Лиза на мою голову книга
Шрифт:
— Я позову ее, подождите…
Ага, сейчас, чтобы моя Кареглазка, чего доброго, сбежала от меня в окно? Ну нет!
— Ты свободна! — рычу на малолетку. — Пошла вон!
Она смотрит на меня испуганным взглядом, топчется на месте, уходить явно не хочет.
— Вон, я сказал! — придаю ей ускорения, и она наконец убегает.
Я не стучу в дверь, сразу вхожу. Оглядываюсь по сторонам и обалдеваю.
Когда девчонка сказала «наша спальня», я подумал, говорит про общую спальню с этой блондинистой малявкой. Но здесь просто куча кроватей, реально куча! Они стоят рядком — как в казарме. Аккуратные,
Замечаю, что на самой дальней кровати у стены кто-то спит, накрывшись одеялом с головой, только кудри наружу торчат. И что-то мне подсказывает, что это Лизкины кудри.
Подхожу, аккуратно отодвигаю одеяло. Так и есть, моя Кареглазка дрыхнет без задних ног, даже немного посапывает. Оно не удивительно, учитывая, сколько она сегодня спала, точнее не спала.
Моя злость на нее как-то враз улетучивается. Чего я от нее хотел? Конечно, девчонка устала! Вот и спит себе спокойно…
Встаю перед ее кроватью на колени, осторожно прикладываюсь губами к сладкой щеке, обнимаю Лизу и замираю. Мне вдруг становится так хорошо, так спокойно и приятно, как давно уже не было, а может быть, даже никогда не случалось. Некоторое время просто наслаждаюсь близостью, но очень скоро мне становится этого мало.
— Лиз, пойдем… — шепчу ей на ухо. — Побудешь со мной, малышка…
Она не просыпается. Тогда аккуратно трясу ее за плечо, и тут она вздрагивает, отпихивает меня и громко визжит.
— Тихо, тихо! Это я! — пытаюсь ее успокоить, встаю с колен и сажусь к ней на кровать.
Лиза тоже садится, поправляет сползшую с плеча белую ночную рубашку и строго на меня смотрит.
— Как ты тут оказался?
— Лизок, давай оставим все эти вопросы… Я ведь скоро уезжаю, давай пойдем ко мне в номер. Побудем вместе, повторим кое-что из вчерашнего…
Тянусь к ней, хочу поцеловать, но она отпрыгивает в дальний угол постели и активно машет головой:
— Нет, нет, нет…
— Это с чего столько нет сразу, а? Нам ведь было хорошо!
— У меня всё болит… — вдруг признается она. — Я не хочу ничем таким заниматься…
Болит у нее… Впрочем, этого следовало ожидать, учитывая, как долго мы вчера развлекались, тем более, что это был ее первый раз. Но если там всё болит, у нее ведь есть еще два замечательных отверстия! Только вот что-то мне подсказывает, что она вряд ли меня пустит хоть в одно из них.
Я хмурюсь, обиженно вздыхаю, а потом машу рукой.
— Ладно, хрен с ним, с этим сексом… Просто вместе побудем, пообнимаемся, поболтаем…
— Зачем? — вдруг спрашивает она.
— А зачем люди проводят время вместе? Потому что приятно, потому что друг другу нравятся… Ты мне очень нравишься, Лиза!
— Влад, извини меня, пожалуйста… — вдруг говорит она.
— За что?
— Я не знаю, что на меня нашло… Как будто помутнение рассудка…
После ее дальнейших слов мне становится тошно.
— Я больше никогда в жизни не буду пить шампанское! — сокрушается она. — Я ведь не собиралась с тобой того… в общем, я бы на это никогда
не решилась, я не знаю, как это вышло… Но я не хотела давать тебе какие-то надежды. Между нами ничего не может быть! Абсолютно ничего!Сижу как оплеванный, усиленно моргаю, тихо спрашиваю:
— Почему?
— Поверь, на это есть веские причины, но говорить тебе про них я не хочу…
Ну конечно, ей ли, барыне-официантке, передо мной отчитываться…
— Что, рожей не вышел, да? Не подхожу тебе, такой умнице? — откровенно ей хамлю. — Только и делаешь, что от меня бегаешь! Что во мне не так? Что?!
— Прости, я не хотела тебе давать надежду…
«Ох ты ж боже ты мой, надежду она мне не хотела давать! Совсем обалдела, мелкая сучка!»
Еле сдерживаю желание схватить ее, перекинуть через колено и от всей души надавать по мягкому месту.
— Надежду на что, девочка? — опускаю ее с небес на землю. — Всё, что мне от тебя было нужно, я получил этой ночью! Вчера трахнул, сегодня забуду, ясно тебе?
Она отшатывается от меня, обнимает себя за плечи и тихо спрашивает:
— Тогда что ты здесь делаешь?
— А пойду-ка я…
Встаю с кровати и иду к выходу, но у двери все-таки медлю.
Дико хочется, чтобы она позвала обратно. Я бы тогда, может, даже извинился за свою грубость. Только ведь не зовет, паршивка такая. Не зовет! Я даже не знаю, провожает ли взглядом, ведь оглянуться не позволяет гордость.
Еще некоторое время стою в коридоре, жду, вдруг выбежит… Наивный!
После этого уже ни на что не надеюсь, возвращаюсь в номер, достаю сумку и начинаю кидать в нее вещи. Отдыху конец, пора домой.
Вещи заканчиваются до обидного быстро. Сумка собрана, швырять больше нечего, а злость моя никуда не делась. И уехать сейчас же не могу, надо дождаться Матвея с рыбалки, ведь он приехал сюда со мной. Наверняка еще свою нетраханную Машку захочет забрать с нами же. Развози их потом по домам…
Становлюсь у двери, опираюсь о стену спиной, а потом сажусь прямо на пол.
«Это что же получается, без таблеток Лиза ни за что не согласилась бы со мной лечь… — обхватываю голову руками, пытаюсь уложить в мозгах всё, что со мной сегодня произошло. — Значит, я взял то, что не должно было стать моим! Фактически отобрал, а она еще за это передо мной извинялась… По всем параметрам получается, что я сволочь последняя! Но я ведь определенно нравлюсь ей в физическом смысле. Наверное, ей просто мало только лишь физического привлечения, нужно что-то еще, а вот этого чего-то во мне как раз и нет… Так, а почему это собственно нет? Есть! Девчонка меня просто не знает! Она бы влюбилась в меня в два счета, если бы провела со мной хоть немного времени. Сводил бы на пару свиданий…»
Но я не сводил, я даже нормально ее никуда ни разу не пригласил. А ведь можно было купить цветов... или что там еще девки любят. Попробовать поухаживать, а не таблетку ей в шампанское…
Мне вдруг становится так больно и паршиво, будто она меня пырнула ножом куда-то в район грудины. Паршивее мне было разве что только тогда, когда сломал руку на первом курсе университета.
Тут слышу стук в дверь и голос Матвея:
— Влад, ты тут?
— Заходи!
Он проходит в номер и присвистывает: