнии сверкали из всех уголков чёрных туч. Молния словно ждала этого. Она тут же направилась в домик, задев тёмный череп, проходя сквозь тело Лауры-дель-Ришины. Ведьма закричала, рассыпаясь в прах.

– Я вернусь!

Пепел дымился. Дух Лауры-дель-Ришины витал в воздухе какое-то время, но после скрылся. Нежить начала отступать…

– … тогда я ничего не смог сделать, – грустно закончил академик.

– Так вон что было… – прошептала доцент Алфёрова.

Ветер подул чуть сильнее. Листва закружилась в вихревых потоках, начал моросить дождь…

– Я до сих пор не могу понять: как девочке удалось выжить? Зная Лауру-дель-Ришину, я могу сказать, что она не знает промахов…

Имя тёмной волшебницы, произнесённое Аксеном, словно пощёчиной была для Евгении Андреевны. Большинство магов предпочитало называть её: Та-которую-страшатся! Аксен не боялся её, а потому называл её по имени. Хотя, как считал – эта ведьма не достойна, носить имени.

– Это её рук дело, – продолжил академик. – Хоть Лаура и исчезла, но это не означает, что навсегда!

– Значит, Та-которую-страшатся, убила Немиру и Виктора Кирсановых?

– Да Женя. Что ж, пришло время выполнить концовку нашей с тобой миссии…

Господин Ларин уже успел вернуться с работы.

– Ещё хоть бы раз я поверил Дорошину! – бурчал он. – Это же надо было! Прождать четыре часа, он, видите ли, забыл приехать! Будто бы это я назначал встречу, а не он!..

Дождь усилился. Вода заполняла ямы в асфальте. Размокшие листья прилипали к подошвам ботинок. Отдалённо были слышны раскаты грома. Сергей Анатольевич Ларин поспешил скрыться в подъезде многоэтажки. Лифт приехал на первый этаж. Из него вышла девушка с померанским шпицем. Красивая, молоденька блондиночка в розовых туфлях на длиннущей шпильке. На ней было пальто и шляпка. Девушка поздоровалась с соседом с пятого этажа – он же Сергей Ларин. Сергей проводил взглядом девушку, и быстро нырнул в лифт.

Платочком он стёр капли дождя со лба. До пятого этажа он добрался быстро. Замок щёлкнул, открылась дверь.

Господина Ларина встретила жена.

– Ах, Серёженька! – восторженно поприветствовала его жена. – Ты весь вымок!

– Пустяки Анфис, – отмахнулся тот. – Просто попал под дождь.

Сергей услышал детский голос в комнате, и тут же пошёл туда. На кремовом ковре сидела годовалая девочка. Она пыталась построить из кубиков башни. Как только она одну построила, вторая тут же падала, словно ждала, когда юная строительница примется за другую.

Девочка плакала, дубася попавшейся первой под руку игрушкой по кубикам. После того, как истерика прекращалась, ребёнок принимался заново строить башни.

– Анфисочка, дорогая моя, – обнял свою жену Ларин, – думаю, что наша Эвелина в будущем станет строителем. У неё талант!

– А может и директором строительной компании, – промурлыкала Анфиса, глядя на дочь.

Ребёнок не обращал внимания на родителей, изредка только швырялась кубиками в их сторону.

В окно стучался дождь, намереваясь ворваться в квартиру. Она была шикарная в четыре комнаты. Порой, даже соседи завидовали семье Лариных. Говорили, что у них квартира больше! Но это только иллюзия. Мебели у них почти не было, поэтому и квартира казалась визуально больше.

В дверь позвонили.

– Ты кого-то ждёшь любимый? – спросила Анфиса.

– Нет, – ответил её супруг. – А ты?

– И я нет…

Господин Ларин подошёл к двери. Заглянул в глазок, и, не обнаружив там никого, открыл дверь. Звонок трезвонил, как сирена пожарной машины. На звонке была скомканная бумага, заклеенная скотчем.

– Кто-то решил пошутить?! – злобно поинтересовался директор фирмы «Ходячая обувь».

К кому он обращался – непонятно. Лестничная клетка была пустынна. А вот под ноги, господин Ларин зря не смотрит! Итог: запнулся, пару раз ругнулся, оказавшись в объятиях жены. Ларина смогла удержать своего мужа, и не упасть вместе с ним.

– Твари! – Ругнулся директор фирмы «Ходячая обувь». – Разбросают тут… Что это?

Перед ним лежал футляр для лиры, а рядом корзинка с младенцем. В корзинке лежала записка. Сергею одновременно не хотелось читать её, но и тоже время мучило любопытство. Он вскрыл письмецо, принявшись читать:

«Приветствую тебя мой брат Сергей! Я осмелюсь попросить тебя присмотреть за моей дочерью Лилей. Я знаю, что ты очень занятой человек, но мне не к кому больше обратиться… Виктор Кирсанов».

Огромный ком ненависти застрял у Ларина в горле. «Как? Да как он смеет ко мне обращаться?!» – сипя от злости, подумал он. Подкинуть ему свою дочь?! Да, где это видано! Он – преуспевающий предприниматель, а Кирсанов?! Его уже лет десять никто не видел, а Сергей и по сей день видеть не желает.

– Дорогой, что там у тебя? – забеспокоилась Ларина.

Женщина высунула голову из квартиры. В её руках была сковородка. Она всегда открывала дверь только с кухонной утварью в руке. Как она говорила:

– В наше время всего можно ожидать! Так и норовят залезть в квартиру, и что-нибудь спереть!

Анфиса Ларина хоть и была блондинкой, но не глупая, как многие считали. Наоборот, эта женщина неплохо вела бухгалтерскую документацию (она никому не доверяла такую важную работу), правильно распоряжалось денежными средствами.

– Да вот! Подкинули нам младенца Анфиса.

Женщина увидала в руках мужа записку, тут же выхватила её, и принялась жадно читать.

– Виктор Кирсанов?! – Изумилась она.

– Да дорогая. Он мой троюродный брат по отцу.

– Ты мне об этом не говорил…

– Я посчитал, что рассказ о моих… кхм… родственниках, тебе не доставит интереса. Я даже не думал, что он посмеет ко мне обратиться.

Она вроде что-то хотела сказать, но слова не произносились. Ребёнок смотрел на Лариных, хлопая по корзинке крохотными ручками.

– Давай не будем её брать! – Выпалила Анфиса.

– Что соседи скажут?

– Переживут!

– Нет, – покачал головой Сергей Ларин. – Если мы её оставим здесь, то вскоре на нашей площадке соберётся весь дом! А я не хочу, чтобы в меня пальцем тыкали. Ты сама знаешь, что для меня репутация – это… продвижение…