Лола Карлайл покажет всё

Ее голос звучал немного хрипло, когда она призналась:

– Я выщипала брови.

– Я не заметил твои брови.

– И нанесла немного блеска на губы.

Его большой палец коснулся ее нижней губы, а потом он опустил руку.

– Да, это я заметил. – Он сел, прислонившись спиной к дереву, и она ощутила острую нехватку его прикосновений. Макс согнул ноги в коленях и положил запястье на колено. Тонкая ветка гваякового дерева задела его щеку, и мужчина отодвинул толстые зеленые листья и крошечные фиолетовые цветы. – Я в тебе многое замечаю.

– Например?

Ветка опять задела его щеку, и Макс вытащил рыбный нож из ботинка и обрезал ее напрочь. Потом их взгляды встретились еще раз, он вернул нож в ботинок. Его пристальный взгляд скользнул от ее макушки, помедлил, исследуя пуговицы на платье, затем продолжил, спустившись вниз по ногам до самых пальчиков.

– Той первой ночью я подумал, что твои пальчики на ногах дьявольски сексуальны. – Он взял ее за лодыжку и поставил ее ножку на землю перед собой. – Я в таких вещах ничего не понимаю, но твой красный лак заметил. – Макс взглянул на нее, потом свободно обмотал ветку гваякового дерева вокруг ее лодыжки, как будто она была полинезийской танцовщицей. Кончики его пальцев коснулись ее обнаженной кожи, и она почувствовала их под коленом. – И когда я связывал тебя твоей юбкой, я заметил твои розовые трусики. – Он улыбнулся и сорвал несколько листьев, обматывая тонкую ветку вокруг ее ноги. – По-настоящему нежные воспоминания.

Лола приложила все усилия, чтобы подавить свою реакцию на его прикосновение и на его вид, вид Макса Замора, пожирателя змеи, обматывающего фиолетовые цветы вокруг ее лодыжки. Но независимо от того, насколько нежелательными или смущающими они оказались, неожиданно возникшие бабочки в животе и ответный трепет рядом с сердцем никак не исчезали, и было очень трудно их игнорировать.

– Забавно, но мои воспоминания о той ночи не настолько нежные.

Он расхохотался.

– Пойди разберись.

– Хочешь знать, что я подумала о тебе той первой ночью?

– Сладкая, думаю, что ракетница, нацеленная прямо мне в грудь говорит сама за себя. – Он обхватил ее ногу рукой чуть пониже икры и дернул. Прежде, чем Лола поняла, как это произошло, она оказалась на спине, а Макс на ней, его руки упирались в землю по обеим сторонам от ее головы. – И, несмотря на твои попытки убить меня, я хочу тебя сильнее, чем когда-либо хотел любую другую женщину. – Он приблизил свое лицо к ее. – Но думаю, что ты знаешь об этом, – сказал он прежде, чем поцеловать ее.

Прикосновение его открытого рта к ее губам немедленно послало пульсацию желания по ее коже. Его губы мягко нажимали и уговаривали. Его язык слегка поглаживал, и она расслабилась и уступила своему голоду. Или, возможно, как и в большинстве ее сделок с Максом, у нее действительно не оставалось выбора. Он устроился на боку рядом с ней, не спеша, исследуя ее рот. Ее губы раскрылись, и поцелуй углубился, превратившись в пьянящую ласку ртов и языков. Он имел вкус порочной страсти и обещания взрыва, поджатые-пальцы-ног и секса в стиле «стук-головой-об-изголовье-кровати».

Медленный поцелуй соблазнял и дразнил, пока каждая ее мысль не сосредоточилась и не сфокусировалась на влажном жаре его рта. Жар затопил ее грудь и живот, собираясь между бедрами. Она провела рукой вверх по упругой плоти его рук, по его плечу, шее. Девушка запустила пальцы в его короткие тонкие волосы, и он застонал ей в рот.

