Лорд-Чародей

— Не знаю… — в замешательстве пробормотал Лучник.

— Вот уже двадцать три года, с тех пор как мне было всего пятнадцать, я живу с этим проклятием, — продолжала Красавица. — Так же страдали и те, кто выступал в этой роли до меня. Сто лет прошло впустую. Наши жизни рушились, надежды на счастливую семейную жизнь разбивались вдребезги — вот теперь я по крайней мере могу использовать свои способности по назначению и хоть что-то совершить! Мне даже начинает казаться, что я должна быть благодарна Лорду-Чародею за его преступления!

— Ну, я бы не рискнул, — заметил Крушила.

— Зато теперь все мои страдания приобретают смысл!

— Месть, — сказал Лучник. — Мы мстим за тех, кто невинно погиб в Каменистом Склоне.

— Восстановление справедливости, — поправил его Крушила.

— Называйте как угодно, — сказала Красавица, — если это придает моему существованию какую-то цель!

На сем разговор закончился.

Через час вернулись остальные, и семерка Избранных открыла военный совет. Красавица обещала найти лучшего в Зимовье проводника, который мог бы доставить их в целости и сохранности до поселения Речное Устье в Среднеземье. Они еще раз обсудили, у кого какой магический дар, и поделились тяготами, связанными с пребыванием в роли Избранных. Крушила узнал, что Ведун обязан ежедневно запоминать хотя бы одну не известную ему ранее правдивую историю, а Вожак должен убедить кого-то (или что-то, если никого рядом нет) сделать нечто такое, что он, она или оно делать вовсе не собирались. От Ясновидицы требовалось, чтобы та каждую ночь просыпалась и проводила не менее часа в медитации, воспринимая те видения, которые посылали ей лерры.

— Иногда они ничего не посылают, — добавила Ясновидица.

У Говоруньи и Красавицы никаких дополнительных обязанностей не было, если не считать их неспособности хотя бы на миг избавиться от своей магии. Кроме того, Красавица не могла зачать ребенка, и Крушила считал, что этого более чем достаточно. По сравнению с ее тяготами его с Лучником ежедневные тренировки выглядели плевым делом.

Приятным сюрпризом для него оказалось то, что Красавица обладает кое-какими способностями целителя. Но о магических возможностях других Крушила знал достаточно много, и ничего из услышанного его не удивило. Впрочем, нельзя исключать, что Избранные, рассказывая о своем даре, кое-что скрыли. Ведь и он не был честен до конца, умолчав о своем искусстве обращения с женщинами. Другие, видимо, тоже утаили часть своих способностей, посчитав, что это не относится к делу.

Когда взаимное представление закончилось, разговор пошел о Лорде-Чародее. Где он живет, как туда добраться и что сделать, чтобы преодолеть его оборону.

Ясновидица сообщила, что Лорд-Чародей следит за ними посредством домашней мыши, но ни один из Избранных не видел смысла гнать или убивать животное. Лорд-Чародей в любом случае очень скоро узнает об их планах, какие бы предосторожности они не применяли. Соблюсти подлинную секретность было практически невозможно. Кое-какие детали, конечно, можно было бы скрыть, но сейчас все равно прятать было нечего. Их план звучал предельно просто: «Отправиться к холмам Гэлбек и убить его».

О сохранении такого плана в тайне вряд ли стоило беспокоиться.

Вожак сказал, что в ближайшее время разработает более четкую схему действий, но пока у него на это нет времени. О том, что может их ждать на холмах Гэлбек, Избранные имели смутное представление. Говорили, что Лорд-Чародей обитает в башне, которую возвел на самой вершине холма, и там его обслуживает несколько девушек из соседнего городка Полегший Камыш. Все остальное еще предстояло узнать, и для детального плана пока не было нужного материала.

В конце концов значительно позже, чем того хотелось Крушиле, они разошлись по своим постелям. Красавица пригласила Говорунью и Ясновидицу переночевать у нее в доме, а Вожак попросил установить дополнительные кровати, чтобы Крушила, Лучник и Ведун смогли остаться в его комнате.

