Локки 8. Потомок бога

Здоровяки красиво погибали один за другим. Даже их каменноподобная кожа не выдерживала: она не рвалась, как у людей, а с громким хрустом ломалась, разлетаясь осколками по округе.

Девица от увиденного вытаращила глаза и уронила челюсть прямиком на свою великолепную грудь. Она буквально застыла, как будто её заморозили, ошеломлённо наблюдая, как я за какие-то секунды разобрал на кусочки её компанию любителей Маммоны.

— Было весело, — пробормотал я, закончив избиение, и картинно отряхнул руки, продолжая поддерживать иллюзию заурядного ночного собирателя.

— К-как… — заикаясь, выдавила смуглянка, — как ты это сделал?

— Ну, я в секцию ходил, — иронично усмехнулся я и покосился на распятого мужика.

У того в глазах забрезжила надежда. Похоже, он осознал, что у него появился шанс дожить до рассвета.

— Кто ты такой, тварь?! — вдруг оскалилась девица, резко взяв себя в руки.

Мышцы под её бархатной кожей напряглись, а взгляд налился злостью. В глазах же не было ни страха, ни мольбы.

— А ты крепенькая особа, — с изумлением пробормотал я, склонив голову к плечу. — Не боишься меня, а следовало бы.

— Я никого не боюсь! — выхаркнула она, прищурилась и перенесла вес с ноги на ногу, явно собираясь рвануть вперёд.

— Ой, дорогуша, не надо. Не стоит умирать раньше, чем ты расскажешь, как вы тут оказались.

— Я тебе хрен что расскажу! — прошипела смуглянка, сверкая зубами. — Будь ты даже сыном этого грёбаного Сварга!

— Слушай, ты в угадайку когда-нибудь играла? Думаю, у тебя талант. Потому что я — он и есть, сын Сварга, — спокойно произнёс я и снял иллюзию, являя ей свою истинную внешность темнокожего остроухого красавца с лёгким налётом божественной харизмы.

— Значит, мне повезло, что на поляну набрёл именно ты! Я уничтожу тебя!

И хотя её слова прозвучали дерзко, тело выдало, что девица всё-таки струхнула. Её губы немного задрожали, по виску скользнула капелька пота, а взгляд предательски скользнул по деревьям, словно искал куда бы сбежать.

Да, она испугалась. Ведь одно дело сражаться с магом, а совсем другое — с богом.

— Нет, дорогуша, ты меня не убьёшь. Ты сейчас попытаешься удрать, — усмехнулся я и сплюнул в сторону.

Она скрежетнула зубами и кинулась к деревьям.

Я телепортировался и сбил её с ног. Она с яростным воплем рухнула в грязь, пытаясь вцепиться мне в горло. Но я очень быстро оседлал её, прижав руки к расплющившейся груди.

— Отпусти меня, мразь! — прорычала она, обдав моё лицо обжигающим дыханием.

— О нет, не так всё просто, — усмехнулся я и активировал божественный атрибут «очарование». Встретился с ней взглядом и установил контакт.

Магия сработала почти мгновенно. В её глазах появились кошачьи игривые искры милфы, увидевшей смазливого мускулистого паренька.

— Ты мне всё расскажешь, — сказал я.

— Конечно расскажу, — томно промурлыкала она, сексуально облизав пухлые губы.

Разорви меня Хель! Где ж пропадала такая магии, когда я был вечно возбуждённым юнцом? Да за подобный атрибут я бы душу отдал. Не свою, понятное дело, но всё равно отдал бы.

— Поднимайся, — приказал я, вставая с девицы.

Она поднялась, как по учебнику соблазнения: медленно, сексуально, с растяжкой. Показывая каждую линию, каждый изгиб. И даже разводы грязи не портили её.

— Спрашивай меня, господин, — промолвила незнакомка, приоткрыв губы.

У меня аж пересохло в горле. Но тотчас в мыслях всплыло лицо Огневой. И всё как рукой сняло. Желание отрезало, словно ножницами для кастрации.

Мозги сразу прочистились, и я уже открыл рот, чтобы задать первый вопрос, но уловил едва слышный шелест взмахов крыльев. Поднял взгляд и увидел в небесах силуэт матушки Апофиса. Помахал ей рукой, привлекая внимание. И та сразу чуть-чуть изменила курс, заметив меня благодаря своему острейшему зрению.

— Отойди к деревьям и спрячься, — приказал я девице, помня, что «очарование» будет держаться ещё с полчаса.

— Как скажешь, господин, — промурлыкала она и направилась в лес, покачивая бёдрами так, будто рекламировала их.

На её зад невольно посмотрел даже мужчина, привязанный к столбам. Я телепортировался к нему, без проблем разорвал путы и велел идти отсюда.

Он выдернул кляп трясущейся рукой, вскочил на ноги и начал страстно, неразборчиво благодарить меня за спасение, захлёбываясь воздухом и слюнями.

— Да-да-да, я молодец. Всё, иди. И расскажи всем в городе, что сын Сварга не стал среди ночи нежиться в кроватке, а пошёл на Болото и спас тебя.

— Конечно, конечно! Всё расскажу! Всем! — жарко заверил он меня и бросился прочь, продолжая благодарить на ходу.

Драконица к этому моменту уже снижалась, практически не работая здоровенными крыльями, а используя их лишь для планирования.

Спустя полминуты она с тяжёлым чавкающим звуком приземлилась прямо в лужу, окатив поляну волной горячего воздуха и запахом подгнившего мяса вперемешку с мускусом. А взгляд её огромных, как канализационные люки, змеиных глаз оказался, мягко говоря, не особенно дружелюбным.

Она гордо выгнула шею толщиной с дубовый ствол и смерила меня надменным взором сверху вниз. А я лишь приветливо кивнул, расставив ноги пошире.

— Ты знаешь, где Апофис?! — требовательно прохрипела она.

— Естественно, я же не его мать.

Моя острота вспорола её горло как бритва.

Драконица зашипела так, что немногочисленные листья на деревьях задрожали, а земля жалобно чавкнула под тяжестью её судорожно переступивших лап.

— Он сбежал, как глупый подросток! — выплюнула она с яростью. — Всего лишь из-за того, что мы слегка повздорили! С тех пор он скрывается от меня!

— Подростки часто не находят общий язык с родителями, — философски заметил я, наблюдая, как последние ночные птицы срываются с ветвей и улетают прочь.

Те самые птицы, что не испугались ни «взрывов энергии», ни телепортаций, ни летящих деревьев, а вот раздражённое шипение матери-рептилии всё-таки унесло их нервы вдаль вместе с перьями.

— Ты должен вернуть его домой! — прогремела она, бросив на меня взгляд, от которого у обычного смертного отвалились бы колени вместе с нижней челюстью.