Макс прервал поцелуй и вгляделся в ее лицо. Его тяжелое дыхание ласкало ее щеку, голубые глаза обжигали. То, как Макс смотрел на нее: со всей порочной силой, заставляло ее чувствовать себя красивой, желанной и полной предвкушения.

Его пристальный взгляд скользнул от ее губ и подбородка к переду платья. Уголки губ изогнулись в оценивающей улыбке, и она взглянула вниз, на себя: пуговицы расстегнуты, обнажая вершины ее груди и ее Cleavage Clicker. Его быстрые ловкие руки вновь занялись делом, и девушка ухватилась за перед платья.

Он сжал ее запястье.

– Позволь мне просто посмотреть на тебя, – сказал он грубоватым голосом. Макс спрятал лицо у ее шеи и прошептал, – Пожалуйста, Лола. – Его губы касались ее кожи, а потом он открыл рот и всосал ямочку у ее горла.

Мужчина отпустил ее запястья и провел кончиками пальцев вдоль зубчатого края ее лифчика.

– Ты прекрасна. Такая нежная, – сказал он, и, будучи нетерпеливым мужчиной, скользнул рукой под кружевную чашечку и погладил ее обнаженную грудь. – Везде, – добавил он, сделав глубокий дрожащий вдох, когда ее сосок сморщился в твердую, болезненную вершину под его ладонью. Его колено раздвинуло ее ноги, и Лола снова прижалась губами к его губам. Его язык ворвался в ее рот, горячий, влажный и голодный. И не давая себе времени, чтобы одуматься, она обвила его. Он протиснул колено между ее бедрами, и ощущение его рядом с тонким слоем ее кружевных трусиков заставляло ее молить о более тесном контакте. Горячая плоть к плоти. Его очевидная эрекция, прижимающаяся к ее бедру. Поцелуй стал голодным, жадным и таким великолепным, что из ее груди вырвался одурманенный стон.

Макс прервался и вгляделся в ее лицо. Его грудь поднялась и опала, он скользнул взглядом к своей большой ладони на ее груди.

– Лола, если ты собираешься остановить меня, делай это сейчас.

На самом деле, она не думала о том, чтобы остановить его, и сейчас тоже нет.

– Я видела на яхте несколько презервативов, – сказала она, скользя ладонью по каждой рельефной мышце на его груди и руке, вниз по животу, к его ширинке. Он резко втянул воздух, когда она погладила ладонью его твердую эрекцию.

– Слишком маленькие, – выдохнул он. – Ты принимаешь противозачаточные?

У Лолы уже пять лет стояла спираль, и она ее никогда не подводила.

– Да, – ответила она.

– Слава Богу. – Желание горело горячо и ярко в его глазах, когда он отодвинул чашечку лифчика, открывая ее грудь своему жадному пристальному взгляду. Он вглядывался в нее в течение нескольких долгих секунд, а потом опустил лицо к ее груди и накрыл сосок открытым ртом. Его язык облизывал и поглаживал, мгновенно сводя ее с ума. С каждым горячим посасыванием его рта напряжение между ее ног нарастало.

Рука Лолы двинулась к пуговице его ширинки, и она потянула за нее, но он остановил ее, положив руку на запястье. Он поднял голову, бриз обдувал ее разгоряченную кожу и влажный сосок. Он совершенно затих, его пристальный взгляд метнулся направо.

– Макс?

Он приложил палец к губам.

Сквозь звук своего колотящегося сердца и поверхностного дыхания, Лола тоже услышала. Вдали, во влажном воздухе, раздавались мужские голоса. Она потянулась к переду платья, а Макс встал на колени. Девушка встала на колени около него и прислушалась. С другой стороны голубой дыры голоса смешивались вместе в сплетение испанского языка. Облегчение внутри нее раздувалось как воздушный шар, пока она торопливо застегивала платье. Она, Макс и Крошка едут домой. Наконец-то.