Крушила всю ночь спал урывками. Мысли о том, что они наконец собрались и отправляются в поход на твердыню Лорда-Чародея, не давали ему заснуть.

Когда он в очередной раз ворочался в полусне, из-за дверей комнаты донеслись чьи-то голоса. Крушила попытался прислушаться, но голоса тут же умолкли. Он подождал, однако беседа не возобновилась. Наверное, почудилось, подумал Крушила. А может, находясь на полпути между миром сна и яви, он на какой-то миг услышал разговор лерров.

В конце концов он снова уснул, но время от времени до него тихо-тихо доносились незнакомые голоса.

Наутро, когда семеро Избранных собрались на постоялом дворе, к ним присоединилась приглашенная Красавицей в качестве проводницы старая женщина.

Они шли на запад в тени Восточных Утесов. Зимовье оставалось в полумраке почти все утро, а Избранные не могли ждать, пока солнце поднимется над скалами. Еще целый час небо над ними было голубым и светлым, а все вокруг скрывал полумрак. На западе собирались облака, но воздух по-прежнему оставался сухим и теплым. Они прошли мимо гигантских гостевых домов, над которыми развевались знамена горских кланов. Красавица называла кланы и рассказывала некоторые подробности о жизни каждого из них. За годы, проведенные в Зимовье, ей удалось много узнать о нравах и обычаях верхнеземцев.

Жизнь горцев не особо интересовала Крушилу, но звучание ее голоса дарило такое наслаждение, что он вслушивался в слова с огромным вниманием, так же как и остальные Избранные мужского пола. Что касается женщин, те шли впереди, не обращая ни малейшего внимания на повествование Красавицы.

Ведун был по-настоящему очарован ее рассказом. Он то и дело задавал вопросы, пополняя свой кладезь исторических и культурных познаний и одновременно выполняя свои ежедневные упражнения. Вожак слушал скорее по привычке, а Лучника интересовали не рассказы, а рассказчица. Его замечания носили общий характер и часто не имели ни малейшего отношения к тому, что она говорила.

Когда они проходили мимо последнего гостевого дома, Крушила сказал:

— Ты, наверное, родилась среди гостеприимцев. Иначе откуда ты так хорошо знаешь Зимовье?

— Нет, я появилась на свет в Долине Теней в городе Куриный Угол, но здесь я живу уже больше двадцати лет. Когда я сюда пришла, мне было всего семнадцать.

— Из-за здешней манеры одеваться?

— Да.

— Мы уже вышли из Зимовья, — вмешался Лучник. — Ты можешь откинуть капюшон и снять шарф. Денек-то что надо, сухой и теплый.

— Я предпочла бы оставить все как есть, — ответила Красавица. — Я привыкла к этому наряду, и мне в нем уютно.

— Но мы же все равно рано или поздно увидим твое лицо, — не унимался Лучник.

— Наверное, ты прав, — согласилась она, — только я хотела бы, чтобы это случилось как можно позже.

Лучник посмотрел на Вожака, взглянул на небо и сказал:

— Как хочешь. Но боюсь, что скоро тебе понадобится более теплая одежда.

Крушила тоже посмотрел на небо и сразу понял, что имеет в виду Лучник. Собравшиеся на западе тучи быстро двигались на восток, делаясь с каждым мгновением все гуще и темнее. Всю голубизну словно смыло. Порыв холодного ветра взъерошил ему волосы.

— Ты думаешь, надвигается буря? — спросил он. — Сейчас, днем?

— Да, — ответил Лучник. — И начнется она очень скоро.

— Погодой управляет Лорд-Чародей, — испуганно произнес Ведун, — и боюсь, та буря, которую он наслал на нас в Каменистом Склоне, покажется сущим пустяком по сравнению с тем, на что он вообще способен. Тогда он всего лишь хотел нас слегка попугать, чтобы лишить уверенности, сейчас же намерен выдать по полной.

Крушила покосился на Ведуна, и снова посмотрел на небо.